Хмурюсь. Почему это так его задевает, что он даже прижал меня к двери внедорожника из-за этого? Что за…

— Это приказ начальства? — зачем-то спрашиваю я, и, кажется, еще больше вывожу его из равновесия этим вопросом.

— Это просьба.

— Дружеская? — почти хамлю я.

— Человеческая. Тебе сложно?

— А вам сложно понять, что за три года мы стали чужими людьми и у меня нет ни единого основания “тыкать” вам?! Это… определенная степень близости между людьми.

— Мало между нами было близости? — ухмыляется он. О, ты даже не можешь себе представить, насколько много! Ты даже не можешь себе представить…

— Зачем вспоминать прошлое? — говорю вместо того, что вертится на языке.

— Просто. Сделай. Как. Прошу!

— Хорошо, Костя! — выдыхаю на месте. Не отстанет же. А я просто не могу больше находиться в том положении, в котором нахожусь. Мне плохо и нечем дышать, просто спасите меня, пожалуйста, кто-нибудь…

— Света! — слышу голос Ильи. Мой призыв о помощи реально сработал? — Света, я освободился, можем ехать.

— Не можете, — влезает Костя, — потому что Свету домой везу я.

— Констан… Костя! — исправляюсь сразу от его взгляда. — Илья подвезет, правда, не беспокойся, я…

— В чем проблема, чтобы я помог? Боишься, что плохо вожу?

— Нет, — закатываю глаза. — Просто Арина у меня дома, Илье в любом случае ехать туда, это проще и удобнее, чем тащиться в ту сторону двумя машинами.

Я стараюсь говорить спокойнее, пока внутри меня бушует ураган. Я не хочу садиться к нему в машину, потому что его и без того слишком много в моей жизни, мне тяжело и больно, когда он так близко. А еще мне нужно заехать в магазин за вкусняшками для Макса. Я же не могу попросить его остановить меня у супермаркета и подождать, пока я куплю детские сладости.

— Ладно, — внезапно очень легко сдается он. Отходит от меня на пару шагов и поднимает руки, словно сдается. — Раз так действительно будет проще, то окей, никаких проблем. Завтра жду к восьми, да?

Киваю. Язык кажется слишком тяжелым, чтобы я могла сказать хоть слово.

И я отдираю себя от машины, иду за Ильей туда, где припаркована его, снова не чувствую ног, а слышу только сумасшедше быстро и сильно колотящееся сердце.

Сажусь в машину, стараюсь сделать хоть один нормальный вдох. Это почти нереально, очень сложно дается.

— Я не знаю, что на него нашло, — говорит Илья, когда садится за руль. — Но он как будто чувствует, что ему недоговаривают чего-то.

— Я расскажу, — шепчу негромко. — Мне просто нужно время, я правда не могу огорошить его вот так в лоб, когда прошло столько времени! Я…

— Все нормально. Я верю тебе. Поехали…

Глава 9. Костя

Итак, пару фактов обо мне.

Факт первый: я ненавижу всей душой, когда мне врут. Я сам всегда предпочитаю правду, хотя бы по-возможности или ее часть, и просто на дух не переношу, когда мне врут или недоговаривают. Я это чувствую. Особенно, когда человек вообще не умеет чего-то скрывать и пытается изо всех сил делать вид, что все в порядке. Чую за версту и все равно узнаю правду.

Правду я предпочитаю всегда и во всех сферах жизни. Именно поэтому я увольняю сотрудников, а не жалею их и даю сотни шансов. Говорю напрямую, что шансов нет, отрезаю без лишних вопросов. Именно поэтому все мои партнерши, с которыми у нас что-то было, заранее знают, к чему все это ведет и чем закончится. Я говорю правду сразу и продолжаю только с теми, кто с моей правдой согласен.

Именно поэтому я чувствую, что Света мне чего-то недоговаривает. Более того, вместе с ней это делают еще и мои друзья. Арина с Ильей какого- то черта в ее команде и мне не дает это покоя. Что такого она может от меня скрывать, ну что?! Для чего все это?

Меня буквально выворачивает от понимания, что они что-то целенаправленно скрывают от меня, а я понятия не имею, что, и, главное, на кой черт!

Из-за этого меня взрывает эмоциями на Свету. Реагирую, как подросток, который впервые увидел женщину. Она точно как цель для меня, которую мне необходимо поймать и расколоть. Узнать, что такого нельзя мне сказать, что приходится скрывать так активно.

Потому что когда я позвонил Илье, тот сказал, что они чуть ли не выезжают с парковки. На деле же он пришел туда через минуты три после того, как к Свете успел добежать я.

Именно поэтому я прыгаю в тачку сразу, как они уезжают, и еду за ними. Стараюсь ехать в трех-четырех тачках, чтобы они меня не заметили, хотя большой черный внедорожник не заметить тяжело… Но я не могу иначе. И тупо еду за ними.

Арина общалась с ней все три года, они, черт возьми, лучшие подруги! Это как? Все это время мы тоже общались с ними, никто и словом не обмолвился о Свете, как это возможно, если вы лучшие друзья? Я не просил рассказывать мне о ней, но разве это просто никак не должно было вспыхнуть во время разговора, нет?

Бью по рулю, психую. Картинки ее загнанного в ловушку взгляда всплывают перед глазами. Я не сдержал эмоций, прижал ее к своей машине… Честно, в моменте хотелось затолкать ее на заднее сиденье, и…

Ох, фак, что со мной происходит? Я становлюсь бешеным от постоянного непонимания ситуации. Набросился на нее, точно кретин!

Но она так смотрела… И этот ее запах…

Какого черта?

Стараюсь не думать ни о чем, просто еду и пытаюсь не быть замеченным. Не знаю, зачем я это дела. Вряд ли я узнаю хоть