Фае-Луша, лежа на ледяном цилиндре высотой в полтора метра, закричал. Его еще по-детски высокий, мальчишеский голосок слился с ревом Бездомного. Мальчик кричал и плакал, дергаясь в агонии. Его тело горело. Руки и ноги были изломаны под жуткими, кривыми углами. Да и сама поясница, разорвав живот и спину, заставила мальчика изогнуться пойманной на крючок рыбой.

По льду текла кровь.

Мальчик кричал.

Бездомный смеялся.

Ардан с Миларом, отплевываясь от вонючей воды, кое-как подбежали к ледяной башне.

— Мне больно… — плакал одна половина лица мальчика. — Очень…

— Очень смешно, смертные! — гоготала тварь из другой половины. — Радуйся, Говорящий, сегодня…

— Сегодня я хотел…

— … ты еще немного поживешь!

— … поехать к сестре… надо было поехать… а не…

Они говорили одновременно. Плач вклинивался в смех, создавая звук одновременно пугающий и режущий уши. Картина выглядела настолько неестественной, что разум отказывался её воспринимать в качестве реальной. Пытался найти подвох, хоть что-то, что намекнуло бы на иллюзорность происходящего, но факт оставался фактом.

Ардан прикоснулся посохом к голове Бездомного и тот завыл, а вместе с ним завыл и мальчик. Боль они чувствовали одновременно. И Арди, видят Спящие Духи, хотел бы прекратить страдания Луши, но не мог…

— Лей-дерево… Лей-дерево! - верещал Бездомный.

— Имя! — перекрикивал его Ард. — Трижды я спрошу и трижды ты услышишь! Назови мне свое имя! Имя!

Но Бездомный, который, не являясь демоном, был все еще обязан подчиняться законам Королев Фае, лишь гоготал сквозь приливы боли.

— Не сработает… — гоготал Бездомный . — Говорящий…

- Жжется! — стонал Луша. — Я весь горю!

— Не сработает, смертный!

- Пожалуйста! Прекратите!

Ардан убрал посох и несколько раз тяжело вдохнул и выдохнул. Чтобы не сделали с Бездомным и Лушей, но Фае, поселившийся внутри мальчишки, словно был экранирован от внешнего мира. Будто часть его сути оказалась размыта среди человеческой, что маскировала его лучше любых печатей Звездной Магии или вуали искусства Эан’Хане.

— Ард… — Милар взвел курок. — Проклятье, Ард… Парень же страдает.

Ардан смотрел на изломанное, исковерканное, изрезанное тело Луши. Человек, да даже, наверное, орк или мутант, уже бы погибли от ран, но исхудавший, явно недоедавший, четырнадцатилетний мальчик все еще дышал.

И причина у такой аномалии могла быть только одна. Гогочущая, клыкастая, зловонная причина.

— Срань, Ард!

Милар уже направил револьвер в сторону Луши, но Арди перехватил руку напарника и отвел прицел в сторону.

— Что ты…

Бездомный Фае замолчал. Он упер взгляд своего единственного, водянистого взгляда в лицо Арду.

— Ну давай, Говорящий. Попробуй. Посмотрим, насколько много в тебе крови Арора.

Ардан проигнорировал завуалированную угрозу полу-демона.

— Нам нужно то, что знает этот мальчик, — чуть ли не по слогам произнес Ард.

— И что ты предлагаешь? — прищурился Милар.

Ардан достал из-за пояса отцовский нож и полоснул им по предплечью правой руки, которую не отнимал, на всякий случай, от посоха.

— Если моя кровь начнет темнеть, то стреляй, — твердо ответил Ардан. — Я потом все объясню.

Милар нахмурился, но спустя несколько мгновений кивнул.

— Что за гадство, господин маг, — прошипел капитан. — В детей стрелять…

— Не в него, Милар, — покачал головой Ардан. — Стреляй в меня.

— Что⁈

— В ногу, — поспешно уточнил Ард. — Если кровь начнет темнеть, то стреляй в бедро, — и, подумав, уточнил. — В левое.

— Ты в своем уме⁈

Ардан оставил вопрос без ответа. Вместо этого он вдохнул, выдохнул, а затем схватил левой рукой подбородок Фае-Луши и, резким движением развернул к себе. Так, чтобы заглянуть сразу в оба глаза.

Бездомный оскалился в клыкастой ухмылке, а затем притих.

Арду же показалось, что он захлебывается в вонючей, грязной и липкой, удушливой субстанции. Воздух вокруг стал вязким; пропитанным вонью протухших яиц и мяса, надолго оставленного на солнце. В ушах задребезжало назойливое жужжание маленьких крылышек, а по коже пробежались легкие уколы, как если бы мелкие лапки насекомого щекотали волоски.

Ардан тонул. В чем-то густом. Тяжелом. Затекающим ему в глаза и уши, пытающимся протолкнуться сквозь плотно сжатые зубы, чтобы заполнить глотку аммиачным зловонием. Он пытался ухватиться руками хоть за что-то, но вместо спасительной опоры лишь проваливался все глубже в грязную муть сознание Бездомного Фае.

— Засыпай, Говорящий… — донеслось издалека. — А я заберу твою Лей и…

Ардан закрыл глаза, отсекая от них образ грязной воды. Он задержал дыхание, не позволяя легким прикасаться к зловонию. Он перестал слышать, чувствовать, сердце замедлилось настолько, что почти остановилось. Осталась лишь мысль. Даже не мысль, а образ.

Тихой, ледяной капелью, ему пела его родина. Высокие, заснеженные Алькадские пики убаюкивали своего сына. И где-то среди них, в глубине, раздался рев барса, сражающегося с горным штормом.

Все, как и учила Атта’нха, Ведьма Льдов и Снегов.

* * *

Милар так и не понял, что именно произошло. Его напарник, так даже не удосужившись уточнить, что делать если выстрел в бедро не изменит ситуацию, схватил одержимого за подбородок и повернул к себе.

Мгновение, другое — ничего не происходило. А затем с губ Арда сорвалось морозное облачко. Совсем небольшое. Не шире, чем пар, которым дышишь по зиме. Вот только от этого небольшого облачка вода вокруг них разом покрылась ледяной коркой, а узоры инея наспех изрисовали стены. Зубы Милара застучали друг о друга, а сам он поежился от пронизывающего тело холода.

Физиономия твари, демона, Бездонмного или как-его-там-правильно-называть, исказилась гримассой боли, а затем остекленела, насквозь заледенев. Секунда и вот она уже с треском развалилась на несколько крупных кусков, обнажив…

Милар хотел бы отвернуться, но не мог себе позволить потерять контакт с происходящим. Так что он стоял и смотрел на то, как половина головы Луши попросту исчезла, обнажив рассеченный мозг, часть глазницы, куски челюсти и разрезанную надвое гортань с языком.

— Проклятье… — выдохнул Милар и покрепче сжал заиндевевшую рукоять пистолета. — Очередная порция кошмаров обеспечена.

Кровь на предплечье напарника не спешила темнеть. А его мерное дыхание, слившиеся воедино с дыханием непонятно каким образом еще не встретившегося с Вечными Ангелами Луши, указывало на то, что происходило нечто обычное для Говорящих и Эан’Хане и сумасшедшее для всех остальных.

— Может действительно в госпиталь для душевных съездить? — сам у себя спросил Милар.

* * *

Арди стоял посреди комнаты. Той самый комнаты, в которой