Да уж, видела я его «удобный случай». Где он только отрыл настолько карикатурную блондинку? Там же по глазам видно, что ни мозгов нет, ни вкуса, судя по ее уродливому желтому платью.

— Попахивает нечистоплотностью, — намеренно начинаю махать перед лицом ладонью, будто всерьез почувствовала неприятный запах. — Берешь всё, что дают или плохо лежит? Это такая извращенная попытка компенсировать недостаток внимания в детстве?

Кажется, я попадаю в цель, потому что улыбка тут же сползает с мужского лица. В глазах — лед. Острый.

Мне становится не по себе, но я этого, конечно же, не показываю.

Атмосфера между нами меняется в мгновения ока. Набухает тяжестью и колкой энергетикой.

— А у тебя что? — спрашивает и указывает подбородком на мою правую руку, в которой я всё еще держу пачку сигарет и зажигалку. — Замужем, а мужа что-то рядом не вижу, — он делает вид, что ищет его взглядом, закусив зубами свою сигарету.

Козел.

— Вместо того, чтобы хорошенько тебя трахнуть, доводит до слез, я прав? Любовь прошла, завяли помидоры? Поэтому бросаешься на любого мужика, считая всех нас сволочами? Защитная реакция?

Замираю. Не козел, а урод. Ничего от него не укрылось: ни кольцо, ни мои всхлипы.

Злюсь еще больше. Вдруг чувствую себя обнаженной. Потому что этот паршивец копнул дальше, чем следует и смотрит так, будто… Будто уже ко мне под платье забрался.

Понимаю, что так просто уйти не могу. Это будет означать, что я спасовала.

Мы прожигаем друг друга почти немигающими взглядами. Как для людей, которые встретились в первый и последний раз слишком много эмоций.

Наощупь открываю сумочку, шарю в ней в поисках кошелька, достаю, а взамен прячу внутрь сигареты с зажигалкой. Достаю несколько стодолларовых купюр.

— За сеанс у психолога, — комментирую и швыряю деньги ему прямо в лицо.

Пафосно? Истерично? Глупо? Мне плевать.

Не жду от него никакой реакции, разворачиваюсь и на этот раз всё-таки ухожу.

Уже на лестнице сталкиваюсь с той самой блондинкой, которая получасом раннее пулей вылетела из женского туалета. И всё-таки у нее действительно безвкусное платье. Она бормочет мне извинения и прется вперед. Похоже, чтобы закончить начатое в туалете.

Раздражаюсь еще больше. Пусть делают что хотят. Мне всё равно.

Поправляю прическу и направляюсь обратно к мужу. Знаю, что Макс опять будет морщить нос из-за запаха сигарет, но и это уж как-нибудь переживу.

Глава 3.

Ива

Домой мы с Максом приезжаем только после полуночи.

Я страшно устала. Первым делом сбрасываю каблуки и облегченно вздыхаю.

Эмоционально чувствую себя еще хуже, чем физически. В голове всё еще назойливо крутятся слова того любителя потрахаться в женском туалете. Козёл, если не сказать хуже.

Несмотря на поздний час, Макс продолжает отвечать на телефонные звонки. Работа буквально ходит за ним по пятам. Я уже привыкла.

На ходу сбрасываю платье и направляюсь в сторону ванной комнаты. Хочется поскорей смыть с себя этот чертов день и просто лечь спать.

Что-то я совсем сегодня расклеилась. Морщусь от того, что позволила себе почти разрыдаться. Веду себя как маленькая. Я уже привыкла к тому, что друзья и коллеги Макса относятся ко мне как… м-м-м… к прокаженной? Дуре? Врагу? Наверное, всё и сразу.

Нет, напрямую, конечно, они не атакуют, но мне достаточно взглядов и перешептываний. Да и сплетен тоже, которые я постоянно слушаю за своей спиной. Впрочем, никто намеренно тихо их озвучивать и не собирается.

Регулирую температуру воды и встаю под упругие струи. От наслаждения прикрываю глаза и откидываю голову назад.

Мысленно шлю всех нахрен, потому что никто не имеет права меня судить, пусть хоть сто раз будут лучшими друзьями моего мужа.

Выключаю воду, вытираюсь полотенцем и закутываюсь в халат. Наношу свой привычный вечерний уход, придирчиво рассматриваю себя в зеркало. Взгляд сам цепляется за руку и ползет к обручальному кольцу.

— Заметил, гадёныш, — шепчу и сжимаю руку в кулак.

Когда направляюсь в спальню уже не слышу голоса Макса. Значит с работой на сегодня уже точно всё. Вернее, на остаток ночи.

Макс сидит на краю нашей кровати, мажет по мне коротким взглядом, пока снимает запонки и наручные часы.

Я молча сбрасываю халат и ныряю под одеяло. Прохладные простыни слегка холодят обнаженную, разнеженную после горячей воды, кожу.

— Ради приличия могла бы высидеть с нами до конца.

— Ради приличия твои друзья могут вести себя со мной чуть более доброжелательней, — тут же отвечаю и даже не стараюсь притушить в своем голосе сучью нотку.

— Никто из них тебя и словом не обидел.

Я только фыркаю и показательно поворачиваюсь к Максу спиной. Слышу тяжелый вздох и тихие шаги. Макс тоже уходит в душ, но я знаю, что так просто он от меня не отцепится.

Закрываю глаза. Сна вообще нет. Раздражение жжет грудную клетку изнутри.

Я всё еще люблю своего мужа и в то же время, кажется, моментами ненавижу его. Иногда так сильно, что даже сама пугаюсь этого чувства.

Он возвращается минут через пять, выключает прикроватный светильник и ложится рядом. Я смотрю в черноту комнаты и почти не шевелюсь.

— Я не могу всех их послать нахуй только потому, что ты так хочешь, — шепчет и прижимается своей обнаженной горячей грудью к моей спине.

По коже мурашки. Приятные или нет, ответить сложно.

— Мы не только друзья, но и партнеры. Не забывай.

— А ты не забывай, что я — твоя жена, — напоминаю и тут же прикусываю губу, чтобы не выдать дурацкую дрожь в голосе.

— Малыш, у нас разница в возрасте в пятнадцать лет, но это не отменяет того факта, что мы оба взрослые люди. А ты сейчас ведешь себя как маленькая капризная девочка. У тебя есть всё, но ты постоянно просишь еще и еще.

— Я прошу только об одном, чтобы твои друзья засунули свои языки себе глубоко в задницы, — психую.

Хочу подняться, но Макс ловит меня, вжимает в матрас и нависает сверху. Я чувствую его теплое ментоловое дыхание на своей коже. Чувствую, как пальцы сжимают мои запястья.

Прикрываю глаза. Если хорошенько постараться, можно сделать вид, будто у нас всё хорошо.

— Ты же знаешь, этого не будет, — усмехается и ведет кончиком носа по моей щеке. — И бросай уже курить. Я эту вонь чувствую даже сквозь гель для