Хотелось бы мне сказать, что те пять тысяч мужчин, что оказались застигнуты Прорывом на «Цесаревич-Арене», единым порывом кинулись на защиту богохранимого отечества, но нет — по правде, так интерес к инициативе Мих-Миха разделили тысячи полторы тех, кто причисляет себя к мужскому полу, и еще около двухсот — из прекрасной половины населения Тверди. Остальные предпочли отсидеться, и осуждать их за это не стоило.

Мы шли над Малой Невкой, приближаясь к вантовому мосту, рассредоточившись по проезжей части — почти сотня магов и пустоцветов, полицейских и цивильных. Отсюда были хорошо видны масштабы бедствия: воды Маркизовой лужи и речных артерий Ингрии как будто потемнели, воздух стал тяжелым и липким, над городом непрерывно звучала сирена, слышалась стрельба и взрывы, поднимались клубы черного дыма. Тут и там сполохи колдовского пламени, раскаты грома, буйные вихри и рукотворные цунами давали знать: Ингрия сражается. Но и тварей мы тоже видели: их блестящие спины поднимались над водой повсюду, ящеров было действительно много!

— Внимание! — выкрикнул Тинголов, и над эстакадой с шумом, роняя водные брызги, взмыла в воздух стая из шести или семи зубастых летучих рыб.

Тварюшки были величиной с легковой электрокар каждая, не меньше! Нифига себе у них была дальность полета! Тут две четырехполосные эстакады, на секундочку, и они перепрыгнули обе!

— Я слышу — сейчас вернутся! — предупредил эльф.

Я встряхнул кисти рук, разминая пальцы. Что ж, если рыбка решит полетать надо мной, то путь она продолжит с указателем «Проспект Крузенштерна» в заднице!

Глава 16

Сквозь Хтонь

Наша группа продвигалась к «Роб Рою», как и было задумано. Большой отрезок пути мы прошли по эстакаде Западного скоростного диаметра, потом — по набережной адмирала Макарова.

Сервитут сражался — это было видно отсюда, сверху. Свирепый местный народ достал из-под кроватей оружие, расчехлил амулеты, откупорил склянки с эликсирами, заточил топоры. Вся набережная Малой Невки представляла собой линию фронта: местные эльфы стреляли из домов по наползающим из воды тварям, на крышах домов расположились маги, которые лупили площадными или прицельными заклинаниями. Лох-Невские чудовища, как их метко обозвал Мих-Мих, грудами громоздились на берегу, пораженные огнем населявших эти кварталы лаэгрим и галадрим, но кое-кто из ящеров сумел прорваться сквозь плотный огонь первой линии и теперь орудовал в тылу.

Как минимум, несколько чудищ с панцирями крушили все вокруг и рвались к Смоленке — небольшой речушке, которая отделяла Васильевский остров от острова Эльфийских Добровольцев. Как я понял — в районе нового Морвокзала ее перекрыли, чтобы не дать возможности монстрам разделить сервитут на две части по речному руслу.

Мы приняли участие в сражении в районе Центра водно-моторного спорта и не в самый подходящий момент: почти у всей группы резервы маны показывали дно, кроме Юревича и Розена, конечно. Ну, и кроме меня. Времени остановиться и заняться восстановлением не было: приходилось продолжать движение по эстакаде на виду у чертовых летучих рыб! Да, мы с Матвеем и Руари неплохо их мочили: многие и многие из монстров обзавелись украшением в виде дорожного знака в брюхе или стрелой, или — остро заточенной арматурой. Но они не кончались, налетали каждые минут пятнадцать! Поэтому мы решили спуститься с эстакады на бренную землю и получить хотя бы крошечный перерыв, которого было бы достаточно, чтобы запустить обмен маной и восполнить резервы.

Стало понятно — в случае чего, с монстрами теперь придется сойтись чуть ли не врукопашную… И благо, наука Голицына намертво сидела у каждого из нас в подкорке: все, кто прошел практику в Бельдягино, таскали с собой клинки — кукри, короткие сабли, мачете… Ну, или дюссак, как я. Если не на поясе или в рюкзаке — то в багажном отделе электробуса. Боевые «батарейки», а? И теперь мы готовились пустить холодную сталь в ход!

Враг впереди был неуклюж и громоздок, как тот самый электробус. Ящер остался один, других (тех, что помельче) уже прикончили эльфийские стрелки. Чудища валялись тут и там, бессмысленными серыми кучами. А у этого гиганта бронебойные пули, которые запросто приканчивали ожившие статуи, застревали в толстой коже и слое жира, так что лаэгрим и галадрим из окон сыпали проклятьями, но ничего поделать не могли. Их дальнобойные и мощные винтовки были бессильны! Почти китовая туша с мордой аллигатора уже разломала причалы для гидроциклов, пропахала брюхом борозду на газоне и асфальте, раздавила кафе-столовую и приближалась к автосервису, и не имелось тут никакой силы, которая могла бы его остановить.

Магов на этом участке обороны уже не было — слишком длинная береговая линия подверглась атаке, на всю Ингрию волшебников не хватало. А танки из Шестой земской общевойсковой армии еще не подъехали! В общем — хтоническая туша резвилась как хотела. До тех пор, пока не появились мы.

С эстакады спустились цепочкой по лестнице для дорожных рабочих. Впереди двигался Юревич, за ним — Ави, Тинголов, я, остальные бойцы с пиками из арматуры и клинками, киборг-полицейский, тетеньки-земские и замыкающий — Розен. Он уже нас подлечивал, только этим порой и спасались. Летучие рыбы кусаются страшно, и крылья у них острые, как бритвы!

Но и тут схватка предстояла нешуточная: чудище нас заметило, отвлеклось от автосервиса и стало медленно разворачивать свои телеса в нашу сторону.

— Бах! Бах! — эльфы из ближайших многоэтажек гасили мелких тварей, которые продолжали выползать из воды.

— Миха, сможешь его обездвижить? — спросил Розен, с неким флегматичным любопытством разглядывая чудовище.

— Я помогу, — кивнул Ави. — Только зафиксируйте секунд на десять, и я сделаю! На газоне зафиксируйте!

Он ведь у нас был природником, пусть и пустоцветом… И кое-что мог, но не прям чтобы на дистанции — и потому резерв, в отличие от остальных, тоже сохранил. Да и я кое-что мог, поэтому, оглядевшись и оценив обстановку, сказал:

— Сделаем! Выманивайте его на газон!

— Айе! — кивнул Тинголов. — Выманим!

— Круговая оборона! — скомандовал Розен. — Бдим, пока ребята работают!

Он вообще предпочитал отдавать инициативу в руки бойцов, наш флегматичный командир, и останавливал подчиненных только в тот момент, когда наши идеи уже переходили все границы нормальности. Сейчас, видимо, Розену так не показалось.

Руари, меж тем, побежал прямо к твари, легко, быстро, очень естественно, как могут бегать только эльфы. Он приблизился на расстояние метров пятнадцати к храпящей и сопящей туше ящера, остановился и протянул руку вперед:

— Иди