Ларс отвел взгляд от альвов — всего на секунду — а когда повернулся, близнецов уже не было в гостиной. Лишь у выхода колыхались портьеры.

Копыта звонко постукивали по мостовой. Свет фонарей, просачиваясь сквозь густые кроны, становился нежно-зеленым. Тени листвы пятнали тротуары под фонарными столбами, а дальше, в глубине парка лежала мягкая ночная мгла. Публика уже оставила аллеи, и лишь комариные хоры звенели в темноте.

— Остановите здесь, — проговорил Кнуд Йерде. Ларс, занявший место возницы, молча натянул вожжи. Править одной рукой было неловко, но лошадь пока подчинялась.

Кнуд Йерде откинулся на сиденье. Тяжелое дыхание его не предвещало ничего хорошего. Ларс дивился про себя, как музыкант нашел в себе силы не только вежливо попрощаться с Реннингенами, но и твердым шагом дойти до коляски. Поистине, этот человек поражал его все больше и больше.

Почему они едут по парку вместо того, чтобы искать доктора, Ларс не понимал. Но когда он попытался задать этот вопрос Эдне, она только покачала головой.

— Нет нужды, — был весь ответ.

Поэтому Ларс помогал и не вмешивался. Последние дни изрядно отбили у него охоту к самостоятельным свершениям. Открывшийся мир оказался слишком непредсказуемым и зыбким, чтобы исследовать его в одиночку и настаивать на своем. Порой Ларсу чудилось, что он вновь стал подростком-рекрутом, который понятия не имеет о солдатской службе и с трепетом прислушивается к наставлениям и приказам капрала.

Не слишком приятно чувствовать себя сопляком, когда тебе скоро тридцать.

Кнуд Йерде выбрался из коляски и медленно побрел по аллее к ближайшей скамье. Сел, достал портсигар и привычным жестом вытянул сигарету.

Ларс остановился чуть поодаль, под старой березой. Эдна села рядом с братом, но смотрела не на него, а себе под ноги. Она горбилась, словно внезапно утратив силы, и тени, что легли на лицо, на миг придали ее коже странный зеленовато-бурый оттенок.

— Мог бы предупредить, — внезапно сказала Эдна. — Я не марионетка, чтобы дергать рукой по чужому приказу.

— Я не знал, что он явится, — ответил Кнуд Йерде. — Иначе не попросил бы тебя играть. Не злись.

— Но ты его искал?

— С чего ты взяла…

— Не отпирайся. Ты его искал. Все это время. Ты для этого здесь и поселился⁈

Последовало недолгое молчание. И короткий ответ.

— Возможно.

Эдна выругалась такими словами, какие Ларс в жизни не ожидал услышать от светской дамы. Да и просто от женщины. Смущенный донельзя, он кашлянул, напоминая о своем присутствии.

— Простите, Ларс, — негромко произнес Кнуд Йерде. — Мою сестру за несдержанность, а меня за то, что втягиваю вас в не относящиеся к нашему делу истории.

— Кто он такой? — напрямик спросил Ларс.

— Никкер. Повелитель водопадов Серебряной реки. Существо, состоящее из воды, магии и музыки.

— Можно сказать иначе, — мрачно добавила Эдна Геллерт, выпрямляясь и складывая руки на груди. — Он зло.

Кнуд Йерде не ответил. Докурил сигарету, глядя на звезды, мерцавшие сквозь листву.

— Пойдемте. Ларс, мы отвезем вас домой, и вернемся в Альдбро.

— В Альдбро? Ночью⁈ Не самая лучшая идея, если учесть ваше состояние. Лучше я провожу вас в гостиницу. Думаю, там еще не спят.

— Мы должны вернуться, — повторил Кнуд Йерде. — Я оставил Лив на попечение жены герсира. Вы думаете, я смогу спокойно спать, думая, что где-то вокруг деревни бродит драугр?

— Вы же говорили, что он не сунется за черту, — напомнил Ларс.

— Он не должен сунуться за черту. Но сердце-то все равно не на месте…

— Ладно, — произнес ленсман. — Раз вы так настаиваете. Но я еду с вами. И не вздумайте протестовать. Как начальник полиции я имею право назначить сопровождение любому жителю герада, а путь по ночному лесу не столь безопасен, как раньше.

Кнуд проворчал что-то себе под нос, но возражать не стал. Эдна тоже промолчала, и ленсман счел, что его доводы приняты.

Проснулся Ларс поздно. Спал он в кои-то веки без кошмаров, голосов и прочей гадости. Не помешали даже горланившие на заре петухи. Полный покой — то, что нужно человеку, когда дни забиты службой, а ночи — нечистой силой.

Но счастье не вечно. Посетовав на сей неоспоримый факт, Ларс в конце концов выполз из-под одеяла. В доме было очень тихо — не один он нуждался в отдыхе. Ночевал Ларс все в той же комнате, что и вчера.

Первым живым существом, увиденным ленсманом, был черный кот. Он мягко запрыгнул на подоконник и невозмутимо наблюдал, как Ларс проделывает привычные гимнастические упражнения, одевается и умывается.

Вторым встреченным обитателем дома оказалась Лив. Она возилась на кухне, взбивая венчиком яичные белки. На доске рядом дожидалась мелко покрошенная зелень.

— Омлет и гренки, — бодро заявила она, поздоровавшись. — Больше я ничего готовить не умею. Будете?

— Обязательно, — согласился Ларс. — Как твои дела? Не простыла после купания?

— Я⁈ — изумилась Лив. — Да ни в жизнь! Я на Цепи дважды купалась в океане и ничего. А тетя Эдна меня напоила какой-то травой…

— Ты бывала на Цепи? — переспросил Ларс. Цепь, или как ее иногда в просторечии называли Хребтина, была островным архипелагом далеко на северо-западе. Можно сказать, краем света. Как могла девочка попасть в столь дикие места?

— А то! Давно, правда, — Лив примолкла и закусила губу, словно что-то вспомнив, и ожесточенно застучала венчиком по миске. — Вы идите, а то у меня всегда все сгорает, когда за мной наблюдают. Я позову, как все сделаю.

Ларс улыбнулся и вышел на крыльцо. Все же непринужденная легкость, с которой Лив общалась с людьми, поражала. Вряд ли ее учителя в чопорной старинной школе были в восторге от такой манеры поведения.

К удивлению Ларса, Эдна Геллерт уже проснулась. Более того, она уже возвращалась откуда-то с улицы, поскольку именно в этот момент закрывала калитку. Завидев Ларса, она коротко улыбнулась, но глаза остались серьезными. Женщина казалась уставшей и чем-то очень озабоченной.

— Я прошу у вас прощения за вчерашнее, — произнесла она после короткого приветствия, — Я вела себя не слишком вежливо, но, поверьте, на то есть причины.

— Все в порядке, — заверил ее Ларс. — Надеюсь, и с гере Кнудом тоже.