Больше я с ним не разговаривал. Развернулся и посмотрел в сторону северного склона, где меня должны были ждать спутники, которые уже вышли из шахты прямо к целительнице. Всё это мне наконец поведал Кутень, поэтому-то я и был так спокоен.

Где-то вдали, в стороне Камнелома, прозвучал боевой рог. Я лишь отмахнулся — как-то разом на меня накатило ощущение, что сейчас всё начнётся, как обычно.

Кнез Глеб Каменный, который сюда припрётся, будет меня подозревать. Да и с Волхом у него наверняка есть связи, всё-таки ни царь Могута, ни местный кнез даже не подозревают, что творится в Бросских Горах.

Я посмотрел в другую сторону. Туда, где к Камнелому двигалось войско какого-то Тёмного, но моя шалость с огненной магией немного нарушила его планы. Судя по тому, что с той стороны пока не веет никакой угрозой, Шан Куо понял мой намёк — сражаться будем по серьёзному. А значит, Тёмному Жрецу надо будет остановиться и хорошенько подумать.

Над горами небо уже немного серело, намекая, что скоро рассвет. Ещё день у нас теперь точно есть…

— Давай, сгоняй за Виолом и Креоной, пусть с народом возвращаются в Углеяр, — устало махнул я церберу.

— Сам-сам-сам?

— А мне доспехи надо закончить…

Проворчав это, я двинулся по завалам в ту сторону, где должен был быть дом старого камнетёса.

Я чувствовал на себе взгляды попрятавшихся по руинам и по зарослям остатков от отряда лучевийцев, но не обращал на них внимания. Пусть их ловят люди кнеза, у меня и так проблем хватает.

Бросс, кстати, уже поднялся и ковылял куда-то к вершине, опираясь на подобранное копьё, как на костыль. Так-то бросская кровь, при должном рвении, может ему и ногу вернуть — я сам, помнится, как-то буквально сшился по лоскуткам, когда напоролся на воздушную магию Феокрита.

Странное это чувство… Всего пару часов назад тут кипел бой, а теперь повисла тишина. И чем-то это напоминало мне самое настоящее затишье перед бурей.

Глава 11

Двор Камнетёса пострадал довольно сильно — шахту вместе с обгоревшим амбаром завалило, а жилой дом практически снесло оползнем. Строение отъехало до самых ворот, едва не сложившись, и в нём теперь точно нельзя было жить.

Ух, смердящий свет! Мне не было так грустно с самого попадания в этот мир, как сейчас, когда я смотрел на полуразрушенное строение, в котором жили старые Эрик с Ингой, и растили свою внучку. Мысль, что никакая могучая магия не способна взять и мгновенно его восстановить, одновременно и печалила, и радовала.

Печалила потому, что Камнелому грозила осада, и у стариков, возможно, вообще не получится сюда вернуться. Радовала потому, что есть в мире вещи, неподвластные даже могучим богам.

— Ничего, отстроим, — проворчал я, пробравшись через окно в кладовую, чтобы добыть инструменты.

Там я напоролся на спрятавшегося лучевийца, который даже не успел пикнуть, как был придавлен к стене магическим щитом. Я его нарочно оглушил и даже прикрыл отвалившейся дверью, потому что знал, какие впереди ожидают сложности.

Наверняка тут, помимо воинов кнеза, будут и дружинники боярина, а они точно будут пытаться замести все следы. И первым делом попробуют убрать всех свидетелей… Так что каждый выживший головорез — лишний язык.

К счастью, в доме нашлись и лопаты, и кирки, и кувалды. Захватив целый ворох инструментов, я просто двинулся на поиски своей телеги.

Мне скрывать нечего, я же возмездие. А вот боярину есть чего бояться.

* * *

Телегу, заваленную оползнем, найти было довольно затруднительно, но я не сдавался, делая подкопы в руинах то тут, то там. Вообще, меня подмывало искушение долбануть вихрем, усиленным цербером, чтобы подорвать эти завалы. Что ему будет, этому панцирю жука?

Вот только разлетится всё по округе, и разыскивать трофеи будет ещё труднее… Поэтому я копал. Копал и слушал крики в неразрушенной части Углеяра, где вошедшие в деревню воины кнеза вступали в мелкие стычки с оставшимися лучевийцами.

Кстати, Кутень уже снова связался со мной. Углеярцы тихонько двигались от матушки Евфемии через лес — они не пошли в город, а решили вернуться в деревню. Мои спутники тоже сопровождали их и, к счастью, чародейка Петра тоже решила пойти с ними.

Я чувствовал, что разговор с дружиной у меня будет непростой, и правда, озвученная Петрой, могла спасти очень много жизней.

Вооружённый конный отряд вступил во двор через покосившиеся ворота, когда над горами уже занималась заря. Воины спешились и быстро окружили одинокого бросса с лопатой, мокрого от пота и безуспешно пытающегося найти свои погребённые… кхм… грёбанные трофеи.

Дружина кнеза была неплохо одета, это явно была работа того самого кузнеца Брогга. Переливающиеся в утренних сумерках кольчуги мерцали ещё и наложенными на них чарами, и лишь человек с магическим зрением мог по достоинству оценить эту красоту.

Звон кольчуг прекратился, когда несколько мечников окружили меня. Они стояли друг от друга на расстоянии вытянутой руки, чтобы лучники и арбалетчики за их спинами могли спокойно целиться в меня.

— Брось оружие! — рявкнул десятник, бородатый и в шлеме, отмеченный красным плащом.

— Это лопата, — проворчал я, втыкая уже покорёженный инструмент между застрявших камней.

Это уже шестое разведанное место, и я никак не мог найти свою телегу… Да ну сожри меня Бездна, она здесь должна была быть! Куда могла запропаститься⁈

— Лучники! — десятник поднял руку, готовясь отдать приказ на стрельбу.

— Десятник, — я вздохнул, отвлёкшись от занимательной копки, — Эти воины будут потом свидетелями, что ты мог спасти своих людей.

Десятник, поднявший руку, замер. С недоверием глянул на лопату в моих руках, потом осмотрел двор.

— О чём ты, бросское отродье?

— О том, что я тебя и твоих людей не трогаю. Пока не трогаю… Но клянусь твоими переломанными ногами, если вы сделаете ошибку, я никого жалеть не буду.

С этими словами я материализовал в руках Губитель. Воины вздрогнули и напряглись, но я спокойно перевернул его рукоятью вперёд и протянул десятнику. Тот, прищурившись, подошёл сам, явно не желая терять авторитет, и с опаской взял топор.

Потом так и стоял, рассматривая его и пытаясь понять, что он только что видел. Десятник явно был воином бывалым, должность получил не просто так, и поэтому что-то да понял.

Как и я прекрасно увидел, что этот вояка не предатель и верно служит кнезу,