Дверь открылась, тётя Соня сначала с удивлением, потом с восхищением взглянула на Марка.

Тот протянул ей цветы, она взяла их, ткнулась туда лицом, улыбнулась:

– Проходите, молодые люди. Что ни день, то мужчины один другого лучше!

Она увидела мою руку, тут же впихнула цветы обратно Марку в руки, обняла меня, потом обеими руками ласково схватила за щёки, заглянула в глаза:

– Риба моя, скажи, кто обидел? – повернулась к Марку: – ты где был, что допустил такую проблему?

– О, это не главная проблема, с которой мы пришли, – Марк снова вручил несчастные цветы тёте Соне.– Таня решила завести собаку у вас в доме.

– Не так быстро про ваши проблемы, а то мой инфаркт не успевает за ваши новости…

Мы прошли на кухню, тётя Соня придвинула мне стул:

– Садись кушать, моя партизанка, надо хорошо лечить твоё здоровье.

– Не хочу есть.

– Когда девушка не кушает, она становится худая и неинтересная.

Она подумала и добавила:

– Ты знаешь золотое правило? Таки не делай мне нервы, а слушай. Хорошо кушать надо в гостях, а делать кислые глаза будешь у свекрови.

Марк решил прояснить ситуацию кто здесь главный, спросил:

– Тётя Соня, я у вас должен спрашивать разрешение пойдёт ли Таня гулять?

– Мужчина, скажи мне, ты что ли видишь кого то ещё в этой комнате?

Марк наклонил голову, чтоб спрятать довольную улыбку.

Перед нами оказались чудесные фарфоровые чашечки. Хороший знак, значит у тётушки отличное настроение. Я приободрилась, прокашлялась. Чтоб набраться смелости, опустила глаза, выпалила:

– Я подобрала щенка и … и… можно я его сюда принесу?

– Конечно, риба моя, нет!

Я подняла глаза, не поняла почему тётя Соня так внимательно смотрела на Марка:

– Риба моя, у меня болезнь на собак. Да. Аллергия на их шерсть.

– Вот и я говорю, – Марк поддержал тётушку: – надо псёнку приют найти.

– Собака погибнет в приюте. – я почувствовала себя такой несчастной…

– Ой, давайте пить чай. – тётя Соня придвинула Маркуичашку: – У меня пирожки с яйцом и зелёным луком. Угощайся, парень. Кстати, ты кто?

– Соколов.

– А Тане что с твоей фамилии?

– Он мой начальник, тётя. Мы сегодня ездили по делам и вот, теперь надо понять что делать с собакой. Да, и ещё. Этот начальник выиграл у меня пари и теперь таскает за собой, требует, чтоб я подписала контракт на работу.

– Почему вы полезли за чужой забор? Вы украли собаку? И где она? – тётя Соня задавала вопросы. Я растерялась как ей всё объяснить. Зато Марк нашёлся тут же:

– Таня полезла через забор, лишь бы не ходить на работу.

– Ой, Таня, таки тут, риба моя, я с тобой солидарна. На хрена тебе его работа, просто выйди за него замуж и всё. Правильно я говорю? – она повернулась к Марку.

– О, тётя Соня, перестаньте. Мне от него ничего не надо.

– Не делай мне больную голову, оглянись, риба моя, тебе таки нужно всё! Я тебе сейчас напишу список главных радостей.

– Да вы что, сговорились что ли? – я подскочила, выбежала с кухни. Сюр какой то. Через минуту за мной вышел Марк.

Мужчина поднял на меня глаза, чуть прищурился. Смотрел на меня долгим взглядом. Наконец сказал:

– Идём, поговорим, Таня.

Я семенила за ним по коридору, он шёл ледоколом впереди, я в форватере выкидывала предположения:

– Мы идём ссориться?

– У меня есть проблема и мы идём её решать.

– Тебе угрожают сутенёры, Марк? Я могу дать немного денег, откупишься, Соколов.

Он резко остановился, я врезалась в него, но боевого духа не растеряла, смело задрала подбородок:

– Что? Не переживай,я просить тебя о свадьбе не буду.

Он скользнул по мне взглядом, я видела его приближающиеся разозлённые глаза. Маркипровёл большим пальцем по моему подбородку:

– Что ж ты меня так бесишь то. – голос его стал хриплым, он каждым словом наклонялся всё ближе, его руки скользнули ниже, нагло прошлись по талии, полезли ниже: – дикая, сумасбродная с залипательными губами и охеренной задницей.

– Я с детства была упряма и никогда не уступала углеводам, – вывернулась из его рук, отлично понимая, что мне грозит поцелуй: – Не отвлекайся, Марк. Мы, кажется, ссориться шли.

– У меня есть предложение: ты тащишь собаку ко мне в дом, сама живёшь тоже у меня в доме, ухаживаешь за ней, в смысле за ним. Пока не решим, что с псом делать.

– Пёсика Бэн зовут. – я остановила поток его речи.

– Как? – Марк удивлённо переспросил: – Как ты его назвала?

– Бэн. Бэнджамин.

– Да и чёрт с ним. Но! Есть одно но. Ты прямо сейчас подписываешь контракт.

– Таня, риба, подписывай. Кто тебе сказал, что мужчина ещё раз сделает такую глупость, разрешит собаку. Подписывай, таки потом разберёшься.

– Золотые слова! – Марк протянул ей руку через моё плечо, пожал.

– Тётя Соня, вы всё слышали? – я растерянно к ней обернулась.

– Ну конечно. Я может быть, плохо вижу, но отлично слышу.

Я повернулась к Марку:

– Но я не хочу спать в твоём доме. У меня есть мой.

– У тебя нет твоего дома. Ты спишь в доме тёти Сони.

– У тебя есть девушка, Марк. Что она скажет. Я хотела сказать, Марк, что не надо обострять ситуацию твоим близким соседством ко мне.

Он повернулся ко мне и спокойно ответил:

– Надо.

– С тобой невозможно говорить, Марк. Ты захапал себе всю вселенную и только поэтому я обязана тебя слушаться?

– Да.

Сказал так буднично, будто мы говорили не на тему моей свободы.

– С тобой тоже интересно, Таня. У тебя нет ни мужской, ни женской логики.

– Это почему это?

– Если собаку нельзя ко мне, то всё равно ко мне и плюс ты отморозишь уши мне назло. Не подпишешь контракт и мне же надо съехать из дома, чтоб не напрягать тебя соседней спальней. Так?

– Да, – я вернула ему его же ответ.

– Вот и молодцы. Договорились, – тётя Соня потёрла ладошки: – Таня, я вам пирожки с собой заверну.

Марк поймал меня за талию:

–