Я продолжала наблюдать за каким-то слишком личным общением дочери и бабушки, пока Илья не произнёс:

 — Контактная девочка. Жаль, так и не познакомились, — он обошёл стол и занял место напротив. Садился слегка неуклюже, словно ему что-то сильно мешало. Я отвела глаза. Но говорить все же придётся, тем более раз Илья поступил так благородно и приехал помочь. — Аглая, кстати, чтобы ты знала…

 Я замерла, не догадываясь, что хотел сказать Илья. После ночного звонка у меня все как отрезало, обрушилось и раскололось. У меня, наверно, появился ещё один недостаток — прощать я не умею. И если с Владом у меня была связь в виде дочери, то с Ильей…

 Щемящее чувство безвозвратно утерянного, разрушенного и, если честно, сильно испачканного поселилось в груди.

 — В таких ситуациях в первую очередь люди звонят в полицию… — огорошил меня Илья. — Хорошо, что здесь просто пальцем в небо ткнул, но Аделаида могла попасть в ужасную ситуацию, и в таких случаях промедление смерти подобно. Ты должна была позвонить в полицию и только потом что-то ждать от торгового центра. Записи камер наблюдения изымают только органы…

 Я прикусила нижнюю губу и наклонила голову, пряча в уголках глаз слёзы. Я все прекрасно знала. Но никогда не думала, что такое коснётся меня, и я сильно растерялась, наверно, потому что просто недалёкая дура, у которой страх застилал глаза.

 — Детей так уводят мгновенно несколькими банальными фразами: «Помоги там котёнка достать» и «Идём, тебя мама зовёт». И ничего нельзя сделать, чтобы это предупредить. Но все же я бы сказал, что твоя дочь слишком смышлёная для своих трёх, и, думаю, она прекрасно поймёт, что лучше ни с кем чужим не уходить, не убегать и прочее…

 Я понуро кивала головой, потому что знала, что Илья прав. Спорить на такую тему ни в коем случае не собиралась. Просто смотрела на свои сцепленные на коленях пальцы и все.

 Глава 51

 — Зачем ты приехал, — через долгую томительную минуту все же спросила я, искоса наблюдая, как Аделаида козой скачет вокруг Валерии Ивановны.

 — Наталья позвонила, кричала, плакала, и все это одновременно. Но я привык, поэтому сразу разобрался, в чем дело, и отправился к тебе, — пожал плечами Илья, словно ничего такого особенного и не сделал.

 — А как ты оказался здесь с Любовью раньше меня? Всё-таки дали отсмотреть камеры? — Ида скакала все выше, а Валерия Ивановна наконец-то перестала напоминать привидение. Ей было тяжело, но она сквозь печаль и страх все равно улыбалась Иде.

 — После объявления решил пробежаться по торговому центру с тем охранником. Я в гриме не узнал твою дочь. Я ее только несколько раз видел, но она прыгала и кричала, видимо, поняв по объявлению, что ее мама ждёт. Но как выглядит Любовь Аксёнова я-то знал. Пока подошёл, пока тебе позвонил, пока поговорили. Мужчина, кстати, ее помощник.

 Илья все это раскалывал непринуждённо, и только лёгкая испарина на лбу и бледность портили картину. Я хотела было уточнить, что происходит, но тут Валерия Ивановна и Аделаида добрались до нас, и детский весёлый смех поставил точку в обсуждениях.

 Бабочка моя. Мое самое настоящее сокровище.

 Дорога до дома была быстрой и наполненной щебетанием Аделаиды. Илья во избежание недоразумений вызвал такси и благородно проехался с нами до коммуналки. Мы почти не разговаривали. Правда, Аделаиде это не помешало выспросить у Ильи, есть ли у него машина, какой его любимый цвет и поделиться тайной: манка просто «бе». Илья сдавленно соглашался, а я замечала, как он все сильнее бледнеет, но не могла найти повода спросить, что с ним происходило. А с ним что-то однозначно происходило, начать с примитивного, он был не за рулём.

 Возле подъезда такси припарковалось, и мы всей гурьбой стали выбираться из машины. Аделаида позвала Илью на чай. После сегодняшнего стресса мы с Валерией Ивановной готовы были на любой каприз, но Илья вежливо отказался. Я попросила Валерию Ивановну забрать Иду и подниматься, чтобы у меня была минута поблагодарить Илью за помощь. Соседка, приняв у меня пакеты с покупками, понимающе кивнула и потянула Аделаиду за собой, но та ещё успела пару раз крикнуть из-за подъездной двери, что будет рада чаепитию.

 Я покачала головой. Илья положил ладонь на перила лестницы, что вела к подъезду, и собирался что-то сказать, но я, заразившись от Иды словоблудием, перебила:

 — Илья, я не знаю, как тебя благодарить, и вообще… — а тут слова кончились, и я бросила взгляд из-под ресниц на Илью, чтобы убедиться, что меня слушали. Илья слушал, только лицо у него было с такой гримасой боли, что я забыла, что хотела ещё сказать.

 Я сделала один неуверенный шаг к Илье и протянула к нему руку. Коснулась пальцами запястья и округлила глаза. Илья явно температурил.

 — И у тебя жар… — медленно произнесла я, теперь не сводя с Ильи взгляда. Слова запустили какой-то сложный механизм мужского геройства, потому что Илья одернул от меня руку и запустил в карман джинсов, при этом очень скупо ответив:

 — Каждый бы поступил так на моем месте.

 Не каждый.

 Владу было наплевать на своего ребёнка. Даже не позвонил, не уточнил, как разрешилась ситуация. А Илья…

 Нет. А что у него температура-то высокая?

 — Не каждый. Мы это оба знаем, — все же уточнила я и вернулась к насущной проблеме. — Тебе плохо. Ты весь бледный.

 — Все хорошо, — упрямо заверил меня Илья, делая шаг к такси. Я повторила его манёвр и снова ухватила за руку.

 — Что происходит? Илья, ты простыл или это что?

 Я чувствовала себя пиявкой. Во-первых, вчера с Ильей все было нормально. Дождь не в счёт. Я тоже там была, и меня не подкосили даже сопли. Во-вторых, Илья постоянно отгораживался от меня каким-то расстоянием, словно боялся, что я нему прикоснусь.

 — Все хорошо, — упорствовал Илья, а я уже и так понимала, что ни черта хорошего тут нет, поэтому нагло шагнула и вцепилась в руку. Илья вздрогнул.

 — Не хорошо… — протянула я, приложив тыльную сторону ладони ко лбу Ильи и понимая, что он просто весь горит. — Ты болен. У тебя жар, а ты со мной тут