Это неприятно представлять, но я довольно четко вижу их сидящими где-нибудь в ресторане или в элитном СПА. Даже слышу их смех и злорадство по поводу того, что сука-разлучница-шлюха-Ива наконец-то получила по заслугам. Стопроцентно убеждены, что это Макс меня бросил. В обратном я, конечно же, никого убеждать не планирую.

Но появление Оксаны на пороге моего комплекса серьезно напрягает. Такое развитие событий я уж точно представить не могла. Догадок насчет того, почему она вдруг решила со мной встретиться, нет. Да и виделись мы лично лишь однажды, когда она пыталась плеснуть мне в лицо кислоту.

Я даю распоряжение, чтобы охрана проверила ее прежде, чем пропускать ко мне в кабинет. Пусть расценивает этот жест как хочет, но я играть в браваду не хочу. Мое здоровье мне важней.

Вскоре мне сообщают, что Оксана поднимается в кабинет.

Я страшно нервничаю, но скрываю эту эмоцию под маской абсолютного равнодушия. Пусть уже прошло немало времени, и моя кожа выглядит безупречной, но страх всё равно остался жить на задворках моей памяти.

Конечно, можно было бы просто послать ее к чёрту, но мне интересно, за чем же Оксана всё-таки пожаловала.

Встаю из-за стола, провожу ладонью по распущенным волосам, затем скрещиваю руки на груди.

Через несколько секунд раздается стук. Я коротко даю свое согласие.

Встреча с бывшей женой Макса кажется мне… странной. В особенности из-за того, что мои отношения с ним перетерпели серьезные изменения. Смолин больше не центр моей вселенной, а я… я никогда не была центром его.

Прохожусь по Оксане быстрым взглядом. Объективно, она довольно симпатичная женщина, ухоженная и более фигуристая, чем я. От той взъерошенной женщины с воспаленными глазами и губами, которая решила пойти на отчаянный шаг и нынешней почти нет ничего общего. Да и она наверняка в отношении меня делает подобный вывод. Мы обе стали чуточку другими.

— Чем обязана? — спрашиваю без лишних прелюдий.

Как бы там ни было, а делать вид, что я обо всём забыла — не хочу. Играть в вежливость нет ни желания, ни смысла.

Взгляд Оксаны оценивающе скользит по мне и останавливается на руках. Ни на одной из них у меня нет кольца.

— Проверяете правдивость слухов? — иронично ухмыляюсь и поднимаю правую руку. Демонстрирую ее со всех сторон. — Можете выдохнуть, информаторы вам не наврали.

— Это было очевидно, — Оксана вздергивает одну бровь. Совсем как Макс. Совсем… как я. Похоже, мы обе неосознанно переняли у него некоторые привычки.

— Что именно?

— Макс бросил меня ради тебя. Логично, что когда-то должен был наступить момент и твоей замены.

Мне становится смешно. Искренне. Я знаю Макса, он не любит сплетни и уж точно не любит их распускать. Поэтому к такому заключению девочки явно пришли сами. Чтобы успокоить себя и поверить в силу того самого знаменитого бумеранга. А мне смешно, потому что всё оказывается слишком предсказуемо.

— Простите, но у меня много работы. Если вы пришли сюда, чтобы озвучить очевидные вещи или поглумиться над павшим врагом, то — зря. Мне всё это неинтересно.

— Боишься меня, да?

Если бы рядом сейчас был Наиль — вряд ли. Но мы один на один. Поэтому — да, есть чуть-чуть. Но я тебе в этом не признаюсь, стерва.

— Моя охрана просто следит за порядком. Всё просто. Тем более у нас с вами уже был один неприятный инцидент.

— Ты получила по заслугам. Но я другого понять не могу. Если ты такая уверенная в себе фифа, почему всё еще держишь его? — светлые брови Оксаны сходятся на переносице.

Моя маска спокойствия совсем чуть-чуть «съезжает» с лица. Наружу просачивается удивление.

— Кого я держу?

— Не строй из себя дурочку, — Оксана брезгливо кривится. — Я про Макса говорю. Он тебя вышвырнул, а ты вместо того, чтобы уйти, пытаешься вернуться. Зачем? Вас ничего не объединяет. Он даже ребенка тебе не сделал.

Речь о ребенке неожиданно попадает в центр грудной клетки. Отбрасывает мыслями в тот день, когда Макс заговорил об аборте. Меня был готов под нож пустить, а свою первую жену — нет. Я помню об этом. Слишком хорошо помню, отчего становится только больней.

— Я никого не собираюсь и уж тем более не пытаюсь вернуть, — отвечаю сухо.

Оксана мне не верит. Я это ощущаю кожей. Покалеченное в прошлом плечо начинает невыносимо зудеть и жечь. Знаю, что это только в моей голове, но избавиться от этого фантома сейчас не получается.

— Да неужели? — Оксана фыркает и смотрит на меня так, будто я — маленькая непослушная девочка, которую воспитательница в очередной раз поймала на лжи.

Меня злит эта негласная расстановка ролей. Злит, что Оксана по умолчанию считает себя выше и мудрей меня только потому, что старше.

— Всё, что мне нужно от Макса — его согласие дать развод. Он его давать не хочет. Назло. Потому что я посмела уйти от него к другому мужчине. Посмела выбрать не его. Почему Макс не хочет возвращаться к вам, Оксана, мне неизвестно. Да и не мое это дело. Сами разбирайтесь.

Теперь пришла ее очередь удивляться. Я не жду, пока Оксана придет в себя, продолжаю:

— Думаю, вам нужно не ко мне обращаться, а к помощнице Макса. Она давно на него глаз положила.

Удивление Оксаны проступает на лице ярким отпечатком. Я даже на несколько секунд ловлю себя на том, что… мне жаль ее. По-человечески и по-женски. Оксана так и не переросла Макса. Она права, у нас с ним нет детей, мне было в чем-то проще уйти от него. А у них дочь. Любимая и наверняка желанная. Но это всё же не оправдывает поступок Оксаны.

— У меня работа, — напоминаю.

Я не желаю всего хорошего и прочую подобную вежливую чепуху не озвучиваю. Просто выхожу из-за стола и указываю взглядом на дверь. Грубо? Невежливо и некрасиво? Может быть. Но мне не стыдно. Это моя территория. Я ни в чем не виновата перед этой женщиной, чтобы теперь прыгать перед ней на задних лапках.

— Больше здесь не появляйтесь и решайте свои проблемы с Максимом сами, — говорю