Ее место было почти в хвосте, крайним у прохода, рядом сидела пожилая пара.

Спустя некоторое время самолет взлетел, набрал высоту, по салону начали ходить стюардессы и не только.

Лина решила проверить одну теорию, которая закралась в ее прелестную головку, едва они оторвались от земли.

Она вспомнила, как Стас говорил, что обычно летал бизнес–классом, это значит, что он может быть там, за ширмой, на широких супер–пупер удобных креслах и с обслуживанием по высшему классу.

Она набралась смелости, отстегнула ремень, встала со своего кресла, пошла по проходу. Проходя мимо Гриневича, который тоже сидел с краю, почувствовала на своей красивой пятой точке, обтянутой шортиками, его горящий взгляд. Хмыкнула про себя: только смотреть ему и осталось. Пусть теперь слюнями капает и кусает локти. Такая ягодка ему не достанется. А попа у Лины, без прикрас, намного красивее, чем у Половинкиной. Упругая и подтянутая.

Вот и нашла на нее приключения.

Лине осталось дойти до ширмы, что отделяла обычных людей от богачей, всего три ряда. Внезапно один из пассажиров встал со своего места, преградил Лине путь. Это был мужчина.

Огородникова едва не грохнулась в обморок. Колени стали мягкими, ужас сковал грудную клетку, она открыла рот, чтобы глотнуть воздуха, но не смогла вдохнуть.

Прямо перед ней предстал…

Один из некрасивых!

Носатый, лысый, с черной щетиной на лице, от чего вид у него был зловещий, даже когда он улыбался. А заулыбался он буквально сразу, потому что тоже узнал Лину! Ощерился во весь рот, увидев старую знакомую. Прошелся липким взглядом по всей фигуре девушки.

Не может быть! – застучало молоточком в ее ушах.

Но это был он, сомнений не осталось.

Он облизнул губы, цокнул языком, сделал шаг вперед.

Лина беспомощно оглянулась. Что делать? Закричать? Поднять панику в небе?

Тут полный салон людей, плюс экипаж, ничего ей этот лысо–носатый не сделает.

Но тем не менее, она попятилась назад, а потом и вовсе развернулась и практически побежала назад, на свое место.

Села, задышала, только тогда осмелилась посмотреть на преследователя.

Он приближался.

Медленно, вальяжной походкой, с жуткой приклеенной улыбочкой.

Лина вжала голову в плечи, когда он поравнялся с ее рядом и…

Выдохнула, когда он прошел мимо. В туалет.

Ну нет, никуда она больше не пойдет. Слишком страшно. Никаких нервов не хватит. Не исключено, что еще двое его дружков тоже летят этим же рейсом. Может быть, они сидят рядом, она не заметила.

Что же она такая невезучая?

Спустя несколько минут некрасивый снова прошел мимо, уже в обратном направлении. Сердце девушки билось громко, высоко, практически у горла, она взяла бумажный пакет, подышала в него, потом начала им же обмахиваться. Воздуха не хватало.

– Вам плохо? – участливо поинтересовалась бабулька рядом с ней.

– Ничего, не обращайте внимания, – процедила Лина сквозь зубы.

Чтобы она еще куда–нибудь пошла, поехала, полетела? Ни за что!

Глава 48

– О, зятёк! Как долетел?

– Виктор Михайлович?

Гриневич опешил, растерялся, впал в ступор. На выходе из аэропорта его поджидал тесть собственной персоной, за его спиной скалой стоял телохранитель–водитель–охранник Андрей.

Если Хватов скалился от радости встречи с Павлом, то его верный пес, казалось, даже не моргал. Каменное изваяние. Только кадык пару раз дернулся, да ноздри дрогнули.

Историка кинуло в жар, потом в холод и снова в жар. По спине пробежался неприятный холодок нехорошего предчувствия. Никак он не ожидал увидеть здесь папу.

Вдруг вспомнил, как Оксана рассказала про звонок Ксении, где жена якобы сообщила о разводе. Но она же пошутила, Павел был в этом более чем уверен. Зато при виде тестя уверенность испарилась. Что он тут делает?

– А что вы тут делаете? – Павел еле как справился с волнением, повторил вопрос вслух.

Заглянул за спину тестя. Ксения тоже тут? Не увидел. И на всякий случай оглянулся проверить, где Оксана.

Они с Половинкиной в самолете сидели на расстоянии друг от друга, поменяться не удалось.

После приземления, когда капитан поблагодарил за полет и пригласил путешествовать с этой авиакомпанией еще, пассажиры начали собираться, выходить, кто–то еще доставал поклажу с полок. Тут–то Павел и Оксана окончательно потерялись.

Может, оно и к лучшему. Паша все равно хотел зафиналить их короткометражную историю. Пора вернуться в семью да с чистой совестью.

Повезло, что с Линой все получилось само собой, практически без скандала, чему историк был безмерно рад.

Вот только встретить тестя в аэропорту он никак не ожидал. От слова совсем.

– Да вот, дальнего родственника провожать приехали, – тесть как обычно с прищуром и улыбочкой вглядывался в глаза Гриневича. Тот ежился. Казалось, его сканируют насквозь и читают мысли. – В последний путь. Шутка, – хохотнул Хватов.

– Вот как? Уже проводили?

Родственников у Хватовых было много. Все–таки мэр – это круто, нужно поддерживать кровные узы, вот родня и поддерживала.

Мимо троицы прошла Лина, в своих коротких шортах, с задранной головой и подпрыгивающей в такт шагам грудью. Красавица катила розовый чемодан, делала вид, что Павел ей никто.

– Тц–тц–тц, – зацокал тесть, приклеившись взглядом к виляющей заднице блондинки. – Ух кака–я…

«Моя» – в другой ситуации с гордостью подумал бы Гриневич, но сейчас мысленно перекрестился: «Слава богу, уже не моя».

– Так, о чем это я? – тесть оторвал глаза от чужой жопки и стройных загорелых ног, встрепенулся, крякнул. – А, про последний путь. Ага. Улетел родственничек. Ну что, едем? – хлопнул Гриневича по спине ладонью с такой силой, что тот едва не выплюнул позвонки.

– Едем.

Да поскорее, пока Гриневича не начала искать Половинкина.

Павел хотел по–барски вручить ручку от чемодана водителю, но тот так зыркнул с высоты своего могучего роста, что Паша передумал.