— А Министерство?

— А что с ним не так? Работай. Тебя никто не гонит, но просить я за тебя больше не буду. Сам выкручивайся. Большой мальчик. Я и так на тебя много ресурсов потратил, а отдачи не получил. Ребенка нормального сделать не мог, Владка от рук отбилась. Так, что теперь все сам.

— Я внука вашего нагулянного принял! — в сердцах воскликнул Игорь.

— Ну, и что? — искренне изумился Олег Семенович, — Он ж наследник. Ты принял, и второй муж примет. Делов-то…

Из дома бывшего тестя и тещи Игорь вышел в подавленном состоянии.

Ситуация, каким-то совершенно непостижимым образом, развернулась на сто восемьдесят градусов.

Нет, он конечно же хотел избавиться от Владки, но, во-первых, не таким унизительным способом, а, во-вторых, не сейчас, когда он так нуждается в поддержке Семеныча.

Что теперь делать с проверкой Игорь не знал.

Впрочем, что делать со свой внезапно свободой тоже.

Чувство, что его будто вшивого пса выперли под зад из хозяйского дома.

Очень оно гадкое и унизительное.

Выходит, тесть просто использовал его, а потом выбросил за ненадобностью, быстро организовав замену.

А что же Влада?

Ведь она его всегда любила!

Смешно, он сам от этой любви отказался, а теперь надеялся на нее.

Ну, не дурак ли?

Сев в машину мужчина сразу схватился за телефон и быстро прочитав все сообщения от жены, сразу же набрал ее в надежде, что он успеет.

«Абонент вне зоны действия сети» — было ему ответом.

Какая жалкая ирония судьбы…

Игорь несколько мгновений тупо смотрел на погасший экран телефона, а после завел двигатель машины и поехал к себе на квартиру.

Ему надо было подумать… и выпить.

А лучше просто выпить и забыться.

И, быть может он уснет, а после, когда проснется все это окажется дурным сном.

Глава 16 «Мы друг другу не чужие»

Ольга

В кабинете у Елены Андреевны очень душно.

Чего у них так сильно топят?

Или мне это от нервов кажется?

Расстегнув верхнюю пуговицу строгой белой блузки, тихонечко вздыхаю.

Нет. Лучше не становится.

Елена Андреевна ушла в соседний кабинет консультироваться со своими специалистами по моему вопросу и до сих пор не вернулась.

Долго же они совещаются…

Чтобы хоть как-то себя занять это время и не думать о плохом, просматриваю сообщения на телефоне, от родителей своих детей. Почти всем идея с открытием цента пришлась по вкусу. Народ уже потихоньку подтягивается в небольшой импровизированный чат и ждет начала занятий, а я… я сейчас даже приблизительно не могу сказать, когда будут готовы мои кабинеты.

Максим обещал организовать нам мебель, пока я скачу, разрываясь между работой, больницей и опекой.

И что бы я без него делала?

За какие такие заслуги Бог послал мне такого замечательного мужчину, который не спрашивает ничего, а просто берет и делает?

Наши отношения с ним настолько хорошо складываются, что порой мне даже становится страшно. И как же я раньше без него жила? Без его теплого и одновременно твердого взгляда, без его нежных и уверенных рук.

Пока я думаю о Максиме, в кабинет возвращается Елена Андреевна.

Судя по кислому выражению лица, порадовать меня особо нечем.

— Ну, что? — в надеждой заглядываю ей в глаза.

— Ничего хорошего, Олечка, — вздыхает женщина, — На мать у нас есть пару эпизодов, жалобы, алкоголизм, но даже этого маловато для лишения прав. И при всем при этом ты не забывай, что у девочки твоей есть отец. А он у нас со всех сторон образцово показательный.

— Но он бросил ее в больнице!

— Ты сама знаешь, что по возрасту Дарина уже может находиться на лечении без сопровождения родителей. Официального диагноза аутизм у девочки нет. А у Данилова этого работа в Москве. Там он, сама понимаешь, уважаемый человек.

— Что это значит? У меня нет вариантов?

Едена Андреевна сокрушенно качает головой.

— Прости, Оль. Но Дарину ты из больницы забрать не сможешь. Только с согласия родителей.

— С согласия…

— Я бы на твоем месте позвонила Игорю и поговорила с ним. Не зверь же он. Я так понимаю у него сейчас дома некому особо о ребенке заботится. С Владкой он разводится.

Вот это новости!

— Серьезно? — пораженно перепрашиваю я.

— Да. Я разговаривала по телефону с матерью Влады. Последняя сейчас находится на принудительном лечении, а дед и бабкой слабы здоровьем и не могу взять к себе девочку. И если я правильно поняла из разговора, то Дарина, после развода радителей, останется жить с отцом. По суду определят место жительства и все.

— Понятно…

Елена Андреевна пару мгновений молчит, а после поднимает на меня довольно суровый взгляд и говорит:

— Оль, я понимаю, что ты прониклась к этому ребенку, но я бы на твоем месте не лезла туда.

— Вы ни понимаете, Елена Андреевна, — вздыхаю, — У нее откат пошел. Она сейчас там в больнице на дикого зверя похожа. Я ухожу, а она визжит, орет. Ее успокоить не могут после еще часа два.

— Ну, так пусть Игорь специалистов наймет.

— Он нанял. Но не все решают деньги.

— Я понимаю, Оля, но сама знаешь: не делай добра — не получишь зла. Девочку жаль, но тебе все это аукнется. Потом крайняя будешь во всем.

Елена Андреевна, разумеется, права. Тут даже не поспоришь.

Но разве объяснить это глупому сердцу.

Привязалась я к Дарине. Прикипела.

Ее слезы — это моя боль.

Как она бежит по коридору и кричит «мамочка»

За мной бежит и мне кричит.