— Плевать! — поймав мой взгляд, заявила Наталья Михайловна. — Всё уже решено. Мы договорились, что я приеду через четыре дня. Это будет воскресенье.

— Я за вами заеду, — предвосхищая её вопрос, заявил я. — Завтра с утра. Поедем с вами в магазин. Хорошо? — посоветовал я. — И через четыре дня я тоже за вами заеду. И еще, Наталья Михайловна, советую много вещей с собой не набирать. Всё-таки машина под рукой, два часа, и мы тут.

— Да, действительно! У тебя точно с Быковой ничего не было?

Я даже поперхнулся:

— Нет!!!

Она перегнулась и весело чмокнула меня быстрым поцелуем в губы. Я замер. Наталья Михайловна выскочила из машины, улыбнулась мне и помахала рукой прежде, чем скрыться в подъезде.

Глава 14

Глава 14.

Опять утюги на подоконнике, профессор Плейшнер

и прочие Маты Хари

Москва.

Столешников переулок, недалеко

от здания Генеральной прокуратуры Советского Союза.

— Знаете, Павел Петрович, а вы были правы! — заявил полковник юстиции Некрасов собеседнику. — В Переславском УВД в уголовном розыске творится сущий бардак. Всё, как вы говорили. Держите, здесь копия моего отчета.

Он протянул собеседнику конверт, в котором находились несколько листов отпечатанных под копирку.

— Убили 14 человек, а уголовного дела нет и в помине, — продолжал Некрасов. — Материалы оперативного дела забрало «кегебе»…

Он так и произнёс — презрительно сквозь зубы, словно выплюнул и проблеял по-козлиному: кегебе!

— Налицо все основания для организации целевой прокурорской проверки! — патетическим тоном заявил Некрасов и добавил. — Я мог бы заняться.

Его собеседник, Павел Петрович, коротко стриженый мужчина лет около пятидесяти в строгом сером костюме, больших роговых очках, кивнул, ответил:

— Большое спасибо, Юрий Олегович, мы всё тщательно проверим. Могу вас заверить, что если изложенная вами информация подтвердится, вопрос о вашем переводе в наше ведомство, разумеется, с повышением в звании, будет решен окончательно.

Он поощрительно улыбнулся и продолжил:

— Недалеко отсюда будете сидеть. Собственный кабинет, служебный автомобиль. Молоденькую секретаршу, правда, не обещаю.

Он коротко хохотнул. Некрасов угодливо поддержал, подобострастно хихикнул.

— Ну, а что? — заметил Павел Петрович. — Дело молодое…

— И еще, — продолжил он после небольшой паузы. — По убийству, которое замолчали, скрыли… Вы ничего странного не заметили?

— Смотря, что вы подразумеваете, — ответил Некрасов. — Там очень много странного, начиная от предыстории и заканчивая тем, что «кегебешники» хоть и поспешно сожгли дом, но участок оставили огороженным.

— А охрану выставили?

— В том-то и дело, что нет! Я дважды ездил, проверял: охраны нет. Только колючую проволоку поверх забора натянули, да ворота опечатали.

Павел Петрович кивнул, давая понять, что информацию принял.

— Я это всё подробно изложил в комментариях к отчету, — поспешно добавил Некрасов.

— Отлично!

Павел Петрович встал со скамейки первым, давая понять, что разговор завершен. Некрасов тут же вскочил, протянул руку. Павел Петрович вяло пожал её, попрощался и неторопливо зашагал прочь.

Некрасов проводил его взглядом, довольно улыбнулся.

Они познакомились с год назад на футбольном матче «Спартак-Динамо» на стадионе общества «Динамо». Выяснилось, что оба болеют за одну и ту же команду «Динамо», работают в родственных структурах: Некрасов в Инспекторском управлении МВД, Павел Петрович в Инспекторской службе Генеральной Прокуратуры. Затем они несколько раз встретились уже частным порядком, а потом Павел Петрович предложил Некрасову рассмотреть вопрос о его переводе к себе в инспекцию генпрокуратуры, на что Некрасов немедленно, не раздумывая согласился. Павел Петрович предупредил, что помимо обычной проверки по линии кадров, Некрасова ждёт проверка на поручениях. Полковник тоже с этим согласился. Организация инспекторской проверки по линии уголовного розыска в Переславском УВД было одним из таких поручений. Некрасов посчитал, что с порученным ему заданием он справился в полном объеме.

Москва,

Даниловский монастырь.

Резиденция патриарха.

Начальник Особого отдела Канцелярии Переславской епархии Степан Никифорович Коломойцев впервые за много лет приехал в Москву открыто, напрочь игнорируя все требования конспирации и указания своего куратора.

Он прошел в ворота монастыря, в котором располагалась резиденция патриарха, протянув монаху, игравшего роль охранника на входе в резиденцию, выданное ему четыре года назад специальное удостоверение-пропуск, предназначенный как раз для такого случая. Прошел в здание в приёмную к личному помощнику патриарха. К самому главе РПЦ его бы не пропустили в любом случае: и сан не тот, и через голову прыгать никто не дал бы, да и без предварительной договорённости или записи это было бы просто нереально. А вот к личному помощнику попасть в случае экстренной необходимости было можно, чем Степан Никифорович и воспользовался.

В приемной пришлось прождать почти час, дожидаясь своей очереди. Личный помощник патриарха рослый мужчина с военной выправкой примерно одно возраста со Степаном поднял на него взгляд и, не вставая из-за стола, не здороваясь, поинтересовался:

— Надеюсь, Степан Никифорович, у вас действительно важная причина, чтобы обратиться ко мне напрямую, игнорируя своего куратора? Вы понимаете, что, если это не так, на вас будет наложено строгое взыскание?

— Так точно, Лев Полуэктович, — кивнул Степан Никифорович, без разрешения присаживаясь за приставной стол. Помощник патриарха нахмурился, но промолчал. Степан Никифорович водрузил на полированный стол «дипломат».

— Уберите портфель со стола! — брезгливо скомандовал Лев Полуэктович.

— Нет! — ответил Степан Никифорович. — Сейчас вы всё поймете.

Он открыл дипломат, вытащил из него прямоугольный сверток величиной с кирпич, завернутый в оберточную бумагу. Дипломат поставил на пол, быстро с помощью складного ножа освободил сверток от бумаги.

— Вот! — он представил помощнику патриарха медный ящичек. — Смотрите!

— Что это? — помощник поднял брови. Степан осторожно открыл ящик, демонстрируя содержимое.

— Десница Константина Великого, — ответил Степан Никифорович. Помощник недоверчиво скривился.

— Вы знаете, над чем и с кем я сейчас работаю, — сообщил Коломойцев. Помощник кивнул.

— Позавчера Антон Ковалев передал это мне, — продолжил Степан Никифорович.

— Безо всяких условий? — удивился помощник.

— Безо всяких условий! — подтвердил Коломойцев. — По его словам, эту реликвию спрятали члены Ордена «Наследники Лойоллы» в начале 17-го века в одном из своих убежищ в лесу. Святая десница настоящая.

Коломойцев усмехнулся.

— Рядом с ней не могут находится ни леший, ни домовой, ни другая нечисть.

— Однако он её в руки брал и ничего?

— Ковалев не колдун,