Ловлю себя на том, что ужасно завидую всем, кому он так улыбается. Дверь в ресторан бесшумно закрывается.

Я выдыхаю и чувствую на губах соль. В памяти ярко вспыхивает каждый наш поцелуй, близость, разговор, каждое объятие.

Я же правильно поступила. Он счастлив. Адиль не солгал. Тогда почему я всё еще не чувствую облегчения?

Глава 45.

Ива

Сегодня у меня ответственная роль. Я присматриваю на выставке за Маришкой. На самом деле Мира хотела оставить ее с няней, но я предложила альтернативу. С малышкой мы ладим, поэтому никаких неожиданных проблем возникнуть не должно.

Я развлекаю ее как могу. Слушаю. Угощаю сладостями, которыми могут полакомиться гости.

Смотря на крестницу, я снова и снова вижу Наиля с ребенком на руках.

В груди мгновенно вспыхивает тупая боль. Она и раньше о себе напоминала в разных вариациях. Мне казалось, что я к ней даже в какой-то степени привыкла. Но нет.

Я всегда знала, что Наиль в образе отца будет великолепен. Но реальность оказалась в сто крат ярче любых фантазий.

Он с ребенком на руках буквально отпечатался у меня на внутренней стороне век. Ни наш разговор, ни его короткие взгляды, а именно вот эта картина.

— У тебя красивое платье.

Детский голос Маришки заставляет меня вернуться в реальность. Я улыбаюсь малышке и делаю один оборот.

— Правда?

Маришка активно кивает и как истинная леди аккуратно доедает свое шоколадное пирожное, не уронив ни единой крошки.

Бросаю быстрый взгляд на свое платье. Оно блестящее, благородного бронзового цвета. Не слишком короткое и не слишком длинное. Подчеркивает фигуру, придает мне женственности, но совершенно не соответствует моему внутреннему состоянию. Внутри всё давно потускнело и ссохлось. Но я на важном для моей единственной подруги мероприятии, поэтому должна держать марку.

Мира несколько раз подходит к нам, чтобы спросить, всё ли у нас в порядке. Маришка отвечает за двоих и в этот момент становится похожа на своего делового папу. Мы с Мирой улыбаемся друг другу, и она уходит отвечать на вопросы прессы.

Мы с Маришкой гуляем по всем залам. Я рассматриваю работы и всерьез задумываюсь над тем, чтобы одну из них приобрести себе. Многие из них пропитаны любовью и нежностью. Всё это теперь мне стало недоступным, поэтому придется латать дыры вот таким необычным образом.

Маришка по секрету делится со мной, что ей очень сильно нравится один мальчик в детском саду. Ее рассказ меня умиляет, ровно, как и ее чистые, яркие эмоции. Мы шушукаемся, иногда прерываемся, когда я здороваюсь с кем-то, кого знала, будучи в браке со Смолиным. Таких людей здесь предостаточно, но меня это совершенно не задевает. Наверное, даже если бы вдруг столкнулась лицом к лицу со Смолиным, даже бровью не повела. Этот эпизод я уж точно полностью прожила и оставила позади.

— Ты как всегда на высоте, — шепчу Мире и ухожу с Маришкой в уборную.

Подруга смущенно улыбается, и вся светится от счастья. Творчество ее очень преображает.

В уборной мне приходиться подсадить Маришку, чтобы она смогла дотянуться до крана. Мы смеемся, когда встречаемся взглядами в зеркале.

Ноющая боль в грудной клетке снова бьет горячим импульсом. У нас с Наилем тоже могла быть вот такая сладкая девочка, которая смотрит на окружающий ее мир с восторгом и жаждой познать его.

Пока Маришка играется с сушилкой для рук, я достаю из своей сумочки на тонкой цепочке смартфон. Верчу его в ладони. Сомнения, страх и стыд мешают нормально думать.

Я опоздала. На целых два года. Но… Может, если я хотя бы просто по-человечески попрошу прощения, мне станет легче? А ему? Каково было ему всё это время? Я боюсь искать ответ на этот вопрос. Боюсь, что он меня размажет по стенке.

Поджимаю губы и ищу в списках контактов номер, который я давно выучила наизусть. Здесь только серьезная черепно-мозговая травма выбьет его из моей памяти.

Рискую. Провожу пальцем по зеленой иконке.

Ожидаю, что сейчас услышу характерные для блокировки абонента короткие гудки. Но нет. Гудки продолжительные. Обычные. Какие и должны быть, когда ты хочешь кому-то позвонить.

Наиль не поднимает трубку. Он просто сбрасывает.

Мне становится до слез смешно. Я смеюсь над собой. Смеюсь над тем, что с какой-то стати решила, будто он и в самом деле ответит.

Я слишком поддалась сантиментам.

Чудес не бывает. Разве ты не знала об этом, Ива?

Конечно, знала и знаю. К тому же я не в том положении, чтобы хоть что-то требовать от Наиля. Даже элементарного прощения. Не заслужила.

— Я всё, — торжество объявляет мне Маришка и демонстрирует свои чистые и сухие ладошки.

— Отлично. Идем обратно? — я стараюсь улыбаться, но в переносице уже жжет.

Часто моргаю, беру крестницу за ручку, и мы возвращаемся в основной зал.

Остатки воздуха с болезненным тихим хрипом вылетают из моих легких, когда среди нескольких десятков лиц, я внезапно нахожу одно вполне конкретное. Нахожу лицо Наиля. Он одет просто, но элегантно. Черный пиджак, рубашка и брюки. Замечаю на шее золотую цепочку с каким-то массивным золотым кулоном. Она так красиво смотрится на фоне этой космической черноты. Как Солнце.

Внутри меня всё переверчивается. Сердце разгоняется. Мне становится немного жарко и мурашки… Я отчетливо вижу, как они приподнимают прозрачные волоски у меня на предплечьях.

Встречаюсь взглядом с Мирой. Она идет к нам с Маришкой. Во взгляде подруги я замечаю легкую хитринку.

— Не благодари, — шепчет. — Вам это надо. Я знаю. И не смей убегать, Ива. Иначе я перестану с тобой разговаривать. Не шучу.

В том, что Мира настроена серьезно я даже не сомневаюсь. Она не из тех людей, которые станут просто так разбрасываться словами.

Киваю, присаживаюсь на корточки, чтобы поцеловать Маришку и выпрямляюсь. В этот момент я замечаю, что Наиль смотрит на меня. Его голова повернута в мою сторону. Одна рука спрятана в кармане брюк, а в другой он держит телефон и ключи от машины.

Значит сознательно сбросил мой звонок.

Я не знаю, какую эмоцию отобразить на своем лице. Их так много, что меня буквально разрывает изнутри.

Не жду