Чемпионат страны стремительно набирал обороты. Тухольского выписали через три дня, через неделю он вышел на тренировки. Сотрясения не было, и только небольшой шрам на лбу под светлой чёлкой напоминал об инциденте.

"Легия" вышла в плей-офф. Теперь игра шла на вылет. И значение работы голкипера возрастало в разы. Особенно, если вдруг дело дойдёт до серии пенальти.

С Бартошем Вуйчиком и третьим вратарем Богумилом Ярошевичем установился некий рабочий нейтралитет. Тухольский помогал им в тренировках. Они иногда подсказывали что-то дельное.

— Мих, не кисни! У них нет твоей интуиции, — как-то очень просто сказал однажды Кухарский, — Ты же как кот. Прыгаешь, падаешь, но всегда на четыре лапы и в лапах мяч.

С Антоном они теперь дружили. Рядом с весёлым и всегда позитивно настроенным Кухарским многое вообще переставало быть проблемой. И даже перед финальным матчем Тухольский не так трясся, зная, что капитан команды Антон Кухарский стоит рядом.

На этот финал на стадион пришли, кажется, все их родственники, друзья и знакомые. Половина сотрудников авиакомпании отца, вся кафедра из университета, где преподавала мама, одноклассники. Михал даже не стал искать их глазами. Чтобы в матче не отвлекаться. Его задача — видеть мяч.

А ещё хватало просто девочек — фанаток, которые даже ездили следом за командой по другим городам. Они прямо сейчас на фанатской трибуне разворачивали какие-то плакаты. Михалу было даже интересно, что именно привлекает этих девочек на стадион. Вряд ли сама игра.

Финал получится очень напряженным. Тухольский настраивался даже на серию пенальти. Смотрел заранее видео, кто и как у соперников бьёт по воротам. Нужно было проанализировать, куда бьют обычно и насколько сильно. Правда, опыт показывал, что каждый удар всё равно ловишь здесь и сейчас, не вспоминая, кто левша, кто бьёт в девятку, а кто в основном низом.

Но "Легия" справилась в основное время. В ворота Тухольского били аж одиннадцать раз. Но безрезультатно. В то время, как "Легия" пробила всего семь. Их них два удачно.

В воротах во время матча Михала иногда посещали странные мысли. В финале он вспоминал статистические выкладки в исполнении дяди Адама. Именно он рассказал, что ради одного гола в среднем совершается девять ударов по воротам.

Финальный свисток прозвучал ангельской музыкой. Михал устал. Но радость от победы не спешила подниматься вверх. Плескалась где-то на донышке.

Стадион ликовал. Вся команда скакала обнявшись в круге. Кухарский получил в руки большой кубок. Поцеловал. Поднял его высоко над головой.

— Лучшим вратарем турнира объявляется Михал Тухольский номер пятьдесят первый, — объявил диктор на весь стадион.

Антон пихнул Михала в бок. Тухольский застыл столбом. До него реально не доходило. Все силы, эмоции и мысли остались в игре. До последней капли.

— Мелкий, ты лучший! Слышал? Ты лучший вратарь! Мих, эй! Чувак, ты крутой!

Глава 9

Победа пьянила. Когда вытаскиваешь мяч, не дав ему попасть в ворота — ловишь кайф. Если выигран матч — сердце наполняется радостью и гордостью. А вот чемпионат… Победа такого уровня была у Тухольского первой. Ему пятнадцать, а он уже лучший вратарь страны в Молодёжной лиге. И это дало по мозгам, кажется, крепче первой сигареты.

Со всеми своими болельщиками он даже обняться не смог. Из-под трибун никак было не выбраться к зрителям. Тренер в раздевалке даже говорить толком не мог. Только жал руки своим игрокам.

— Парни, горжусь. Я вами горжусь, — приговаривал.

— Наш тренер, когда сам играл, так и не стал чемпионом страны, — просветил Михала Кухарский.

У Тухольского среди знакомых были чемпионы. Вот Орловы, например. И сами выигрывали, и дети их потом были чемпионами, и учеников теперь воспитывают очень успешно. Но это известный факт: талантливые тренеры, приводящие спортсменов к победе, умеющие вырастить чемпионов, не всегда сами бывали на вершине славы.

После такого триумфа тренер благословил команду на нарушение спортивного режима. Нет, вслух не сказал. Но все его именно так и поняли.

— Мелкий, ты же с нами? — Кухарский махнул рукой на выход, — Мы заслужили этот вечер! Оторвемся по полной!

Тухольский понял, что капитан не забыл о его возрасте. Команда собиралась пойти праздновать победу в какой-то закрытый клуб. Будет очень глупо, если он — лучший вратарь чемпионата — поедет сейчас домой и ляжет спать.

— Не боись, мы сегодня все домой не едем. Ночуем потом на базе. Тренер разрешил.

Михал кивнул. Но всё же позвонил родителям, отойдя в дальний конец коридора. Объяснил отцу, что идёт праздновать победу с командой, ночует на базе, а утром будет дома как штык.

Роберт понимающе хмыкнул в трубку.

— Давай отдыхай. Ты наш герой! Адам сегодня сорвал голос и выиграл у Красицкого десять евро.

— На что ставили? — Михал знал, что эти два школьных друга отца отчаянные спорщики и заядлые болельщики.

— На счёт. Но ты же знаешь, с Мицковским спорить нельзя. У него в голове компьютер, который считает вероятности.

Михал живо представил себе худого лохматого еврея Адама Мицковского и его бывшего одноклассника — фундаментального крупного лысеющего испанца-полукровку Алекса Красицкого. Два взрывных характера. Два выдающиеся ума.

Когда Михал в сегодняшнем матче ловил мяч после первого удара по его воротам, в голове у него ясно звучал голос профессора Красицкого, вещающий о значении параболы и описывающей её квадратичной функции в жизни любого футболиста. В своё время он даже показывал Михалу графики зависимости траектории полёта мяча от участка стопы, которым был произведён удар.

У Тухольского-младшего, конечно, не было в голове компьютера, как у дяди Адама, но прикинуть в уме место падения мяча он мог легко. И максимальную высоту тоже.

— Мих, ты чего завис? Идёшь? — нашёл его в пустом коридоре Кухарский.

В клубе было полно народу. Адреналин ещё бушевал в крови молодых спортсменов. Самому старшему из них на днях только исполнилось двадцать лет.

Спиртное нельзя было только Тухольскому. Но ему было хорошо и на трезвую голову. Газировка ударила по мозгам не хуже алкоголя. Уже скоро они всей командой были на пятачке танцпола. Вокруг крепких парней образовалась сразу большая толпа каких-то девиц.

Глава 10

Михал просыпался медленно, словно силой вытягивая себя из какого-то липкого болота. Обычно ему удавалось проснуться быстро. И голова утром была необыкновенно ясной. Но не в этот раз.

Солнце било прямо в левый глаз. Руку почему-то невозможно было