— А по законам драконов как получить развод? — прошипела я, злясь на эти вечные недомолвки.

Резкий порыв ветра налетел на костер, раздувая его. Пламя зашипело, заплясало, облизывая жаром землю. Вздрогнув, я притихла.

— Никак! — спокойно ответил он. — А Руни — результат нездорового желания ханыма получить сильного, безупречного с точки зрения правителя бешеной своры, наследника. Истинного зверя. Он был одержим женщинами ведьминского рода. Опаивал их зельями, одурманивал, внушал любовь и желание. Вынуждал рожать без отдыха. Пользовался особенностями ведьминской крови. Способностью несчастных женщин зачать, будучи неистинной парой мужчине. Извечное их проклятие, — Вегарт, выдохнул и уткнулся носом в мои волосы. — Этого старого пса интересовали женщины барсов и, собственно, красноглазые. Упрямый был старик — своего добился. Только два сына оказались никудышными. Гасми — труслив, хотя и хитер. Но сила… Нет, он был слаб. Никчемный. Бирн — это не волк вовсе, а слизкий змей, умеющий находить такие норы и густые кусты, что не выследишь. Он мерзок и никак не тянет на звание альфы. Худшее, что мог породить ханым. А Руни… — Вегарт усмехнулся, его дыхание разбилось о мою кожу, согревая. — Не могу сказать, знал ли Долон легенду или нет, но всё сошлось. И мать Руни — ведьма, как призналась Амма, понимающая зверя, и отец — бездушный волк. А может, просто не удержалась в малыше человеческая душа, во время родов погибла вместе с матерью. Но зверь так хотел жить, что уцелел. Силенок хватило занять тело. Боги помогли. Или это их козни и развлечения? И есть все же истина в легенде, — он чуть отодвинулся и взглянул на Руни. — Ведь именно сейчас ты, парень, сидишь передо мной. Не сгинул после смерти пса старого, прибился к той, что мне солнце заменила. Прямой дорогой вошел в мою семью и стал за меньшого брата. И именно я тот, кто может привести тебя к правлению в это смутное время для Севера. Наставник будущего императора южных земель. Того, что тебе другом лучшим стал. Чью тьму ты не чувствуешь. Слишком уж много совпадений, не находишь? Так не бывает. Да. Великий Альфа вернулся. Мне нравится, как это звучит, правда, Смеша? Пойдут ли люди за таким альфой, как думаешь?

— Ага. — Притихший Смешка закивал. — Людям всё равно будет, чья в нем душа, главное, чтобы наши при нас оставались. И продукты были в погребах, и безопасно в селеньях. Зверь в лесу бегал, и пшеница в поле росла.

— Вот, — Вегарт засмеялся, — смышленый ты всё же мальчишка. Хороший волк. Достойный. Как придем в деревню, всем расскажи, что слышал сейчас. Руни — будущий альфа Севера, тот самый, которого все так ждали.

— Любишь ты, генерал Вагни Белый, в игры богов вмешиваться и выгоду с того иметь немалую. Этого у тебя не отнять. Десятки раз видел, как ты все это проворачиваешь, но не перестаю удивляться. — Один из воинов поднялся. — Сменить дозорного пора. Луна за кроны деревьев заходит.

— Да, пора. — Вегарт пригладил ладонью бороду и посмотрел на небо. — И слетай, проверь, всё ли на соседнем острове нормально. С первыми лучами солнца выдвигаемся на гадюку ханымовскую. Оставим на этой земле всего одного законного наследника. И никуда тебе, Руни, не деться. Придется тебе объединять племена и вырезать красноглазых. Раз уж уродился таким, так не отвертишься. С этого момента в избранных у нас ходить будешь. А мне не привыкать вас, правителей, растить. Это мне лучше дается, чем беготня по лесам за псами бешеными.

Он снова хохотнул, а после приподнял за талию и пересадил меня на свои колени.

— Что-то ты притихла, Грета. Устала или обдумываешь мои слова?

Обняв его за шею, я всё не могла отвести взгляда от брата. Он моргнул, и его глаза снова стали прежними. Зелеными, как и у меня. И всё же… Видела я и раньше этот красный огонек. Да и… Руни всегда был не таким, как все. И дело даже не в немоте. Нет. Он казался смышленее и самостоятельнее сверстников. Взрослее, что ли? Серьезнее. Но в то же время был вспыльчивым и скорым на расправу с врагом. Не терпящим лжи и клеветы. Его раздражали женские ужимки. Кокетство. В его возрасте с девицами за реку бегают дружить, а он в лес за косулями и зайцами. Туда и обратно домой. Ни друзей, ни врагов в деревне не нажил.

— Вегарт? — прошептала, не способная принять услышанное. — Но он любит свою семью. Он предан нам. Не просто брат — лучший друг, заступник. Не зверь он. Не зверь, слышишь!

Мой дракон облизнул губу, явно подбирая слова. Над нашими головами, громко хлопая крыльями, пролетела группа драконов и направилась на соседний островок, на котором разгорались всё новые костры. Там среди деревьев блуждали тени воинов, готовящихся к битве. Но об этом я пока и думать не могла. Меня заботило другое.

— Ну, говори же! — я легонько стукнула мужа по груди, поторапливая.

— Просто, Грета, ты так привыкла думать, что зверь — это тварь бешеная с красными глазами. — Вегарт накрыл мою ладонь своей. — Поэтому и не понимаешь, кто такой Руни. Вспомни, что говорит твой народ. Истинный волк тот, в ком зверь сильнее. Нет, это они вовсе не про одичалость толкуют. Всё просто исказили. Истину потеряли. А речь шла о таких, как Руни. Ни в одном племени перевертышей, будь то львы или барсы, снежные тигры или даже медведи, нет такого сильного расхождения душ. Обычно это человек, который полностью контролирует вторую ипостась. Не дает ей развиться в самостоятельную. И только в вас — в волках — вечная внутренняя борьба. И каждый второй — псина кровожадная. Человек, оскотинившийся и спихнувший все на зверя. Мол, не я убиваю и ворую, насилую и калечу. Это всё он… зверь мой. Руни же никогда до бешенства не скатиться, потому что человек в нем себя не уронит. Он не погонится за золотом, не продаст родных и друзей, потому что всё это пороки человека. Могу даже больше сказать. Он тот, кому я с уверенностью смогу доверить наших детей — он будет их защищать, пока жизнь в нем теплится. И не нужно, парень, скрывать свои глаза. Пусть боятся. И привыкают видеть в тебе кого-то большего, чем просто деревенского паренька. Тебе стыдиться нечего. И душа твоя светлая и добрая, пусть и волчья. Уж лучше зверь воспитает в себе человека, чем человек скатится до зверя.

Вегарт договорил. Я же, наблюдая за братом, заметила, как он выпрямил спину