– И как эти отношения тут должны считываться?

– По языку тела. По нему можно неплохо понять психологический портрет всех героев и их взаимоотношения тоже. Вот, например, ты можешь определить примерный возраст каждой из женщин, кто старше, а кто младше?

– Ну, если смотреть по часовой стрелке, начиная от мужчины, то, наверное, первая женщина самая старшая, не знаю, сколько ей лет, но, видимо, она очень сильная. Гораздо младше – девушка, я бы сказала, что это подросток лет четырнадцати. Потом, возможно, женщина постарше, а внизу девушка, наверное, лет семнадцати.

– А ты можешь предположить, какой у них мог быть опыт взаимоотношений с мужчинами?

– У самой молодой девушки сверху, скорее всего, никакого, кроме как общения с отцом, братом или другом. У женщин рядом с ней, я думаю, был опыт в том числе сексуальных отношений. Особенно у той, которая постарше и изображена рядом с мужчиной. Интересно, а может быть такое, что она тут беременна?

Анри Матисс. Разговор, 1938. Музей современного искусства Сан-Франциско; Леонардо да Винчи. Тайная вечеря, 1495–1498. Санта-Мария-делле-Грацие, Милан

– Мне тоже так кажется. И, как думаешь, какие у нее отношения с этим мужчиной?

– Ну, они с ним энергичнее всего танцуют…

Подруга затихла на мгновение и потом воскликнула:

– Черт, как он крепко схватил ее за запястье! Погоди, это что, выходит, она как будто в тисках и пытается вырваться?

– Более того, она с такой силой отталкивается от земли, что буквально продавливает ее ногами.

Дальше была еще одна пауза. Я наблюдала, как за пять минут выражение лица подруги поменялось со скептического на шокированное.

– У меня слов нет. Сейчас мне кажется, что она еще и собой как бы прикрывает молодую девушку от него. А молодую девушку будто уносит подальше от разгоревшегося конфликта.

– А теперь посмотри на девушку внизу на первом плане, видишь, как мужчина дает ей руку? Достаточно небрежно, не ожидая, что она действительно за него сможет ухватиться. И эта ее поза, она как будто летит. В следующий момент она обречена упасть, и точно не он поможет ей потом встать.

– Как низко, он дает ей надежду, что поймает ее, но не собирается этого делать.

– Но у этой девушки есть поддержка сзади. Да, она точно упадет, но женщина за ней, вероятно, поможет ей подняться.

– На первый взгляд, эта женщина – самый невыразительный персонаж из всех, у нее вроде бы нет какой-то ведущей роли. Но на самом деле она очень важна, потому что кажется опытной, крепкой и готовой поддержать девушек, как старшая сестра или подруга.

И снова была пауза, мы стояли молча и очень тщательно рассматривали «Танец», мысленно проверяя и перепроверяя выводы, которые только что сделали. Не знаю, сколько времени прошло, когда подруга нарушила молчание.

– В каком-то смысле наш разговор не повлиял на мое первоначальное понимание. «Танец» остался картиной про женскую природу, энергию и про женский круг. Просто теперь эта тема для меня раскрылась с другой стороны – драматичной и личной.

Кажется, в тот день мы обе не посмотрели больше ни одной картины на выставке. У нас просто больше не было сил на них. Но спустя некоторое время я пришла туда снова, села на ту же скамейку и уже прямо и открыто смотрела на картину, которая мне никогда не нравилась, но которую я начала уважать и ценить.

Аристид Майоль. Центральная фигура из группы «Три нимфы», 1931. Музей Орсе, Париж

Я смотрела на зрителей, которые подходили к шедевру. Они фотографировали картину и делали селфи на ее фоне. Слушали экскурсоводов и читали аннотации искусствоведов. Всем рассказывали одну и ту же драматичную и немного романтизированную историю создания и жизни до сегодняшнего дня двух картин – «Танца» и «Музыки».

Коллекционер Сергей Щукин, будучи в Париже, заказал Анри Матиссу две картины на лестницу в своем особняке в Москве. Они вели переписку, и Щукин из поезда по дороге в Москву писал, что переживает из-за обнаженных людей на картинах, ведь в его доме живут на воспитании девочки. Не будет ли слишком вызывающе, если эти картины будут висеть на парадной лестнице? Но в итоге заказчик принял решение, что не имеет права указывать художнику, как создавать свой шедевр, и ограничивать его в творческом замысле.

Зрители продолжали фотографироваться, стояли свои дежурные 10 секунд у картины, часто смотрели на нее только через экраны смартфонов и уходили. Кто-то улыбался, кто-то вел беседы о том, как им нравится эта картина, но что я заметила – почти никто не смотрел на нее с безразличием. Даже в современном мире, насыщенном информацией и эффектами, она привлекает внимание.

Тут я мысленно обратилась к Матиссу снова: «Интересно, а ты специально задумал написать картину, при взгляде на которую зрителя захватывает впечатляющее красочное изображение, за которым почти никто не замечает развивающегося внутреннего конфликта и драмы?

Я думаю, ты пытался быть максимально честным и написал все, как есть. Настолько буквально, что даже не дал персонажам одежду. Рассчитывал ли ты, что даже в таком чистом образе, зритель не захочет видеть и обсуждать заложенный конфликт? А сама логика поведения зрителя – идеальная аллегория нашего современного мира?

Интересно, что в парной для «Танца» картине «Музыка» нет женщин, там изображены только мужчины. Значит ли это, что ты считал невозможным существование женского сообщества без идеи мужчины рядом? Вся жизнь женщины так или иначе крутится вокруг мужчины?

Ты же не зря выбрал такие яркие и прямолинейные цвета? Люди – это пламя, которое разгорается, пылает и гаснет между небом и землей.

Действительно, тогда тут не нужны полутона. Мощность и чистота твоего высказывания поражает. Думаю, именно благодаря колориту зритель воспринимает эту картину как первобытную историю.

Но знаешь, что поражает меня больше всего? Это гармоничность твоего образа. Гармония танца. Идеальность композиции и скорость, на которой мысленно влетаешь в танец. Точно выверенные силуэты фигур. Искусный подбор этих четырех цветов, которыми ты написал всю картину. Они складываются в такую непоколебимую гармонию, что, кажется, нет ничего удивительного в картине и событиях, которые мы в ней наблюдаем».

По мотивам Пита Мондриана

Что бы мог ответить мне Анри Матисс на все эти вопросы, если бы я могла задать их лично?

Если двигаться по логике нашего с ним диалога, то последовательным ответом художника станет его «Музыка».

«Музыка», которая всегда вводила меня в еще большую фрустрацию, чем «Танец». По