Не завтра – послезавтра пришлют новый скафандр. Тогда загадка разрешится. Сейчас же нужно получить фотографию курчавого старика в очках, чтобы узнать, он ли похитил скафандр. Это дело можно поручить бригаде содействия милиции. В Сикор-ском капитан не сомневался: Сикорский замышляет какую-то аферу, вчера сидел в приемной врача.

ВОСКРЕСШИЙ ПРОФЕССОР

Старшина Костоусов стоял на перекрестке и регулировал движение. Правда, движение в Чесмаке не бог весть какое, но в каждом уважающем себя городе на перекрестке должен стоять милиционер.

И вот, когда смена старшины Костоусова уже близилась к концу, он взглянул на тротуар и застыл на месте от неожиданности.

Оцепенение длилось секунду, старшина быстро протер глаза и вновь устремил спой взор на толпу. Его усы приподнялись вверх, и от этого лицо стало похоже на циферблат часов, когда они показывают без десяти два. Но затем старшина внозь принял невозмутимый вид, вследствие чего стрелки-усы стали показывать без пятнадцати три. С решительным видом старшина покинул пост и подошел к почтенному престарелому гражданину в пенсне и шляпе, который только что перешел улицу. Костоусов откозырял и обратился:

– Извините, можно вас на минутку?

– Пожалуйста, – густым басом ответил гражданин, удивленно взглянув на милиционера с высоты своего роста. – Разве я нарушил ваши правила?

– Нет… Но дело в том… Короче говоря, как ваша фамилия?

– Зачем вам? Хотя… что ж, извольте: Бабушкин.

– Профессор?

– Совершенно верно.

– Не зайдете ли вы к нам в отделение? Там чемоданчик ваш.

– Мой чемодан? Какой? Какими судьбами?

– Не могу знать. Зайдете – узнаете. Имею честь…

Спустя час Бабушкин был в кабинете Карелова.

– Мне говорили о каком-то чемодане, – начал он, назвав себя.

– Да, у нас есть ваш чемодан, – кивнул Карелов и обратился к помощнику Воробьеву: – Принесите, пожалуйста.

Когда чемодан был внесен; на щеках профессора выступили багровые пятна, с носа свалилось пенсне. Не веря своим глазам, профессор ощупал чемодан, открыл его, с нетерпением выбросив белье. прочитал монограмму и лишь тогда сказал, выпрямившись:

– Да, это мои чемодан. Но как он к вам попал?

– Был брошен одним подозрительным лицом, когда мы пытались задержать его. Но позвольте теперь вас спросить, как вы его потеряли?

Волнение профессора улеглось, он подумал и начал.

Это было в 1944 году. Шел третий год войны с гитлеровцами. Тогда каждый советский патриот всеми силами старался помочь стране. Не хотел оставаться в стороне и он, Бабушкин. По его расчетам, на Северном Урале, а именно в районе долины реки Уньгвы, таятся огромные запасы золота. Стране нужно было золото, и вскоре была снаряжена геологическая экспедиция во главе с ним. Река Уньгва протекает в глухой тайге. Экспедиция отправилась с базы в Чесмаке в конце июня. Они были далеки от цели, когда неожиданно заболел он, профессор Бабушкин. Он не мог задерживать экспедицию, а потому остался в первом населенном пункте, а потом вернулся в Чесмак.

Кроме него, в составе экспедиции было четверо геологов и двое проводников.

В середине сентября в Чесмаке была получена радиограмма, сообщавшая, что в долине Уньгвы действительно обнаружены громадные россыпи золота, выходящие даже на поверхность земли.

Он не выдержал и выехал навстречу возвращавшейся экспедиции. Оказалось, что после открытия месторождения один проводник сбежал, а другой потребовал расчета. Наняли других проводников: одного молодого и двух стариков. Эти проводники профессору не понравились. Особенно обращал на себя внимание один из стариков. Злобный и желчный, этот старик не скрывал своего отрицательного отношения ко всему советскому. Бабушкин запомнил фамилию этого старика: Мартынов. Второй старик больше молчал, но чувствовалось, что он скрывает то, чего не в силах скрыть его сотоварищ.

Нет, положительно профессору не везло в этот год. Он вновь заболел и остался в какой-то деревне. Экспедиция двинулась дальше на Чесмак. Последний раз эту экспедицию видели 22 ноября 1944 года в одном селе. В экспедиции недосчитывалось двух членов: геологов Федорова и Винклера. Трагическая случайность оборвала их жизни.

Экспедиция обработала материалы и отправилась в Чесмак на тракторных санях. В пути разыгралась страшная вьюга.

С тех пор Уньгвинская экспедиция словно в воду канула: не только места гибели, не найдено даже ни малейшего следа экспедиции.

Профессор простудился и заболел. Он уехал в Ленинград лечиться и затем пробыл там до сего времени.

Этот чемодан он оставил с экспедицией, когда заболел во второй раз. Сейчас, увидев чемодан, он подумал, что наконец-то найдены кое-какие подробности исчезновения Уньгвинской экспедиции.

Старый профессор умолк и тяжело задумался. 'Капитан Карелов осторожно прервал его размышления:

– Скажите, а с тех пор на Уньгву не посылалось экспедиций?

– Несколько лет тому назад, но безрезультатно. Не так-то просто найти золотые месторождения: долина велика, дика и труднопроходима.

Карелов открыл папку и достал фотографию курчавого старика. Фотография была получена утром, но ее уже показывали водолазу Ваулину, и тот признал в кем похитителя скафандра.

Капитан протянул Николаю Михайловичу фотографию. Профессор долго всматривался и, наконец, произнес дрогнувшим голосом:

– Это Мартынов.

Вошел дежурный и доложил капитану о получении скафандра.

– Почему вы раньше меня не вызвали? – спросил профессор.

– Мы думали, вы… – замялся Карелов.

– Проживаю уже в некрологе? – засмеявшись, подхватил Бабушкин. – Рано еще. Мне всего семьдесят пять лет.

«СПАСИТЕ!»

Было двенадцать часов ночи, когда водолаз Ваулин возвращался из кино в гостиницу. Стемнело, не было видно ни единого прохожего, на асфальте колебался тусклый круг света, падающий от фонаря. Ваулин поежился от ночного холодка и вспомнил, что из Свердловска прибыл новый скафандр. «Будет завтра работенка», – подумал он.

Из-за угла вышли двое мужчин и направились к Ваулину.

– Скажи-ка, парень, как отсюда пройти к ближайшей закусочной? – спросил один из них, субъект невысокого роста, но широкоплечий, с кепкой, надвинутой на самые глаза.

– Я нездешний, – ответил Ваулин. Он начал смутно беспокоиться.

– Ну, а все же… – дохнул на него субъект винным перегаром.

Второй мужчина зашел за спину Ваулину.

Внезапно где-то звякнула калитка.

Тотчас же Ваулин почувствовал, как что-то вонзилось в его бок, как неожиданно стала липкой рубашка, как ватная усталость разлилась по телу и подогнулись колени. Боли он почему-то не почувствовал.

– Спасите! – прокричал громким чужим голосом Ваулин.

Потом истерический женский визг дошел до его сознания:

– Коля! Там кого-то режут! Последнее, что он слышал, это был удаляющийся топот ног.

* * *

В этот вечер капитан Карелов засиделся