Это сработало, варенье налилось и засияло натуральным фиолетовым цветом. Я удовлетворенно хмыкнул, выставляя блюдечко в полуоткрытое окно. Теория, которую я обдумывал, лежа под содрогающейся каретой, оказалась верна, сила бога несчастий во мне реагировала на подсознание. Мне тогда ни в коем случае не нужно было зацепить Астольфо или племянницу мэра, поэтому молнии ударили в тех, кто в ним не относился. Здесь и сейчас мощь Скарнера наполнила варенье куда сильнее, чем было потрачено магии. Она чуяла, что фей много…

И, разумеется, через час с небольшим, несколько этих бездумных дикарок прилетели на запах лакомиться сладким. Как всегда, попадаются на одно и то же. С удовлетворением подметив, как всё сияние с посудины впитывается в трех феек, я принялся ждать результата. Он должен был быть совершенно ошеломляющим для волшебных жителей мансарды мэра.

Ну, что-то вроде этого и случилось.

Не подумайте обо мне плохо, план был изящен и прост. Одичавшие феи ведь находятся лишь под частичным контролем? Следовательно, если им будет плохо, больно и обидно, то они сбросят контроль и устроят бардак. Это вынудит контролирующее их существо запросить помощи людей, а это отопрёт передо мной ту огромную прочную дверь. На этом этапе я проникаю внутрь, разбираюсь с самим существом и с источником магии, ухожу ловким ниндзей — вопрос решен. Да, определенный бардак должен был бы случиться, но всё в пределах допустимого.

Согласитесь, нормально же всё? Ну да. Только я упустил из виду момент, что несчастья и ненастья ломают предметы, а источник магии вполне себе может оказаться накопителем, который воткнули туда на «зарядку» всех волшебных существ. А раз их много, то и накопитель должен быть большой.

А что случается, когда ломается большой накопитель магии? Ну-ка? Дети?

Правильно.

БАБАХ!!!

Да, всё так и было. Вот я сижу у окна, жду у моря погоды, тут тихо, темно и уютно, а в следующий момент грандиозный хлопок, окна в поместье вылетают, собаки воют, люди ржут, лошади скачут… полная феерия и изумление. Приходится применить «план В» не дожидаясь перитонитов, тоже самое уже в процессе со всеми остальными обосравшимися гостями особняка, так что, выбежав за ограду, любуюсь поместьем, начисто лишенным крыши с мансардой, и понимаю, что это был «такой фейл, что даже вин», как говорили скудоумные школяры в моей первой жизни.

К счастью, племянница мэра любила очень свой изумрудный цвет шмоток, по которому я её легко вычислил, а кроме этого, была чересчур знатной особой, чтобы ей не доставили карету, в которую она не забыла прихватить и нашего незаменимого Астольфо. В итоге мы свалили из поместья, с ветерком домчав до Дестады, где я возле замечательной гостиницы получил назад (через тринадцать часов) своего друга и товарища с бледной томной мордой, дрожащими ногами, и кошельком, доверху набитым серебром.

— Джо… — хрипло и проникновенно спросил меня этот переудовлетворенный тип, держась за фонарный столб, — А зачем я тебе нужен был?

— Гм, — удивился я, — А как бы я иначе добрался туда и вернулся⁈ Это же далеко!

— Ты мог сам занять мое место, а потом усыпить эту бабу!

— Мне не нравится зеленый…

Кажется, меня пообещали убить три раза подряд. Но это ничего. По крайней мере, мы решили проблему Дестады. В то, что кто-то в мансарде мог выжить — я не верил совершенно.

Глава 8

Блеск далеких решений

— Направь на него руки и пожелай вернуть своё… — нехотя и еле слышно проворчало существо в клетке.

— Так просто? — удивился я, сразу скрючивая пальцы в направлении угрюмого Астольфо.

— Ты хотел сложностей от бывшего бога охоты, ученик? — язвительно осведомился Вермиллион, наблюдающий, естественно, за происходящим, — Да еще и разделенного на пять более примитивных сущностей?

Действительно, чего это я.

— Каждая из моих сущностей сложнее тебя, мертвый разум! — тут же недовольно мявкнул одержимый Шайн, — Ничтожество!

— Утешай себя этими мыслями, бог, продающий свои секреты за обещание еды… — с немалой долей ехидства ответила моя одушевленная башня.

Действительно, как только я пожелал, чтобы моё ушло из сына барона, как тот тут же стал превращаться в прежнего милого мальчика шестнадцати лет, начавшего остервенело отряхиваться от отпавшей от него черной мужской шерсти по всему телу. Впрочем, с каждой секундой его движения становились все менее агрессивными и нервными, а к концу процедуры Астольфо, похожий, как никогда, на стеснительную девицу, даже жалобно произнес:

— Я чувствую себя таким… жалким!

— Волшебство — это костыли, — важно заметил я, выпроваживая гостя, — Теперь ты знаешь, как быть иным. Используй это знание себе на пользу.

Когда я вернулся, архимаг снова заговорил.

— Слова, в которых запрятано куда больше, чем в твоей пустой голове, — хмыкнул Вермиллион, — Учись жить с этой божественной дрянью, Джо. Мы нескоро совершим задуманное, как видишь, у этой мощи слишком много… автономии. Я не собираюсь становиться богом злых бед, об этом есть договоренность с Лючией.

— О чем еще вы у меня за спиной договорились? — хмуро буркнул я, — Лучше бы помогли с магоненавистниками. Они почти захватили Дестаду.

— Что-то я не видел, чтобы ты своим новым посохом бил мух, — вздохнула башня, — Если не сможешь справиться с каким-то ослом, готов преклонить колени перед богом — то лучше иди вешаться на ближайшем дереве.

Посох у меня был хорош. Выглядел, правда, не очень, приблизительно как каменный червь полутора метров длинной, но если начать колдовать, то светился разным и всяким, руны там зажигались, воздух дрожал… очень знаково, хотя тупо. Однако, с червяками этими иначе никак, всю эту иллюминацию внутрь не засунешь, у них проводимость падает. А проводимость, родимая, тут была чуть ли не выше, чем у нас с Игорем.

— Иди учись жить со своей мощью, — прогнал меня из самого себя Вермиллион, — Не нужно тут пыжиться. Тут нужна воля. И свободное пространство.

Действительно, оперировать силой несчастий в родном доме, пытаясь отделить мух от супа, делом было не слишком умным. Да и зачем? Рядом лес, в нем мало чудес. Сейчас будет больше, так как я за себя