— А почему вы испугались?

— Потому что… потому что… — Каролина заломила себе руки. — Не знаю почему. Только у меня было такое… чувство…

— Чепуха, — засмеялась Джессика. В ее глазах, бывших в тени, что-то блеснуло, и она заговорила быстрее обычного: — Ну вы же сами видите, Сюзан Дейр, какая это все чепуха. Ну просто фантастика!

— Там была Мари, — сказала Каролина. — И вы разговаривали.

Джессика, шурша шелками, быстро подошла — казалось, она движется, не сгибая конечностей — к Каролине, наклонилась над ней, схватила ее за плечо и вынудила посмотреть себе в глаза. Дэвид попытался было вмешаться, но Джессика оттолкнула его.

— Каролина, бедная дурочка! — хрипло сказала Джессика. — Думала, пригласишь сюда эту женщину, чтобы доказать свою невиновность в убийстве. Вся эта твоя болтовня — сущая ерунда. Ты хитра, но на дурацкий лад. Скажи мне вот что, Каролина… — Джессика замолчала, делая глубокий вдох. Она оказалась гораздо сильнее, чем ожидала Сюзан, была просто непобедимой. — Скажи мне, где находился Дэвид, когда раздался выстрел?

Каролина отшатнулась от нее, а Дэвид быстро проговорил:

— В мою защиту она скажет что угодно. Она скажет что угодно, а ты…

— Тихо, Дэвид. Каролина, отвечай.

— Он был у двери своей комнаты, — сказала Каролина.

Джессика еще долго молчала, затем с величайшим облегчением отпустила плечо кузины, выпрямилась и медленно перевела взгляд с нее на племянника.

— Считай, Кэрри, ты призналась, — сказала Джессика. — Больше там никого не было. Ты признаешь, что стрелял не Дэвид. За что ты ее убила, Кэрри?

— Она не убивала! — Дэвид, бледный, со сверкающими глазами, встал между двумя женщинами. — Это ты, Джессика.

Ты…

— Дэвид! Хватит! — Эти два возгласа были, как удары кнутом. — Выстрел я услышала здесь, в этой комнате, — продолжала Джессика. — Я не убивала Мари. Я не могла бы убить ее, и ты это знаешь. Идем, Каролина.

Джессика положила руку в сером шелке на плечи Каролины, и та, как загипнотизированная, поднялась с места. Джессика повернулась к дверям в коридор, и две женщины прошли через комнату. Остальные будто остолбенели. Джим Бёрн бросил на Сюзан взгляд, смысл которого она не поняла, и по властному жесту Джессики раздвинул двери. Сюзан смутно сознавала, что в коридоре ждут полицейские, но не двигалась, как бы зачарованная сценой, свидетелем которой стала.

Все оставались неподвижны и тогда, когда в тишине, нарушаемой лишь шелестом шелкового платья, Джессика подвела Каролину к лестнице. У нижней ее ступеньки Джессика обернулась, и ее лицо вдруг смягчилось. На мгновение оно показалось почти добрым, а в том, как она обнимала Каролину за плечи, можно было усмотреть странную нежность.

Но тем не менее своей властной рукой Джессика направляла кузину.

— Иди наверх, — сказала Джессика Каролине так, чтобы все слышали. — Иди наверх и сделай, что следует. Веронала[19] у меня на туалетном столике достаточно. Мы дадим тебе время.

Джессика повернулась, как бы желая своим несгибаемым телом загородить лестницу, и медленно и вызывающе осмотрела присутствующих.

— Я их заставлю дать тебе время, Кэрри. Иди.

Наступила полная тишина, порожденная ужасом. И в этой тишине что-то небольшое и серое метнулось с карниза для штор и пронеслось вверх по лестнице.

— Пресвятая Дева! — вскрикнул кто-то. — Что это такое?

— Так нельзя, — закричал Дэвид, бросившись между Джессикой и Каролиной. — Не делай этого! Каролина, не шевелись…

Последовала внезапная сумятица, но Сюзан была поглощена, главным образом, мыслью, которая вдруг пришла ей в голову.

Она кое-как пробралась через толпу собравшихся в прихожей к лейтенанту Морну. Тут же оказался и Джим Бёрн. Оба они выслушали то немногое, что хотела сказать им Сюзан, и лейтенант Морн быстро поднялся на второй этаж, а Джим исчез в столовой.

Первым вернулся Джим и сразу отвел Сюзан в сторону.

— Ты права, — сказал он. — И повариха, и слуга говорят, что Мари держала обезьяну в очень большой строгости, и та всегда ее слушалась. Но что ты хочешь сказать?

— Я и сама точно не знаю, Джим, но, как ты слышал, я только что сказала лейтенанту Морну, что где-то на втором этаже должно быть отверстие, оставленное второй пулей. В потолке или, может быть, в стене. Думаю, это в комнате Джессики.

По лестнице спускался лейтенант Морн. Дойдя до нижней площадки, он устало и с досадой посмотрел на собравшуюся здесь толпу. На прислонившуюся к стене Каролину. На бледного и напряженного Дэвида. На неестественно прямую и несгибаемую фигуру Джессики — само воплощение ненависти. Лейтенант Морн вздохнул, посмотрел на стоявшего рядом полицейского и кивнул.

— Не пройдете ли в гостиную? — обратился он к Сюзан. — И вы, Джим, тоже.

Двери в гостиную сдвинулись. Лейтенант Морн все так же устало вытащил из кармана револьвер, длинный шнурок, клок ваты и небольшой будильник.

— Все это было спрятано в стойке перил на верхней площадке лестницы. Резная ее верхушка, как вы заметили, мисс Дейр, была прикреплена непрочно. Из револьвера сделано два выстрела, в стене спальни Джессики обнаружено пулевое отверстие. Как вы узнали, что это подстроила Джессика, мисс Дейр?

— Благодаря обезьяне, — сказала Сюзан, и собственный голос показался ей чужим, ужасно усталым и печальным. — Все благодаря обезьяне. Видите ли, она воровала леденцы, сидя рядом с креслом Мари. Обезьяна побоялась бы воровать, если бы Мари была жива. А когда Джессика вошла в комнату к Мари, обезьяна спряталась. Я обдумала это, и тут фрагменты картины сложились в осмысленное целое. Во-первых, жара в доме поддерживалась, очевидно, чтобы замедлить остывание тела Мари, что должно было привести к ошибке при установлении времени смерти. Во-вторых, все разошлись из дому, это позволило Джессике без помех совершить убийство. И потом эта штука, которую вы нашли…

— Это, конечно, просто, — сказал лейтенант Морн. — Шнур был туго натянут между рычагом, приходящим в движение при срабатывании будильника, и курком револьвера. Ну, еще кусок ваты, заглушавший звон. Будильник установлен на десять минут шестого. Когда она спрятала его в стойку перил?

— Пока я ходила звонить в полицию, так я думаю, а Дэвид и Каролина оставались в комнате Мари. Я хочу домой, — устало сказала Сюзан.

— Послушайте, — сказал Джим Бёрн. — Все это очень хорошо, но вспомните: когда Сюзан ждала на верхней площадке лестницы и позже, Мари не могла быть мертва. Она говорила, и ты это слышала.

— Я никогда прежде не слышала ее голоса. Когда я ждала в коридоре, она говорила лишенным интонаций голосом давно оглохшей женщины. На самом деле, решение этой загадки мне подсказала Каролина. И Джессика это поняла. Она поняла это и сразу попыталась наказать Каролину — вынудить