— Вставай. — скомандовал мужчина и, подхватив меня подмышки, резко дернул вверх. Одна нога попала в щель между досками паллеты и подогнулась, и я бы упала, если бы похититель меня не удержал.

Зло выругавшись, обвиняя меня в том какая я кривая, что я благоразумно решила проигнорировать, мужчина схватил меня, небрежно перекинул через плечо, придавив мне живот, и я невольно вскрикнула от боли.

— Заткнись и не дергайся. — равнодушно приказал мужчина и уверенно зашагал к выходу.

Шли мы недолго — точнее шёл похититель, а я висела вниз головой у него на плече.

К горлу подступала тошнота, ладони пекло от заноз, а голова пульсировала болью, становившейся всё сильнее. Единственное, что меня немного успокаивало, это ощущение отколотой, острой щепки, спрятанной около моего запястья.

Один длинный, едва освещенный коридор, два лестничных пролета вверх и потом снова коридор. Место, где меня держали, действительно оказалось складом. Кажется, даже не заброшенным. Интересно, где же я?

Мы вошли в просторное помещение, где ярко горел свет и было не в пример теплее, чем в том холодном, мрачном складе, где держали меня. Яркий свет ударил по глазам, ослепив меня после долгого пребывания. Голову прострелило болью, и я зажмурилась, сдерживая стон.

Мужчина стряхнул меня с плеча, и придержав от падения, обратился к кому-то в комнате:

— Я привел её. Что дальше?

— Спящая красавица очнулась. — заметил мягкий голос, который звучал будто бы с радостью и воодушевлением. Это вызывало такой диссонанс с ужасом, в котором я оказалась, что я обернулась, и найдя взглядом говорившего, пораженно уставилась на него.

Это был молодой, темноволосый мужчина. Навскидку ему было около двадцати пяти. Среднего роста и довольно субтильного телосложения на фоне троих похитителей, стоявших в комнате, он выглядел скорее неуместно, словно он оказался здесь случайно. Хотя в его глазах читалась холодная расчётливость.

Он смотрел на меня немигающе, с легким прищуром. А на его губах играла легкая улыбка.

Я сразу же отвела глаза, и стала озираться, приняв испуганный вид. Отец учил меня не смотреть в глаза похитителей, говорить только тогда, когда это необходимо, и стараться любыми способами их не провоцировать.

Как сказала бы Вика: «слиться с местностью и не отсвечивать».

Меня неприятно удивило то, что в отличии от остальных мужчин, он своё лицо не скрывал. И это наводило на очень нехорошие мысли.

— Ну что, Нина Петровна, готовы поговорить со своим супругом? — вкрадчиво спросил этот странный человек.

От его слов я инстинктивно вздрогнула. А мужчина издевательски хмыкнул, и раздражающе растягивая слова, добавил:

— Наверное, он очень за вас переживает? Вы же молодожены.

Я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, не скрывая, что напугана. Во-первых, это было естественно. А во-вторых, помогало убедить похитителей в моей слабости.

— Ну, а теперь… — протянул этот мутный тип.

— …Нина Петровна, поздоровайся с папочкой.

В руках у мужчины был телефон, который он нацелил на меня. Вот гад, судя по всему, включил камеру.

— Нина, как ты, дочка? — папа задал вопрос спокойно, но, зная его всю жизнь, я уловила, что его голос звучал более хрипло, чем обычно. Для моего отца, всегда сдержанного и привыкшего держать всё под контролем, это говорило о том, насколько сильно его захлестывали эмоции.

Я судорожно сглотнула, разлепила слезящиеся глаза и постаралась ответить максимально спокойно, хотя истерика грозила накрыть меня с головой:

— Да, папа, всё терпимо.

На том конце провода шумно выдохнули.

— Что вы хотите?

— Ну что вы, генерал-майор Долохов, не так быстро. Ваша дочурка ещё с остальным родственниками не пообщалась.

Отец выругался, а потом его, видимо, заглушили, потому что я услышала голос дяди Игоря:

— Ниночка, ты цела?

Я сжала пальцы в кулаки, впиваясь ногтями в ладони. И прежде, чем ответить сглотнула вязкую слюну. Ужасно хотелось пить.

— Цела.

— Тебя не обидели, не ранили? — спросил дядя Игорь, и я поняла, что он с трудом сохраняет спокойствие.

— Всё нормально. Хотя четверо на одного, конечно, нечестно.

Звонкая пощёчина заставила мою голову мотнуться в сторону, я сжалась от боли, и почувствовала как, несмотря на все мои усилия, слёзы обожгли глаза и струятся по лицу.

— Молчать, девчонка. — выкрикнул тот амбал, который притащил меня сюда.

— Ну так что, полковник Аверин, полюбовались? Редко, когда удаётся одной пулей троих зайцев подстрелить, знаете ли.

— Ваши требования? — сухо спросил дядя Игорь, не реагируя на вторую фразу, которая звучала как явная провокация.

— Подождите, куда же нам торопиться. — ответил молодой мужчина, в голосе которого я расслышала азарт и нездоровое возбуждение. Кажется, он получал от всего происходящего какое-то извращенное удовольствие.

Голос дяди Игоря тоже пропал, как и до этого папин.

Всё повторилось в третий раз.

— Ты всё слышал, Аверин?

— Слышал. — прорычал Влад. — За каждую слезинку, ответишь кровью, Мурат. Я своих слов на ветер не бросаю, ты меня знаешь.

Услышав любимый голос, я почувствовала, как спазм перехватил горло не давая дышать.

— Значит, понял, майор, — издевательски потянул тот, кого Влад назвал Муратом. — Твоя девочка у меня. Сладкая такая, хрупкая. А какая она без одежды? Такая же красивая или лучше? Ещё пока не успел проверить — занят был.

— Не смей, Мурат, даже пальцем тронуть. — Влад зарычал как раненый лев, а я и стиснула зубы, стараясь удержать эмоции и не дать им захлестнуть меня окончательно.

— Как ты бурно реагируешь, — поцокал языком этот странный мужчина, — прямо бальзам на мою душу. А то отец у девочки сдержанный, отчим тоже. Видимо, ты, Аверин, ещё не дорос пока до их мудрости.

— Давай к делу, Мурат. Говори, что нужно сделать. — спокойно ответил Влад, взяв себя в руки.

— Возможно, дело в звании? — задумчиво предположил мужчина. — Но ты прёшь как танк, поэтому не удивлюсь, если и высокое звание получишь скоро, — Нина содрогнулась от звучащей в голосе Мурата ненависти.

Тут не нужно проходить курс клинической психологии, чтобы понять, что этот мужчина с обманчиво мягким голосом не в себе. А что же остальные трое? Почему идут у него на поводу? Из-за денег? Они наемники или есть другая причина?

— Отпусти девушку, Мурат. Это наши с тобой разборки.

Мурат захохотал. Весело и зло.

— Ты меня за идиота держишь, Аверин? Я тебе не ровня. Я аналитик, а не боец. Поэтому разборок у нас не будет.

— Тогда что тебе нужно, Мурат? Скажи. И если это в моих силах, я это сделаю.

Мурат вздохнул, и Нина интуитивно почувствовала, что он доволен ответом.

— Конечно, мои