— Держать строй! — кричали центурионы. — За Рим!

Но удержать строй против противника, которого не брали обычные мечи, было невозможно. Человек-мутант хватал легионера голыми руками и ломал ему шею. Волк прыгал на воина и выгрызал горло вместе с доспехами.

— Вторая брешь! — Ещё один участок стены рухнул под ударами баллист.

Крид лично повёл атаку на восточный пролом. Его меч рассекал римские щиты как бумагу, руническое оружие легко пробивало любые доспехи.

— Колдовство! — закричал один из центурионов. — Он использует магию!

— Тогда и мы используем наше оружие! — ответил другой офицер. — Сигнальщики! Подать знак!

С ближайшей башни взлетела красная ракета. По всему валу зазвучали трубы, подавая условный сигнал.

— Что это? — спросил Катамантелед, добивая раненого легионера.

Ответ пришёл через минуту. На стенах появились странные машины — бронзовые трубы на поворотных механизмах. Из труб вырвались струи пламени, окутав наступающих огнём.

— Греческий огонь! — завопил кто-то из галлов.

Жидкое пламя лилось с стен, поджигая всё на своём пути. Воины в обычных доспехах мгновенно превращались в живые факелы. Даже мутанты отступали, не выдерживая адского жара.

— Хитро, — признал Крид, уклоняясь от струи огня. — Римляне приготовили сюрприз.

Но греческий огонь не мог остановить его армию надолго. Руническая броня защищала от обычного пламени, а мутанты быстро приспособились — стали нырять под струи и атаковать снизу.

— Огнемётные установки на западной башне подавлены! — доложил Лукотерикс.

— Отлично. Расширяем прорыв.

Битва за вал длилась весь день. Римляне сражались с отчаянием обречённых, зная, что отступать некуда. Легионеры бились до последнего человека, даже раненые продолжали драться лёжа.

— Они хорошие воины, — сказал Бренн, добивая центуриона. — Жаль, что встали у нас на пути.

— У каждого своя судьба, — философски ответил Крид, отрубая голову знаменосцу.

К вечеру сопротивление на стене было сломлено. Последние защитники отступили к лагерям, оставляя вал в руках захватчиков.

— Потери? — спросил Крид.

— Тысяча убитых, полторы тысячи раненых, — доложил Катамантелед. — Тяжёлые потери, но приемлемые.

— А римские?

— Половина гарнизона вала мертва. Остальные заперлись в лагерях.

Крид поднялся на башню и посмотрел на римские укрепления. За валом дымились костры трёх лагерей, на стенах виднелись силуэты часовых.

— Завтра штурмуем лагеря, — решил он. — По одному. Начнём с девятого легиона.

Ночь прошла в подготовке к новому штурму. Алхимики восполняли запасы снарядов, лекари перевязывали раненых, воины отдыхали перед решающим боем.

Утром армия двинулась к лагерю девятого легиона. Укрепление было типично римским — квадратная стена с башнями по углам, внутри — аккуратные ряды палаток.

— Парламентёры! — крикнул Крид. — Предлагаю капитуляцию!

Ответом стал залп баллист с башен. Болты просвистели над головами галлов, но никого не задели.

— Понятно, — пробормотал Крид. — Значит, штурм.

Осада лагеря была короткой и кровавой. Алхимические снаряды быстро пробили бреши в стенах, мутанты ворвались внутрь. Девятый легион сражался в окружении, без надежды на спасение.

— За императора! — кричали легионеры, бросаясь в последнюю атаку.

— За свободу! — отвечали галлы, встречая их мечами.

Резня продолжалась час. Когда она закончилась, весь девятый легион лежал мёртвым среди разрушенных палаток. Ни один римлянин не просил пощады.

— Храбрые люди, — сказал Крид, глядя на груды трупов. — Достойные противники.

Следующими пали пятнадцатый и двадцатый легионы. Каждый штурм был ожесточённее предыдущего, каждый лагерь защищался до последнего воина.

— Легат Цериал мёртв, — доложил Катамантелед после взятия последнего укрепления. — Пал с мечом в руке, прикрывая орла легиона.

— Достойная смерть для достойного врага, — кивнул Крид. — Похороните его с почестями.

— А орлы легионов?

— Отправить в Рим. Пусть Цезарь знает, что его легионы сражались храбро.

Адрианов вал был взят. Три легиона — гордость римской армии — лежали мёртвыми на британской земле. Путь на север был открыт.

— Что дальше? — спросил Лукотерикс.

— Дальше — последняя охота, — ответил Крид, глядя на северные холмы. — Друиды ждут меня в Стоунхендже. Пора завершить то, ради чего я пришёл в Британию.

Дым от горящих лагерей поднимался к небу, возвещая всему миру: эпоха римского владычества в северной Британии закончилась. Началось время Крида.

***

После падения Адрианова вала армия Крида словно прорвалась через плотину. Северные земли Британии лежали перед ней беззащитными — разрозненные племена, не готовые к войне с противником такого масштаба.

— Разделяем силы, — объявил Крид на военном совете. — Нельзя дать бриттам времени на объединение.

Он разложил на столе карту северной Британии. Земли пиктов, скоттов, каледонцев простирались до самых Оркнейских островов. Десятки племён, сотни поселений, тысячи воинов — но все разобщённые, привыкшие сражаться друг против друга, а не против общего врага.

— Катамантелед возьмёт пять тысяч воинов и двинется на запад, — планировал Крид. — Цель — земли скоттов. Лукотерикс с тремя тысячами идёт на восток к пиктам. Я с основными силами продвигаюсь по центру к землям каледонцев.

— А мутанты? — спросил Бренн.

— Распределяем поровну. В каждом отряде должны быть твари — для устрашения и прорыва обороны.

План был продуман до мелочей. Три удара одновременно по разным частям острова, чтобы враги не могли оказать друг другу помощь. Скорость и жестокость должны были сломить волю к сопротивлению раньше, чем племена успеют объединиться.

— А если они всё-таки соберут общую армию? — поинтересовался Катамантелед.

— Тогда встретимся все вместе и раздавим её, — спокойно ответил Крид. — Но думаю, такой возможности у них не будет.

Армии выступили на рассвете. Крид лично повёл центральную колонну — двенадцать тысяч лучших воинов, четыреста мутантов, сотню боевых тварей. Впечатляющая сила для любого противника.

Первое сопротивление встретили у городища Дин Эйдин — крупнейшего поселения каледонцев. Крепость стояла на высоком холме, окружённая тройным кольцом стен. За укреплениями виднелись крыши домов и дым очагов.

— Сколько защитников? — спросил Крид у разведчиков.

— Около двух тысяч воинов, — доложили они.