Мы ехали.

Поначалу было всё хорошо и даже здорово, внезапно всё пошло по плану и меня это даже слегка отпустило, несмотря на страх остаться незаметным, облегченным и бесшумным надолго… но затем некое сияние, что начало струиться из-под моей рубашки, привлекло моё внимание. Это были четыре толстенькие жирненькие и очень-очень медленные молнии фиолетового цвета, которые прямо на моих глазах ушли… вглубь, а затем вытекли из штанин по направлению к двигающим карету лошадям…

…и, возможно, вознице.

Вот же жопа!

Разумеется, она случилась. Мотор нашей тележки встал на полном ходу и намертво, что именно там случилось, я не видел, цепляясь, как несчастная муха, на вставшую на два колеса карету. Крики, шум, ржание лошадей, пыль, гравитация — борьба со всей этой ерундой меня совершенно и полностью заняла! Особенно, когда карета с шумом приземлилась обратно на все четыре колеса!

После этого первые десять минут было нормально. Дама изволила высунуться и орать, требуя предоставить ей новое средство передвижения, стражники, следовавшие за нами, отрядили человека за запасной каретой или её двигательной частью… все логично, всё законно, возражений нет. Но… затем мадам решила не дожидаться приезда домой и приступила к употреблению Астольфо там, где придётся. Тот с радостным рыком принял уготованную ему судьбу, от чего карета затряслась в пароксизме любви.

Вместе со мной. Под стоны кучера и лошадей.

Обожаю я это средневековье.

Деваться мне было решительно некуда, колдовать дальше боялся по вполне понятным причинам, так что, отцепившись от сотрясаемой повозки, я принялся лежать в грязи под ней, наблюдая ритмично подрагивающую карету. Там я всё равно не был заметен стражникам, которые, бдительно гарцуя вокруг повозки, старательно охраняли трахающихся. А те набирали обороты, не смущаясь происходящего. Я даже пообещал сам себе зачесть ученику эту вылазку как одну беременность на его счету.

К счастью, гостья мэра была не настолько отмороженной, чтобы перебираться в подъехавшую запасную карету, не прерывая текущих занятий, так что пересадка осуществилась штатно и вполне прилично, правда, уже после финиша. Я же уже висел на новом месте, отчаянно желая, чтобы ничего не начало трястись. Небеса решили удовлетворить мои мольбы, так что на территорию поместья мы въехали без шуму и пыли.

Хозяйство у мэра оказалось очень приличным. Ну, всё-таки настоящий загородный дом, а не лачуга на тысячу квадратных метров в городе. Белые колонны, парк, конюшня на целый монгольский рэйв, слуг только во дворе десяток насчитал. Стражников в два раза больше. С фига ли столько муниципалов на частном подворье — вопрос оказался не странным. Час подслушивания местных разговоров раскрыл много секретов этого места, мэр Бибронко, как оказалось, предпочитал держать своих друзей максимально близко и, если надо, в анонимности. Ну а что, мужик вдовец, хата огромная, почему бы и не принимать дорогих гостей прямо у себя, обеспечивая им безопасность, а себе кулуарные переговоры за чашкой утреннего чаю?

Заклинания еще действовали, так что я, посмотрев на прямую спину шествующего за дамой в изумрудном помятом платье Астольфо, сменил свою дислокацию из-под кареты на огромную кухню поместья. Не самый разумный ход, как может показаться, ибо кухня в таком доме никогда не спит, но по сути — это самый живой источник информации в таких местах. Повара, поварихи и поварята болтают больше всех, и из этой болтовни можно узнать приблизительную диспозицию каждого человека в этом огромном доме.

Вот я и узнавал, давая Астольфо время как следует оторваться.

В целом картина выглядела благоприятно. В поместье было два крыла, одно гостевое и одно хозяйское. Племянница квартировала в хозяйском, самого мэра дома не было, другой родни там не присутствовало, охрана была гораздо слабее, чем в гостевой части. Однако, мне нужно было именно в гостевую часть — только оттуда можно было попасть на огромную мансарду поместья. Что было отдельно паршиво — вход наверх охранялся, а снаружи, пока я крался в это благословенное богами сплетен место, заметил некие магические конструкты на всех окнах дома мэра. Он был защищен.

Разбираться с защитными заклинаниями, фонтанируя энергией бога несчастий после того, как устроил в городе короткую эпидемию чесотки? Нет, тут придётся тряхнуть стариной, тем более что это на два порядка легче того, к чему я привык. Вцепившиеся в меня заклинания превращали старого доброго Джо в еле видимую тень, крадущуюся в ночи.

Хищной живой молнией, полной грации и изящества, эта тень прошла роскошь гостевого крыла (тупо по лестнице), миновав двух сонных стражников, а затем… встала, рассматривая свою цель. Та выглядела как недавно установленная и надежно запертая железная дверь, снабженная аж тремя замками. Как будто этого было мало, она была еще подперта стулом, на котором дремал седоусый мужик. Рядом с мужиком неудобно была прислонена алебарда, зато пара кинжалов в потертых ножнах на его поясе говорили о том, что палка с топором ему здесь вообще не нужна.

Гм. Знаете, что делают воры в таком случае? Они просто уходят.

Я уйти не мог, даже несмотря на то, что смог оценить замки. Они были массивными и, наверняка, громкими. Ключей у стражника не было, что совершенно логично… эта дверь была не предназначена для частого открывания. Пришлось очень аккуратно приблизиться к дремлющему стражнику, чтобы оценить преграду на своём пути, но я был за это вознагражден — нашел внизу выдвигающийся лоток, через который, скорее всего, туда пропихивали жратву. Ручка лотка блестела…

Суду всё становится ясно. У Народной Армии договоренности с мэром, именно под его крылом шерстится контрабанда, от чего последний делит влияние с магоненавистниками. Благодаря зомбированным и деградировавшим феям, управляемым кем-то или чем-то за этой дверью, процесс добычи и обмена информацией отлажен полностью. Именно там, за этой дверью, самая большая ценность и самое уязвимое место для магоненавистников в Дестаде.

Что же, просто так уйти я не смогу.

Передо мной раскрылись несколько планов действий, один даже особо понравился. Он включал в себя поджог всего поместья. Я находился в идеальной позиции, чтобы устроить из этой грандиозной халупы большой пылающий факел, и не видел вообще никаких проблем с осуществлением задуманного. Назвав это «планом Б», я отправился на кухню по «плану А». Мне нужно было варенье.

Выкрав немного вместе с блюдечком, я вернулся на второй этаж, где и