Дома я не встретила ни одной живой души – только темный коридор и аппетитный аромат еды. Где-то внутри квартиры раздался громкий хохот Данила, подтверждая, что в этой квартире все же есть жизнь. Судя по звукам, он смотрел какое-то юмористическое шоу и явно получал удовольствие. Как хлопнула входная дверь, он, судя по всему, даже не слышал. Честно признаюсь, сегодня был один из тех дней, когда мне не помешала бы поддержка и теплые объятия, но их не было, поэтому я скинула обувь и молча прошла в гардеробную.

Я почти успела переодеться, когда на пороге спальни появился Данил.

– Ой, ты пришла? Привет!

– Привет, – ответила я, впрочем, прозвучало это как-то грустно.

– Как день прошел? Сейчас, погоди, не рассказывай. Я вообще-то в туалет шел.

– Замечательно, – хмыкнула я ему вслед.

Тяжело вздохнув, я направилась на кухню. На плите стояли остатки пасты Болоньезе. Блюдо успело остыть, поэтому я положила порцию на тарелку и отправила ее в микроволновку. Пока грелась еда, я достала из холодильника помидоры, без которых не представляла ни одного приема пищи, нарезала их и посыпала солью. Наконец я села за стол и начала механически жевать, погрузившись в свои мысли. Несмотря на то, что Данил идеально готовил, сегодня даже любимая паста не вызывала аппетита.

Я уныло ковыряла вилкой в тарелке, когда Даня вернулся и сел напротив.

– Говоришь, все замечательно? – по-своему истолковал мой ответ Даня.

– Если ты про пасту, то да. Вкусно. Спасибо! – ответила я, пытаясь изобразить улыбку.

По всей видимости, получилось не очень убедительно, раз Данил, не обладая особой чуткостью, это заметил.

– Ну давай, рассказывай. Что там стряслось? – мягко спросил он.

Держать все в себе было невыносимо. Я отложила вилку и подняла глаза на Даню.

– Да так… Случайно услышала разговор Софии и Маши. Они обсуждали меня, и это было, – я сделала паузу, стараясь подобрать подходящее слово, – неприятно.

Я пересказала Дане подслушанный диалог, не особо пытаясь сдерживать накопившиеся эмоции. Он слушал, позволяя мне выговориться, а когда я замолчала, единственное, что сказал, это:

– Бывает.

– Ты такой разговорчивый. Тебя прям не остановить, – от досады я не смогла сдержать сарказм.

Признаюсь, в эту минуту я ждала от Данила другого ответа. Хотелось услышать слова поддержки, понимания, но в очередной раз я забыла, что чуткость – это не про него. Вместе посмеяться или провести день как тюлени за просмотром сериалов – в этом он всегда может составить компанию, но, когда дело доходит до сопереживания у Дани эмоциональный диапазон как у ракушки. Нужных слов он не найдет. Спасибо хотя бы на том, что догадается обнять.

– А что тут скажешь? Глупо с их стороны обсуждать нас на работе. Сообразили бы уже какой-то закрытый чатик что ли…

– Думаешь у них его нет? – спросила я, подняв бровь и глядя на Даню с сомнением.

Он покачал головой и, задумавшись на мгновение, ответил:

– Если и есть, тогда Софа вдвойне недальновидно поступила.

Даня встал из-за стола и подошел ко мне. Наклонившись, он поцеловал меня в лоб.

– Ты будешь чай?

– Да, буду, – ответила я, благодарно улыбнувшись.

На какое-то время я замолчала, погрузившись в свои мысли. Будто под гипнозом я наблюдала за тем, как Данил набирает воду в чайник.

– А как бы ты поступил, если бы застал кого-то с кухни за перемыванием твоих косточек? – спросила я, нарушая молчание.

Данил поставил чайник на подставку и включил его. Затем повернулся ко мне и оперся на столешницу, задумчиво разглядывая меня.

– Наверное, загрузил бы самой неприятной работой, чтобы времени на болтовню не оставалось.

– Разумно, но тогда тебя будут ненавидеть еще больше, – с улыбкой заметила я.

– Да пожалуйста, – хмыкнул Данил. – Хоть обненавидьтесь. Шеф-повар здесь все равно я.

– Котик, в вопросах пофигизма ты мой кумир, – засмеялась я.

Глава 3

После выходных я вышла на работу свежая и отдохнувшая. Я уже не переживала по пустякам, просто в сухом остатке приняла решение повнимательнее присмотреться к работе Софии. Мне нужно собрать перечень ее косяков, чтобы она не думала, что ее увольняют исключительно за злословие в сторону руководителя. Должны быть и другие веские причины.

Привести этот план в действие было бы сложно, отсиживаясь целый день в кабинете. Убедившись, что на кухне все в порядке, я сходила за ноутбуком и заняла неприметный столик в зале. Посетители не часто сюда садились, потому что он стоял ближе всех к барной стойке. Однако отсюда открывался отличный обзор сразу на весь ресторан.

Первый день наблюдения не принес желаемых результатов. София вела себя тише воды, ниже травы. Официанты выполняли свою работу безукоризненно. Всех гостей встречали теплыми улыбками и приветствием, а провожали как лучших друзей. Уж не знаю, всегда ли так вежливы наши сотрудники в мое отсутствие, но сегодня ресторан жил своей жизнью и придраться мне было не к чему. Но это только мне. А вот у Данила как раз претензии были.

Он пришел домой около десяти, потому что его смена заканчивалась намного позже, чем моя. Мне сразу бросилось в глаза, что он молчалив и чем-то недоволен. Вначале я подумала, что у него был трудный день. Работа на кухне может быть довольно напряженной – все происходит на бешеных скоростях, чтобы заказы оказались как можно быстрее на столе у наших гостей.

– Котик, привет! Как ты? Устал?

– Да, – нервно сказал Данил, швыряя свою сумку на диван. – Устал.

– Будешь чай?

– Не буду, – тем же тоном ответил он.

– Данил, пожалуйста, не нужно срываться на мне, если тебе испортили настроение, – сказала я, чувствуя, как внутри все начинает закипать.

– Мне настроение никто не портил, кроме тебя, – резко сказал он, глядя мне в глаза.

– Поясни?! – удивилась я.

– Просто увидел, как ты сегодня в зале с каким-то мужиком ворковала. И как ты ему улыбалась. Что это было, Ульяна?

Я на секунду задумалась, пытаясь вспомнить, о ком он говорит. Потом до меня дошло:

– Данил, ты сейчас серьезно? Это просто посетитель. Похвалил коллектив и оставил хороший отзыв. Сказал, что каждый раз бывает в нашем ресторане, когда приезжает по делам в Питер. И вообще, почему я оправдываюсь?

Насупившись, Данил шумно