Когтевранец у верстака непечатно выругался, отшвырнул кисти и выскочил из студии. Враз позеленевшие, Фред и Джордж оцепенело замерли на месте, в ужасе взирая на распростертое тело. На багряную лужу, всё шире и шире разливавшуюся кошмарным ореолом вокруг головы.

— Господи…

— Что мы наделали?..

Тело дернулось, глаза закатились и закрылись. Это почему-то ещё больше напугало близнецов, совершенно побелев, они попятились и прижались к стене.

Вихрем проносясь по пустынным коридорам, Майк понял, что директора он не догонит, так как в панике побежал совсем в другую сторону. Думая об этом, четверокурсник завернул за угол и с разгону в кого-то врезался. Вцепившись в мантию, чтобы не упасть, загнанно дыша, он поднял глаза и прямо над собой увидел скептическое лицо профессора Снейпа. Скептическим был и его вопрос:

— МакДугал, вы куда так торопитесь?

— Профессор!.. Спасите! Паркера… Убили в студии… — задыхаясь от напора эмоций, невпопад и довольно бессвязно еле выговорил Майк. Скептицизм на лице Снейпа тут же сменилась тревогой, отодвинув с дороги студента, он полицейским кроссом побежал к студии. Перед открытой настежь дверью он остановился и с порога осторожно заглянул внутрь. Увиденное очень не понравилось Северусу, вынув из внутреннего кармана-чехла палочку, он крадучись приблизился к телу, нагнулся, пальцами скользнул за платок, нащупывая пульс… Облегченно вздохнул и выпрямился, призвал Патронуса и, раздвоив его, послал за мадам Помфри и директором.

— Он жив?.. — слабенько выдавил кто-то сбоку. Глянув на звук, Северус увидел прижавшихся к стене близнецов. Сложив два и два, вспомнив путанные слова Майка, профессор нахмурился. И, отвечая, не удержался от сарказма:

— А разве похоже, что я позвал коронеров? Что. Тут. Произошло? — отчеканил он вопрос.

Уизлики съежились. Но ответить не успели. В парусах чепчика и юбок влетела Помфри, за ней — МакГонагалл и директор Эймос. При виде распростертого тела Эймос вздрогнул и растерянно пророкотал:

— Я ж минуту назад его оставил. Живым! — и обернулся к двери, в проем которой нервозно заглядывал когтевранец. — Что произошло, МакДугал?

— Ну… — судорожно дернул тот кадыком. — Профессор велел им палочки сложить на столе и приступать к отработке, а эти… — нервный кивок на близнецов, — на него хором Петрификус наслали. Профессор упал и головой об стол…

— То есть, другими словами… напали на преподавателя? — гневно заклокотала Минерва. Близнецы вздрогнули и вжались друг в дружку, похоже, мысль с такой стороны не приходила им в головы и до них только теперь дошло, что всё это выглядит как нападение на учителя. И жалкое объяснение того, что они хотели всего лишь проверить магию на маггле, не прокатит, потому что Петрификус не то заклинание для проверки.

Мадам Помфри тихо и испуганно застонала, и взгляды всех сошлись на ней. Она поднялась с колен и пояснила:

— Проломлена затылочная кость, сильно растет давление, отекает мозг, состояние критическое. Надо доставить мистера Паркера в Мунго, но дело в том, что я не знаю, как это осуществить. Трансгрессия и перемещения через камины — недопустимы, могут привести к летальному исходу. Транспортировка столь тяжелого пациента возможна только вручную и с предельной осторожностью, на носилках или… — тут мадам Помфри запнулась, не зная, как продолжить.

— Или вертолетом, — глухо проговорил Северус. И распорядился: — Доставьте носилки, для начала мы его вынесем из замка и доставим в ближайший травмпункт. Я сейчас отправлюсь в Хогсмид, попробую вызвать скорую.

— Я с вами, — торопливо вызвался директор. Посмотрел на близнецов у стены и, ничего не сказав, вышел вон. Северус за ним. Перепрыгнув в Хогсмид, Северус связался с машинистами Хогвартс-экспресса и попросил их доставить на станцию хотя бы один вагон для перевозки пострадавшего. Его выслушали, прониклись и сказали, что скоро будут. Ещё один скачок трансгрессии обратно в замок, и Северус с Паладином занялись транспортировкой Паркера в Хогсмид. К тому времени мадам Помфри сделала всё возможное: наложила шину и зафиксировала бандажом шею, по типу воротника Шанца, чудом найденного в закоулках памяти и трансфигурированного из чего-то, оказавшегося под рукой. Костеростом она не рискнула пользоваться, осколочный пробой затылочной кости и слишком быстрый отек мозга удержали её от этого.

Северус и Паладин осторожно подняли носилки с Паркером, медленно и аккуратно пронесли по коридорам замка и вынесли на улицу, так же медленно продолжили шествие до Хогсмида, где на станции их уже поджидал Поезд Вселенной, раздувающий пары для путешествия по Небесной Дороге. К нему был прицеплен всего один вагон, в который и занесли носилки с бессознательным Паркером. Лязгнули колеса, с пронзительным свистом вылетел излишек пара, выпущенный из клапанов, дрогнул и покатился вагон — поезд тронулся.

И под этот мелодичный перестук колес Паладин вдруг забормотал что-то, отдаленно похожее на песню:

А поезд на небо уходит все дальше,

По лунной дороге уносится в ночь.

А поезд на небо увозит отсюда

Всех тех, кому можно хоть чем-то помочь…

Встревоженный Северус коснулся его руки, с беспокойством вглядываясь в его смурное лицо, покрытое потемневшей шерстью. Паладин дернулся, глянул на него и глухо выдохнул:

— Моя это вина, Северус. Я не должен был оставлять его наедине с маленькими негодниками. Он как в воду глядел… Он знал, на что они способны.

— Неправда, — тихо возразил Северус. — Не ваша это вина. И не знал он… Никто никогда не знает, отчего пострадаешь в следующую минуту, — помолчав, он негромко спросил: — Что это за песня, Паладин?

Северус впервые назвал директора по имени, и это помогло вывести его из эмоционального ступора — он слабо улыбнулся.

— «Железнодорожник», песня о горе и разлуке. Не так давно она гремела хитом по российским просторам, исполняемая группой рок-певцов «Наутилус Помпилиус». У солиста чудесный голос, а песни — необыкновенны. Душевные, и на все случаи жизни.

— Вы были в России? — с легким удивлением поинтересовался Северус, рассматривая лицо вельфа.

— Да. Посещал город Великий Устюг, гипотетическую родину деда Мороза. Моя правнучка захотела посмотреть на русского волшебника, который до сих пор разъезжает по миру и развозит детям подарки. Честно говоря, я боялся, что это туфта, просто переодетый маггл и всё такое… Но поездка нас не разочаровала. Сказка была настоящей, детская вера в чудо была реальной, как и зима, и кони белые, запряженные в сани, и дед Мороз со Снегурочкой в них, всё было настоящим, неподдельным. И повсюду пели те песни Наутилуса. Просто мы с Миратейей попали в то чудесное время, когда только разгоралась по России слава Нау.

От Хогсмида до Лондона поезд совершил экстренный скачок, занявший всего час реального времени. На большее он не