– За нашим сейфом охотится, как пить!… – предположил Вадим. – Ишь, хитер! А ну! Шагаем за ним!

Старик оделся и пошел, озираясь, словно знал, что за иим следят. У глухих ворот старого бревенчатого дома, обнесенного высоким забором с колючей проволокой наверху, он постоял немного, потом звякнул тяжелый засов, и калитка скрыла бородача.

– Есть, – сказал Вадим, вглядываясь в номерной знак, освещенный тусклой лампочкой. – Кауровская, сорок три. Запоминай. Теперь ты, Вовка, останешься здесь, а я пойду…

– Покушать бы надо…

– Молчи! Через три часа я тебя сменю. Наешься до отвала. Пойми, что мы должны знать каждый его шаг. Думаешь, с кошкой по пруду для спортивного интереса лазят?

– Нет, конечно…

– Карауль! Если дед вздумает ночью отправиться опять на водные процедуры, беги ко мне. Я буду на веранде.

Только успел Вадим завернуть за угол, как из ворот снова показался старик. Теперь в легком пальто, в шляпе, в скрипучих сапогах. Опираясь на трость, он с достоинством прошагал мимо. Вовка, крадучись, двинулся следом. «Куда это он? Надо бы Вадиму сообщить». Но Нептун не пошел далеко. Миновав два квартала, он вошел в почтовое отделение.

Вовка – за ним.

Почта помещалась в нижнем этаже нового дома. B большом вестибюле было просторно и безлюдно в этот поздний час. Старик взял бланк для телеграммы и пристроился на узком столике у зеркала. Заглянуть через плечо не было возможности. Тогда Вовка устремил глаза в зеркало. Военные игры с тайнописью и шифрами помогли ему. Часто разбирал он через зеркало секретные приказы «синих» или «красных».

Вглядываясь в неровные строки телеграммы, Вовка успел разобрать:

«Свердловск… Срочно приезжай. Надо работать».

ЗВОНОК ПО ТАКСОФОНУ

Председатель горсовета Курасов обыкновенно начинал свой рабочий день с просмотра местной газеты. Он с удовлетворением прочитал отчет о сессии горисполкома, где почти полностью была напечатана его речь. Особым абзацем редакция выделила слова о том, что по настоянию избирателей горкомхозу дано указание приступить совместно с заводом к очистке чесмакского пруда.

Курасов подошел к окну. Из кабинета пруд был как на ладони. «Это действительно украшение города, – подумал председатель. – А не чистим много лет. Безобразие!…»

Он позвонил по телефону – проверил, вызван ли из Свердловска водолаз, чтобы обследовать дно водохранилища, определить объем работы и наиболее лучший способ очистки. Все было в порядке: водолаз выезжает завтра.

Едва Курасов собрался вызвать секретаря, как раздался телефонный звонок.

– Товарищ председатель горсовета? – спросил кто-то жидким и сильно простуженным голосом. – Чистить заводской пруд нельзя до будущего лета. Иначе случится плохое.

И все.

Курасов недоуменно слушал сигнал отбоя, даже посмотрел в трубку. Затем рассердился и, не трогая рычага аппарата, позвонил по другому на АТС: установить, по какому телефону звонили.

Расторопная дежурная быстро нашла на щите переключений абонента, только что соединявшегося с председателем.

– Звонили по таксофону, что на Кауровской улице, – ответила она.

– Что это за таксофон? Где?

– Автомат возле пруда, – уточнила дежурная. – Он в том районе один…

«Вот хулиганье!» – возмутился Курасов и позвонил начальнику отделения милиции. Он хотел дружески пожурить капитана, сообщить об этом озорстве, граничащем с антиобщественным поступком. Но начальник милиции сразу рассказал о чемодане с планом города и с крестиком на пруду. Курасов пригласил капитана к себе.

ПОХИТИТЕЛЬ СКАФАНДРОВ

В вагоне поезда Свердловск – Чесмак народу много в праздничные дни. В будни – гораздо меньше, тем более, с ночи. И водолаз Константин Ваулин скучал. Он тщетно пытался разговориться со стариком, сидящим напротив, но тот отмалчивался. Наконец Константин спросил в упор;

– А далеко, папаша, едете?

– Не, недалеко.

– Я тоже недалеко. В Чесмак, – вздохнул Константин. – Вы, случайно, не бывали? Пруд там глубокий, не знаете?

– Пруд? – Старик вдруг пересел рядом и по-приятельски предложил папиросу. – Воды там нелишка. А вы что? Порыбачить?

– Я водолаз.

– Водолаз? – удивился старик. – Чрезвычайно любопытственно. До седых волос дожил, а водолаза не видывал. И как же в воду лазите? Машина какая-нибудь или что?

– Зачем машина? – засмеялся Константин. – Легкий водолазный скафандр! Вот он, весь тут, в чехле.

Разговорились. Сосед Константина оказался интересным собеседником. Через час Константин уже знал, что зовут старика Трофимом Федоровичем, что прежде он работал старателем, находил, бывало, и большие слитки золота, и платину. Старика увлекли рассказы Константина о профессии водолаза, он внимательно слушал, расспрашивал.

Потом Трофим Федорович попросил показать скафандр, на свою большую курчавую голову примерил резиновый шлем и несколько минут просидел в нем, подмигивая через очки серьезными глазами. Взгляд у него был недружелюбный даже тогда, когда он улыбался.

Незадолго до Чесмака старик попрощался, поблагодарил за внимание и ушел. Константин разлегся на полке и вздремнул под мерный стук колес. В поезде всегда хорошо спится.

А когда водолаз проснулся на станции Чесмак, он не нашел своего скафандра. «Неужели это Трофим Федорович?»

Кондуктор вагона подтвердил, что старик вышел в самом Чесмаке, что нес он какой-то багаж в брезентовом чехле.

На этом месте рассказ обрывался. Вот что написал дальше Павел Зырянов.

У ЗУБНОГО ВРАЧА

Капитан Карелов, начальник городской милиции, спустя три часа после разговора с Курасовым, ехал в милицейском «Москвиче» и нервничал. С самого утра у него ныл зуб. Он не мог ни о чем другом думать, кроме своего несчастного зуба, а назревали серьезные события. Надо было что-то предпринимать.

Капитан взглянул в окно, и в это время мелькнула вывеска над одним из подъездов двухэтажного дома: «Зубной врач. Прием…» Карелов больше не стал читать, он крикнул шоферу: «Стой!», – вышел из машины и решительно направился к входной двери.

В приемной врача было пусто. Никого не было и в кабинете. Маленький сгорбленный врач усадил его в кресло среди блестящих орудий зубной пытки. Капитан был человеком бывалым и решительным, однако, и он с опасением посмотрел на них.

Врач извинился, сказав, что ему нужно сначала кое-что приготовить. Зуб внезапно утихомирился, и капитан стал спокойно рассматривать кабинет.

В приемной хлопнула дверь. У капитана был острый слух, поэтому он услыхал даже, как поскрипывала обувь на ногах пришедшего. Потом капитан услышал, как пришедший опустился на стул. Капитан, рассматривая кабинет, ловил звуки в приемной, думал о последних загадочных событиях, но ни на чем не заострял своего внимания.

Через некоторое