— Сейчас на допросе у нас, — улыбнулся Горбачёв, и в этой улыбке не было ничего приятного. — Как и вы скоро окажетесь.

— Не советую угрожать в стенах моего дома, — повернулся к лейтенанту, чувствуя, как внутри поднимается холодная ярость. — Что ж вы никак не поймёте это простое правило Магинских?

— А я не угрожаю вам, молодой человек, — он встал и подошёл к окну. Закатное солнце очертило его силуэт красным.

Горбачёв достал из внутреннего кармана потёртый портсигар. Ударил папиросой о металлическую крышку — глухой звук эхом разнёсся по залу. Чиркнул спичкой, и сладковатый запах табака поплыл в воздухе.

— Монголы редко устраивают диверсии, — выпустил он струйку дыма. — Последняя была десять лет назад, и её масштабы… Не такие, как сейчас. И пострадали все. Понимаете, к чему я клоню?

— Что вы не справились со своей работой? — ответил вопросом на вопрос, отмечая, как дёрнулся кадык лейтенанта.

Зубаров подавил в себе смешок и тут же вернул лицу серьёзность. Его пальцы перестали перебирать волосы.

— Не понимаю, чем занималась разведка… — продолжил я, наблюдая за реакцией гостей. — Как проворонили монголов?

— Они пришли через серую зону! — повысил голос лейтенант. Жилка на его шее запульсировала. — А дальше земли аристократов. И отсюда вопрос…

— Как монголы могут перемещаться там, не боясь монстров? — снова перебил Горбачёва, наслаждаясь, как темнеет его лицо.

Мужик напрягся всем телом. Он сделал глубокую затяжку — дым заструился из ноздрей, — но ничего не ответил.

— Да, — кивнул ставленник императора, его голос стал вкрадчивым. — Именно это нас и беспокоит. Подобная возможность бесценна. Монарх хочет разобраться в столь важном вопросе, — Запашный наклонился. — Пока о вылазке монголов знаем только мы, и слухи не должны дойти до столицы. Паника никому не нужна.

— Что-то я не понимаю, — перевёл взгляд на Запашного, отмечая, как тот невольно отклонился назад. — Собрались мы тут, чтобы что? СБИ — понятно, хочет прикрыться и пытается повесить на меня и Требуховых сговор с врагами.

— А что, это не так? — Горбачёв оживился, как гончая, взявшая след.

— Доказательства есть? Или у вас снова предположения, которые вы хотите натянуть на факты? — улыбнулся я, чувствуя, как внутри растёт холодная ярость. — Давайте представим, что мы виновны.

— Решили наконец-то сознаться? — лейтенант потянулся к револьверу. Кобура скрипнула под его пальцами.

— Я и Сергей Геннадьевич как-то пропустили врага из серой зоны, — не отреагировал на Горбачёва. Уже начинает раздражать. — Вот только что делать с теми монголами, которых мы убили на охоте? Странный у нас договор, не находите?

Повисло молчание. Двое у стены переглянулись, их лица побледнели ещё сильнее.

— Мы тут собрались лишь для одной цели, — Запашный выпрямился, словно проглотил палку. Он делал вид, будто занимается тем, ради чего его прислали сюда. — Никакие разногласия между родами не должны мешать общей цели. Император ждёт, что вы защитите свою территорию.

— Хм… — посмотрел на Георгия, замечая, как слуга слегка кивнул. — Что-то много всего получается, не находите? От монстров — это я ещё понимаю. А вот от армии другого государства…

— Магинский! — Горбачёв выбросил сигарету на пол, искры разлетелись по паркету. — Смеешь ослушаться?

— Да! — кивнул я, наблюдая, как его лицо наливается кровью. — Георгий?

— Господин, — поклонился слуга. На его бесстрастном лице не дрогнул ни один мускул. — По закону земельные аристократы могут быть использованы в случае официально объявленной войны. В их обязанности входит защита своих территорий от монстров. В остальном они вольны действовать и поступать на своё усмотрение.

— Вопросы? — кивнул я, отмечая, как побелели костяшки пальцев лейтенанта.

Горбачёв пыхтел, словно закипающий чайник, а Запашный морщил нос, будто учуял что-то неприятное.

— Я человек маленький, — подмигнул ставленнику императора. — Людей у меня немного. И жертвовать ими я не собираюсь.

— Это измена! — Горбачёв дёрнулся к кобуре.

Витас среагировал мгновенно — холодный щелчок взведённого курка эхом разнёсся по залу. Дуло его ружья смотрело точно в лоб сотруднику Службы безопасности империи.

— Тише, лейтенант, — глянул на ещё дымящуюся сигарету, от которой по паркету расползалось чёрное пятно. — Вы у меня дома, и я в своём праве.

— Павел Александрович, — голос Запашного стал мягче, словно мёд полился. — Ввод войск, объявление войны… Это крайние меры, которые вызовут в стране не самые хорошие настроения.

— Ну так и не я император, чтобы об этом думать, — пожал плечами, замечая, как нервно постукивает носком сапога Горбачёв. — Что вам нужно от меня?

— Я… — поднялся ставленник императора, расправляя складки на пиджаке. — От имени нашего государства прошу вас не разжигать конфликты между родами и сильнее контролировать свою территорию! — его рука скользнула во внутренний карман. — Вот, — на стол лёг небольшой предмет. — Это артефакт связи с СБИ и военными. В случае ещё одного проникновения врага мы должны отреагировать немедленно.

— Магинский, — Горбачёв шагнул ближе, от него несло табаком и потом. — Если вы настоящий аристократ, то не только о своей земле будете переживать, но и о государстве, — его палец упёрся мне в грудь. — Я вас не забрал на допрос лишь потому, что, в отличие от Требухова, вы не сидели спокойно в особняке, пока монголы топтали наши земли.

— Мои земли! — поправил лейтенанта, не отводя взгляда. — И я сам с этим разобрался.

— Павел Александрович, — Запашный встал, одёргивая манжеты. В его движениях появилась нервозность. — Пока есть угроза — никаких дуэлей, претензий и разногласий. Постарайтесь меня услышать, иначе это будет расценено как государственная измена.

— Как только всё закончится, — Горбачёв наклонился ко мне, обдавая запахом перегара, — сам лично тебя на каторгу сопровожу.

Я медленно перевёл взгляд на сотрудника СБИ. Тот достал из кармана обратный кристалл, который тускло блеснул в лучах заходящего солнца.

— Свидетели есть, — улыбнулся он, поигрывая камнем. — Нашли у тебя в комнате. Так что жди, Магинский. А если будешь послушным мальчиком, может быть, я забуду об этой штуке.

Я сохранил внешнее хладнокровие, хотя внутри всё кипело от ярости. Ставленник императора повернулся, на