Хвост дракона внезапно дёрнулся, сорвался с ледяной корки озера и со свистом обрушился на спину. Удар вызвал локальное землетрясение уже на его теле, и всё вокруг вздрогнуло. Подобный удар отколол большую часть глыб льда, которые посыпались на землю дождём.

— Дерьмо! — я судорожно прибавил жару, максимально повысив температуру в трубке. Лёд плавился, капал вниз мутными струйками, но всё происходило слишком медленно. Этот лёд создал Хранитель, и он был гораздо крепче обычного. Давай же! Запаниковал я. Он не должен знать, что я делаю! Не должен даже почувствовать!

Я заметил, как огромный зрачок под толстой ледяной коркой дёрнулся и медленно начал шевелиться. Чёрт! Сердце застучалось сильнее, и я торопливо вдавил трубку глубже, прожигая путь к внутренним полостям. Наконец-то удалось добраться до его ноздри, но это была лишь половина дела. Нужно было понять, как всадить туда кровь так, чтобы она не обратилась в лёд раньше времени. Она ведь застывала буквально за доли секунды, едва касаясь холодной чешуи. Пришлось ювелирно подбирать температуру внутри трубки, регулируя жар так, чтобы кровь не выкипела и не замёрзла раньше времени.

В этот момент массивное тело дракона начало издавать низкое, угрожающее шипение, будто раскалённый металл опустили в снег. Гул прошёл по долине и заставил землю под нами содрогнуться.

Ну всё, сволочь проснулась. Божественный клинок при этом даже и не думал отпускать тело Хальдроса, оставаясь мёртвым грузом на моих руках. Я явно не успевал провернуть задуманное, поэтому пришлось менять подход.

Создав небольшую сферу из энергии и разогрев её до оптимальной температуры, я запустил внутрь свою кровь, заполнив её под завязку. Кровь медленно вращалась в полупрозрачной оболочке, словно в жидком стекле. Подтолкнув сферу «воздушными нитями», я протиснул её глубже в ноздрю дракона и вдавил так далеко, как только смог, чтобы наверняка достичь нужной точки.

А дальше… Дальше я не стал ждать последствий. Сорвавшись с места, я резко рванул в сторону вулкана. Не знаю, что я там забыл. Но тащить ящерицу к городу или форту не хотелось. До последнего было всего каких-то пятьдесят километров, а с городом так и вовсе беда. Если Фаергарн там решит хозяйничать, то погибнут тысячи ледяных и кромов, не говоря уже о моих товарищах. И я кем буду после этого? Предателем? Слабаком, что прикрылся чужими жизнями?

Вопрос был риторическим, потому что я выбрал противоположное направление. Причём сделал это весьма вовремя, потому что ещё через несколько секунд корка льда окончательно спала с гиганта…

— Рааа-а-а-а-а-а! — разнёсся по долине истошный рёв, от которого вибрировал воздух и звенело в ушах. Дракон бесновался, срываясь на крик, словно всё это время копил ярость.

— Всё-таки жив… — пробормотал я с тяжёлым вздохом, хотя уже давно в этом не сомневался.

И что теперь? Хальдрос хоть как-то его сдерживал, но теперь мне придётся встретиться с ним один на один. Может, ну его к чёрту? Сказать Борею, что вернусь в этот мир как-нибудь потом и доделаю начатое. Божественные частицы с одного Хранителя так-то тоже неплохо. Ведь, с другой стороны, если проиграю, он не получит ничего. Фаергарн просто заберёт всё себе и поминай как звали.

Долго размышлять не пришлось. Спокойно пролететь удалось всего лишь несколько километров, а потом Хранитель рванул за мной. Его крылья, сбрасывая с себя ледяную крошку, с шумом рассекали воздух. Единственное, что пока играло мне на руку, — он упорно сохранял облик дракона. Почему? Может, боялся замёрзнуть в ледяной вьюге, а может, он уже понял, что Хальдрос скоропостижно скончался по непонятным для него причинам и теперь использовал массивное тело в качестве брони.

Впрочем, мне было плевать на его мотивы. Главное, чтобы не настиг меня сзади. Но по приближающемуся силуэту я понимал, что рано или поздно он меня догонит. И сделает это очень скоро.

Я уже почти решился прыгнуть в изнанку, чтобы постараться сбить его со следа, но в последний момент остановил себя. Кровь! Если уйду в другое измерение, связь с ней оборвётся, и весь замысел может накрыться медным тазом. Пришлось терпеть. Лететь было крайне тяжело. Вьюга по-прежнему хлестала меня по лицу, но мысль о том, что аура одного из Хранителей навсегда исчезла, подстёгивала и давала сил.

— Твою же мать! — я вскинул руку в сторону и резко создал воздушный взрыв, чтобы отвести удар.

Огненный шар, размером с телегу и сияющий таким жаром, что воздух рядом искривлялся, пронёсся буквально в метре от меня. От него повеяло таким адом, что кожа мгновенно потеряла защитную корку льда. Если учесть, что прямо сейчас на мне не было даже трусов, ещё чуть-чуть — и я бы зажарился, как кусок мяса на углях.

Я выпучил глаза, когда этот шар врезался в землю впереди и разлетелся на десятки сгустков магмы. Они брызнули во все стороны, и лёд под ними сразу зашипел, уступая место под поверхностью. А вот это уже было по-настоящему серьёзно!

Фаергарн не просто размахивал когтями в ярости, он был умён. Он использовал магму как оружие, как идеальный инструмент, чтобы до меня добраться. Я заметил, как он, не теряя скорости, вонзил лапы в землю, зачерпнув её целыми пластами. Когти сжали грунт, и он тут же раскалил его добела.

— Что ты задумал, гад? — я нахмурился, не отрывая взгляда.

Ответ пришёл быстро: он подбросил этот расплавленный ком над собой, и шар раскололся, рассыпавшись на десятки поменьше. Я понял, что первый огненный шар был всего лишь пристрелочным. Пробный бросок, чтобы измерить дистанцию и мою реакцию. А вот теперь, когда прицелился, пошёл в атаку всерьёз.

Десятки огненных шаров, сияя, как миниатюрные солнца, устремились в мою сторону. Они летели с разной скоростью, будто кто-то нарочно хотел загнать меня в ловушку. Я извивался в воздухе, уходил вниз, резким рывком поднимался вверх, менял направления, чтобы сбить их с курса. Даже пытался отстреливаться энергетическими иглами, сбивая хотя бы часть раскалённых сгустков, но это было похоже на борьбу с лавиной. Чёрт, ничего не помогало!

И тут Фаергарн рванул вперёд. Он ускорился так резко, что воздух завыл, и через мгновение оказался рядом. Моё сердце ощутило беду раньше разума. Оно словно застыло, а потом дало толчок такой силы, что адреналин ударил в виски, в грудь, в каждую мышцу. Организм, почуяв смертельную угрозу, перешёл на отчаянный режим выживания.

Когтистая лапа замахнулась, и я