Но вдруг акробатов что-то встревожило, они испуганно закрутили головами, заверещали и с криками бросились кто куда.

Вдруг мне показалось, что купол раскололся и его обломки и обрывки падают на нас – с такой силой ударил гром. Гроза снаружи разыгралась не на шутку.

– О, нет! – простонал Бивус.

Его глаза полезли из орбит. Я проследил за взглядом Бивуса и оцепенел от увиденного.

Глава 9. Впервые на арене

Под торжественные громовые раскаты на арену из главного выхода выбралось мерзкого вида чудище. У него было не очень крупное, но довольно упитанное человеческое туловище серо-зелёного цвета, за спиной трепыхались перепончатые крылья, по песку волочился длинный хвост. Но самым кошмарным было то, что у него на плечах, на трёх длинных шеях покачивались три головы.

Правую я сразу узнал – это была голова Якива. Левая подходила под описание Ёксамы. А средняя принадлежала не человеку. Вытянутая морда больше всего походила на крокодилью. Человеческие головы, вероятно, пребывали в трансе, глаза их были закрыты. Жёлтые глаза средней были устремлены на нас. В них светился холодный злобный разум.

– Зачем вы пришли? – проквакала крокодилообразная голова. – Вы так хотите умереть? Своему другу вы не поможете. Как и Ёксаме, – морда скосилась влево. – Его я прибрал очень давно – он мой и всегда будет моим. А вас я, пожалуй, не стану убивать. Я распоряжусь вами с большей пользой. Вы станете моими слугами и поможете прибрать этот городок.

От вида этой твари у меня мороз шёл по коже, кровь стыла в жилах, душа уходила в пятки и происходило всё остальное, что должно происходить в подобных ситуациях. Но я всё-таки преодолел оцепенение и легонько пихнул локтем Мелиссу, пытаясь её приободрить. На это-то меня хватило.

Закончив с приветствием, демон раскрыл пошире пасть. Из его глотки стал исходить зеленоватый дым, который жирным червяком потянулся в нашу сторону.

– Пора звать маму, – тихо сказал я Мелиссе. – По-моему, самое время. – Она едва заметно кивнула и передала мне бабушкин зонтик.

– Ага, – прошептала она, – вместе.

Я не совсем понял, что она имела в виду под этим «вместе».

– Ма-мааа!!!

Мелисса закричала, перекрывая сердитый рокот грома.

Это был не просто крик – об этот крик можно было порезаться, он мог просверлить дыру в дубовой доске, мог разнести вдребезги черепную коробку, неудачно под него подставленную. И нам очень повезло, что этот крик был направлен не на нас. Думаю, чудовищу тоже повезло, что крик был направлен и не на него. Но ему всё равно очень не понравилось. Оно перестало дымить и зажало ушные отверстия руками. Глаза у человеческих голов широко раскрылись.

Не знаю, что я хотел сделать на самом деле, возможно просто защититься от этого крика, но я вытянул руку с зонтиком и взмахнул им. И нате! Зонт легко раскрылся. Это был обычный медамский зонтик, не очень большой, слегка потрёпанный, с потёком ржавчины в центре. Но он неожиданно рванулся из моих рук, словно испуганная птица. Я еле удержал его и направил туда, куда он стремился – к стоявшему с зажатыми ушами монстру.

Внутренняя сторона зонта засияла мягким светом. Этот тёплый свет куполом накрыл нашу четверку, и я испытал ни с чем не сравнимое чувство покоя и безопасности. Я словно превратился в маленького ребёнка, сидящего на коленях заботливой, любящей бабушки. Я даже чуть было не прослезился от нахлынувшего чувства. Хотя ни одна из моих многочисленных бабушек или тётушек не позволила бы мне рассиживать у неё на коленях. В лучшем случае меня бы ущипнули за щёку и заставили читать наизусть какое-нибудь скучное стихотворение.

Мелисса кричала. Зонт подрагивал в моих руках, как живое существо. Его внешняя сторона испустила луч тьмы – я не знаю, как это иначе описать. В общем, демон оказался в пятне глубокой тени. И вдруг его начало тянуть к зонтику. Его словно всасывало в зонт невидимой и неощутимой для остальных силой. Эта сила не действовала также и на головы Якива и Ёксамы. А вот морда упирающегося демона всё больше вытягивалась в сторону зонта, и шея всё удлинялась.

Мелисса продолжала кричать, но я, можно сказать, уже не слышал самого звука, я ощущал его всеми своими трясущимися поджилками.

С омерзительным влажным чпоканьем крокодилообразная голова с нелепо растянувшейся шеей, с крыльями и хвостом выдернулась из общего тулова. Что при этом произошло с головами Якива и Ёксамы я не уследил.

– Демон Пьюзис, добро пожаловать домой! – произнёс спокойный голос, показавшийся мне смутно знакомым.

Мелисса замолчала.

Зато её дело продолжил демон Пьюзис – с жутким воем и всхлипываниями он втянулся в зонтик. Свет и тьма втянулись следом за ним. Стало наконец-то тихо.

Я некоторое время стоял неподвижно, пытаясь понять, не превратился ли случайно в статую. А когда понял, что, к сожалению, нет, обернулся. Зюв хладнокровно таращился куда-то во тьму цирка. Бивус лежал на песке. Похоже, бедняга грохнулся в обморок. Да и было с чего.

А рядом со мной стояла моя троюродная бабушка Агрифизия. От неё пахло не то лавандой, не то ладаном. Она была одета как в нашу последнюю встречу – в бело-коричневое платье с оборками и шлейфом. Её голову украшала широченная шляпа с искусственными фруктами – последний писк моды прошлого столетия. Ужасная безвкусица на мой взгляд, но кто я такой, чтобы указывать на это своей бабушке, тем более покойной.

Мелисса молчала.

И тут до меня начало доходить.

– Бабушка Агрифизия? – пролепетал я. – Феёри?

И обернувшись к Мелиссе, глупо спросил:

– Твоя м-мама?

Мелисса неуверенно улыбнулась. А медам Агрифизия всплеснула руками.

– Аркача (именно так она меня называла, да!), как ты мог такое ляпнуть?! Что за глупости! Да, мама этой милой девочки действительно Феёри. Но в нашем, вернее, вашем слое Мироздания Феёри крепко спят, по своему обыкновению укутавшись в лепестки цветов. Их, сонь, не так-то просто разбудить.

– Тебе, милочка, – бабушка обратилась к Мелиссе, – нужно хорошенько попрактиковаться, если хочешь повидаться с матушкой.

Мелисса снова растерянно улыбнулась и зачем-то сделала книксен.

Агрифизия неопределённо хмыкнула и продолжила.

– Я пришла за своим зонтиком. Он вам сослужил хорошую службу, но пора и честь знать.

– Бабушка Агрифизия! – потрясённо воскликнул я. – Ты же умерла.

– Для кого умерла, а для кого и нет, – сварливо ответила Агрифизия.

И тут же лукаво улыбнулась.

– Кстати, о