— Голос? — она помотала головой, полные губы красавицы были приоткрыты. — Голоса больше нет. Есть знание. Молитвы дали ответы на все вопросы. Я исполняю волю Его, а не свою. Во мне нет похоти. Во мне нет ничего низменного. Я отдаю себя на волю пророчества во славу Господа! Отдайся и ты, Носитель!

Мне удалось взять левой рукой оба тоненьких запястья монахини, после чего правой стащил с себя амулет из порченого золота и с большим трудом набросил его на шею Ирины. Никакого эффекта. Скверны в ночной гостье нет — уже хорошо. А если вдруг объявился ещё один Шепчущий Колдун — то сейчас связь его должна прерваться.

— Скажи, чего ты хочешь, и я сделаю всё, — выдохнула монахиня, не обратив никакого внимания на мой жест. — Просто исполни предназначение.

— Ирина, эти мысли наведены на вас Скверной, — продолжил я увещевать прекрасное обнажённое создание. — Они не ваши, понимаете?

— Во мне нет Скверны, — помотала головой биомантка. — Я молилась все эти недели и соблюдала строгий пост. Но все мои помыслы были лишь о том, что, будучи свидетелем пророчества, я просто жду. В том есть мой грех. Но я исполню предназначение! Чего бы мне это ни стоило!

— Да что за пророчество⁈ — почти взмолился я. Увидел, что из-под крыльца выбралось Нямко. Ведро стояло, подбоченившись, и наблюдало за нами, притоптывая левой ножкой.

— Скверна грядёт. Страшные времена наступают. Больше не звери, больше не бездумные. Великая гибель и гнилые города, — с фанатичным видом заговорила Ирина. — Люди будут сражаться, но Скверна будет хитрее. Пропадут целые страны, исчезнет материк, и мир будет на волоске от гибели. Но Свет не угаснет. Он будет ждать, когда придёт чужак, избранный Господом, и принесёт с собой четыре стихии, которые разорвут пелену зла. И одна из сестёр Господа, отринувшая мирские соблазны и посвятившая себя служению, понесёт дитя от чужака. В том ребёнке будет и сила чужака, и сила Господня. Рождённый в колыбели людской, среди высоких гор, он ознаменует своим криком начало конца Скверны. И будет та повержена, и настанет заря над Землёй Русской!

Ух ты… С четыремя стихиями как угадали. Интересно, чьё творчество. Надо будет поискать в сети.

— А почему вы решили, что чужак — это я? — попытался зайти я с другой стороны.

— Господь сказал мне.

Вот с этим спорить будет сложнее.

— Ирина, послушайте меня, — я постарался говорить тише, но так, чтобы достучаться до одержимой. — Это был не он. Это был Шепчущий Колдун, тварь, прятавшаяся в Изнанке. Тварь, желающая обратить вас к Скверне через падение во грех.

— Это не будет грехом. Это будет спасением! — замотала головой Ирина, совершенно точно не желающая меня слушать. — Ты не оставляешь мне выбора.

У меня внезапно онемели руки. Биомантка улыбнулась, когда я привалился плечом к стене. Мышцы будто в кисель превратились, ноги подкосились.

— Ради предназначения! — шепнула мне монахиня.

— Я вам не помешала, надеюсь? — сказала вышедшая на террасу Паулина. Изумлённо уставилась на меня, затем на монахиню. Та дёрнулась, а я почувствовал что силы, вытягиваемые магией, вернулись, и перехватил руки Ирины, воспользовавшись земельным аспектом.

— У меня так много вопросов… — еле выдавила из себя Князева.

Ирина резко повернулась к ней и попыталась вырваться из моего захвата. Выражение лица биомантки мигом изменилось на яростное.

— Теперь я понимаю в чём дело, Носитель Обетования! — обвиняюще воскликнула обнажённая красавица. — Ты твердишь про Скверну, но она уже подобралась к тебе. Она уже в твоём доме.

Паулина выпрямилась, взгляд её похолодел, осанка стала царственной.

— Не верь ей, — почти прорычала служительница Святой Варвары, задыхаясь от ненависти. — Падшая женщина никогда не возвысится. Она подослана к тебе Дьяволом, дабы не дать исполниться пророчеству! Грешница, блудница!

— Мытари и блудницы вперёд вас идут в Царство Божие, — холодно отчеканила Паулина.

— Отпусти меня, — снова попробовала освободиться Ирина. Я подчинился, и монахиня торопливо присела, подхватила плащ и запахнулась в него. После чего, обдав меня возмущённым взглядом, сбежала с лестницы. Вскоре хлопнула калитка. Нямко тяжело повернулось, провожая беглянку, затем сунуло руку в себя и принялось шуршать камнями, будто успокаиваясь.

— Тебя нельзя оставлять одного, Миша, — посетовала Паулина. — Боюсь спросить, чего от тебя ночью хотела эта разгорячённая дама? Неужели, близости?

Я максимально нейтрально хмыкнул.

— Боже, она настолько впала в отчаянье? — ахнула Князева и тут же с иронией добавила. — А ты что? Твой священный долг был помочь даме. Где твоё благородство, Миша? Ты же дворянин!

— Черномор, приглядывай за монахиней. Докладывай мне обо всех странностях, — попросил я искусственный интеллект, вежливо улыбнувшись шутке Паулины.

— Боюсь снова разочаровать вас, Хозяин, поэтому позвольте определить понимание странности. Как вы оцениваете её в данном эпизоде по шкале от нуля до десяти? — немедленно появился рядом со мной виртуальный помощник.

— Девять.

— Хозяин, для калбировки прошу уточнить и смоделировать ситуацию подходящую на десять баллов, — попросил побагровевший Черномор. Я поморщился:

— Так, я понял, что моё распоряжение не взлетит. В таком случае вот тебе новые инструкции: если она покидает пределы своего подворья — я должен об этом знать. Если она приносит кровавые жертвоприношения в мою честь — я должен это знать.

— А если не в вашу? — продолжил искусственный интеллект и, зараза, то была не ирония. Он на самом деле интересовался.

— Любые жертвоприношения это странно, Черномор.

— Слушаюсь, Хозяин. Очень надеюсь, что всё сделаю правильно. Но… Вы же меня знаете, — трагично вздохнула рожица.

— Знаю и верю в тебя. А теперь всё, оставь меня.

Черномор поголубел и исчез.

— Миша? Ты со мной ещё? — Паулина оказалась рядом со мной, вглядываясь в лицо. — На всякий случай я хочу тебе напомнить о нашем уговоре. Меня не смущают твои женщины, пока твоей энергии хватает на меня. Если ты не осчастливил эту бедняжку только из-за меня, то…

— Перестань, Паулина, — попросил я. — Ей нужна помощь.

Она широко улыбнулась:

— Хорошо, Миша. Может, оно так и есть. Но позволь мне поделиться с тобой толикой житейской