Следом шла «Ирония судьбы». Сказка о чудесном сближении московско-питерских интеллигентов давно злила новых торбохватов, недовольных тем, какая шикса досталась никчемному оборванцу. Финал «Иронии-2» ясно сигнализировал, что с Ипполитом (теперь его звали Ираклий) Наденьке будет лучше, сытнее и перспективнее.

Позже были цинично раскрашены «В бой идут одни „старики“» и «17 мгновений весны».

Сегодня очередь обуржуазивания, омещанивания и оболванивания дошла до базового продукта ОРТ — серии «Диверсант». Явным признаком слива проекта стало назначение на новый сезон режиссера Алпатова. Вот уже десять лет он снимает кино про: любовь внедренного в мафию чекиста и дочки главаря («Под прикрытием»), возрождение потухшего ученого через встречу с давней любовью («Синяя роза») и размен наложницами меж русским князем и монгольским ханом («Золотая Орда»). Словом, беллетристическую чепуху, которая, тем не менее, теребит сердца взволнованных тетушек, составляющих основную аудиторию Первого канала (то, что продюсером раньше был не Эрнст, а семейство Дишдишян, роли не играет).

Новый сезон повествует о боях за Кенигсберг, ставших для Красной Армии шоком работы в заведомо враждебной среде. Разведгруппы, привыкшие к содействию населения, гибли одна за другой, сдаваемые жителями полевой жандармерии. Беда в том, что нынешние сценаристы способны сочинять только в условиях стопроцентной поддержки граждан — отчего массово высасывают из пальца какие-то фантомные группы антифашистского сопротивления. Количество местных, работающих на РККА, заставляет спросить Генштаб: какого черта вы столько вошкались с этой Пруссией? Там и так все были наши!

Переодетые фрицами Бобриков и Филатов сочли, что нет лучше маскировки, чем два идиота у всех на виду, — и стали играть идиотов. Судя по сценарию, особо напрягаться не пришлось.

На даровых харчах бойцы разъелись до полного невлезания в кадр. Колтыгин, который тоже когда-то был не худенький, но умер вместе с исполнителем, был подрисован им посредством новых технологий. Волшебная фраза «йа-йа, натюрлих», ломавшая любую стену фашистского недоверия, звучит за одну первую серию трижды.

Спасенная разведчица не зря попала под газ. Играет ее артистка с фамилией Кацагаджиева, которую не составит труда спутать с дочерью самой нелюбимой в рейхе нации. Гулять с таким лицом по тогдашней Германии я бы ей не посоветовал: догуляла бы до первого патруля.

Рисованный майор лично, через семь званий, докладывает комфронту-маршалу. Оберфюрер (среднее между полковником и генералом) сам бегает на задержания и кричит в мегафон «рус, сдавайся». Когда начразведки фронта приносит дежурным старшинам (!!) котелки с кашей, сценарная группа начинает проявлять явные признаки слабоумия. Не следовало вам косить от армии, мальчики!

Короче, спойлер: Кенигсберг наши все-таки взяли.

Несмотря на полный развал разведработы и засыл в логово врага неуловимых евреек, виртуальных майоров и, по словам Сети, «бодипозитивных диверсантов».

Вот что значит вера в Победу, генеральскую кашу и призовой шнапс.

Бабушка приехала. Кушает компот «Операция „Неман“», 2023. Реж. Сергей Виноградов. По мотивам романа Владимира Богомолова «В августе сорок четвертого»

Фразу «Бабушка приехала» в России 70-х знали все, кто умел читать. Ею заканчивался роман Богомолова о военной контрразведке и значила она ликвидацию вражеской разведгруппы, занятой срывом наступления пяти фронтов РККА на Прибалтику. Книга мало годилась для экрана ввиду огромных массивов оперативных документов, а вскоре и вовсе стала заколдованной твердыней, о которую умные расшибутся, а дураки покроют похабной росписью типа «Здесь был я».

Первую постановку Витаса Жалакявичюса закрыл на исходе съемок сам Богомолов. Характер у автора был прескверный, экранизации не нравились ему никакие, а подключать юстицию он умел.

Тогда провидение обиделось и наслало на роман режиссера Пташука. Там, где автор масштабировал розыск тоннами оперсводок Смерша, у Пташука три человека сто минут бегали за другими тремя человеками, а почему в Кремле от этого болтанка, так и не удалось узнать.

На третий раз киноделы наворотили такого, что радость от встречи с прекрасным не пройдет никогда. Сперва изобличенный враг прикрылся от смершевцев другим врагом, и радикальное безумие жеста совершенно их парализовало. У второго угадывались явные семитские черты, и понять, как он попал служить к немцам, было решительно невозможно, — а играл его продюсер Тартаков, шеф сценарной группы. Когда жидофашиста все же убили братья по разуму, возникала надежда, что остальные пять продюсеров пойдут тем же путем и убьются на глазах зрителя в эпизодических ролях, но ожидания не оправдались. Смерть товарища Тартакова на 25-й минуте стала единственным светлым пятном постановки.

Окрыленные безнаказанностью, авторы пошли вразнос.

Убив агента, особисты сняли фуражки и почтили память усопшего.

Вражеская модистка ходила в штаб армии на примерку, как к себе домой.

По Западной Белоруссии с ее бандами, дезертирами и немцами-окруженцами гастролировал фургон столичных кинозвезд и некоторых даже убили, каков сюрприз.

Суперснайпер Таманцев (Алексей Макаров), сбивавший с врага пилотку и щекотавший пулями уши, на экране мажет восемь раз из десяти. Стажер Блинов (Александр Дуденков) валит радиста — самый неприкосновенный актив. Капитан Алехин (Александр Яценко) болен сердцем до такой степени, что либо гранату без чеки уронит, либо на задержании в обморок хлопнется.

Шпион Мищенко (Алексей Кравченко) в густом лесу чеканит: «Радиогруппа Кенигсбергской разведшколы всегда отличалась высоким качеством своих курсантов». При этом его лицо сведено болезненной гримасой, в которой читается: «Кто?? Кто писал всю эту гребаную галиматью, которую я должен произносить вслух и без запинки??». Идем навстречу народному артисту: авторы гребаной галиматьи — сценаристы Спиридонов, Коростелева, Лебедев и Самойлов. Гребаной галиматьей они заняты давно и выдают ее по три сценария в год.

На исходе третьей серии становится очевидным: фильм сделан врагом. Русские в нем представлены: шофером-насильником, штабными курвами, шляпами-офицерами и лохами-рядовыми. За врага играют: красотка-блондинка, красотка-брюнетка, миловидная немочка и трио отлично обмундированных, умелых, ловких наследников белой армии и мстителей тирании — притом все движимы верностью фатерлянду, тогда как у русских все делается от страха перед Сталиным. Форма подогнана и пилотки молодцевато сидят у одних врагов, на наших все висит, как парашют на дереве. Там, где гости умело уходят из ловушек, рвут эшелоны, ликвидируют слабых, наши проваливают все, грозят трибуналом, палят по автобусу с гражданскими и на стене у них балалайка. Традиционное семейное утепление касается только врага: если в книге у Алехина больна дочь, а Блинова ждет мама, в фильме вся любовь к детям, родителям и нежным кралям отписана агентам, а у наших ни семьи,