Неожиданно лошадь заржала и опустилась на землю, две остальные верно последовали за главарём.

— Думаю, это предложение сесть, — подтвердил Гринбейл догадки друзей и с лёгкостью забрался на чёрного коня, поднявшегося и гордо издавшего тот лошадиный звук, который обычно издают лошади. Если не ошибаюсь, он зовется блеяньем. — Вперёд! Залезайте, у нас много дел, — улыбнулся мальчик свысока.

Лорсан, ни сколечко не боясь, подошла к меньшей кобыле белого оттенка с редкими коричневыми пятнышками и залезла на неё. Остался третий член экспедиции.

Логан несказанно испугался, потому что когда-то его уже скидывала лошадь, и позорный случай из детства давал о себе знать. Томас же не мог назвать тот случай настолько позорным, насколько описывал его одноклассник. То падение считалось скорее смешным и казусным. Джим, понемногу передвигаясь к цели, пугающему коню каштановой окраски, про себя молился Власу, чтобы его не пришибли первым попавшимся копытом. Мальчик недоверчиво залез на зверя и выдохнул, на что услышал недовольное фырканье, донесшееся снизу.

Все шестеро собрались вместе и вздохнули со спокойствием вместе с Логаном. Особенно животные. Пророчественная троица приготовилась к долгому или не совсем пути, однако теперь юные путешественники не должны были мчаться в духовный город на своих двоих. Томас устало оглядел пустую деревню, Лорсан что-то рассмотрела на карте Короны, а Джим крепко ухватился за конскую шею.

— Что ж, — величественно скомандовал Томас Гринбейл, отбрасывая плохие мысли в сторону. — Движемся в Тинсан!

Лошади, гордо фыркнув, тронулись без каких-либо заминок, и вскоре цокот копыт так же, как и крик перепуганного Джима, отдалился от деревни “Запутанные пути”, и измученные побегом дети, пережившие за день куда больше любого онфостского взрослого, зарылись в шубы и пальто, таким образом спрятавшись от ледяного ветра, и скрылись за ещё голубым горизонтом, потерявшись среди елей и бескрайних пластов снега.

А из-за ближайшего домика выглянула толстая серая крыса, готовая заниматься своими коварными крысиными делами. Она долго наблюдала за происходящим и чуть не поджарилась в пламени Гневной Девы, однако теперь находилась в относительной безопасности и всё повторяла и повторяла в крохотном мозговом шарике строки из пророчества. Значит, Тинсан – следующая цель назойливых детишек. Мышь выскользнула и направилась в обход по деревне. Облезлая дамочка-шпион чувствовала близость Хозяина и готовилась услышать похвалу за выполненную задачу.

Воспоминание номер один. Разбитое сердце одной деревенской девушки.

Взято из не до конца сгоревших записей огненной ведьмы. Найдено в совершенно секретном филиале ТПХМБС, двадцать пять футов под землёй. Переведено с догородского на современный.

46 год после окончания Великой Войны, осень.

Как хорошо, когда рядом есть любимый человек, уверенно заявляю я вам. Невозможно пережить все невзгоды без близких или друзей, оставшись при этом в своём уме. Сказала бы даже, что любовь – это наше всё. Точнее, так я думала раньше. Возможно, когда-нибудь кто-то найдёт мои записи и покажет их всему миру, чтобы люди впредь знали, насколько сильно ваше слово, сказанное невзначай, может повлиять на будущее.

Этот день я ждала больше самой жизни, он заставил меня плясать от радости и предвкушения. Утром, как только просвистел наш деревенский свистун, к двери моего домишки подбежали непоседливые соседские дети, от которых я узнала, что сегодня мой избранный, с которым мы проживали в одной комнате, отпросился у главы лесорубов деревни и отправился в Тинсан на одолженной лошади, чтобы купить золотое кольцо с драгоценным камнем. Я уж точно поверила в искренность юных Франца и Испы, поблагодарила их и шепнула, что за помощь приглашу двоицу на свадьбу. Любимый мой сегодня вернётся с подарком, что раньше являлся мне лишь во снах, а значит, уже этим вечером, на нашу годовщину знакомства и совместного жительства, он вручит его. Зная характер Мики, возлюбленного моего, я была уверена в том, что паренёк подарит прикупленное сразу, чтобы не потерять. От ужасного нетерпения душа моя пела, словно разноцветные птички за окном, а сердце моё трепетало, словно стрекоза, запертая в клетке-груди и мечтающая вырваться на волю. Стрекоза та ожила, почувствовав неописуемую радость.

Жила на свете одна девица

Глаза орлиные, руки, как спицы.

Глядела она каждый день за оконце,

Тело её забыло про солнце.

Звучала в доме прицепившаяся к памяти глупая уличная песенка, которую наивно исполнял местный бард. Почему наивно? Потому, что тот всё говорил, что нуждается в признании со стороны общества, хотел стать известным. Я не считала, что песни могут привести к славе, потому что главное в жизни – это работа и тяжёлый труд, ну, и любовь, конечно же. Смешными мне казались тогда слова барда. Не существовало славы благодаря музыке, потому что славы добивались упорной работой или важными изобретениями. Например, Мика, мой драгоценнейший друг, мечтал стать лучшим дровосеком в деревне, а затем и во всей Короне. У нас-то лесорубов было не так много, поэтому Мика всегда трудился за десятерых и часто говорил:

— Что я не мужик, чтобы рубить ели и сосны с утра до вечера?

В общем, бард тот понял, что не найти ему здесь уважения и почёта, и он уехал, значит, в Тинсан, так называемый духовный город. Посчитал, что там кто-то послушает молодого шкрямбла, который и жить без постороннего мнения не мог. Наивным был бард, смешным и невсамделишным, словно обитал в выдуманном мирке, в отдалении от окружающих.

За пением провела я весь свой по-обычному скучный день, сыграла сама с собой в карты, особенно нравилась мне карта Дамы Червей, изображённая в виде загадочно улыбающейся черноволосой женщины, наготовила чудный ужин – похлёбку из капусты с тушкой зайца и жареную утку в кровяном соусе. С нетерпением я ждала любовь мою, растопила наш широкий и высокий камин, на котором я и готовила.

Вечер прошёл в ожиданиях и перерос в пугающую ночь, а Мика всё не возвращался из Тинсана. Я, несомненно, заволновалась. За окном грянул гром и хлынул жестокий дождь.

Но вот входная дверца отворилась и знакомый паренёк вошёл внутрь, но не таким, каким его ждала я. Немного расстроенный, тихий, не как раньше, он, не раздеваясь или разобуваясь, грубо сёл за стол и с гневом воткнул в него любимый топор.

— Мика, что-то случилось? — поспешила спросить я. — Неудача на работе? Слышала, сегодня мимо проходил осенний град, вас залило?

В ответ –