на руках больная. Тогда женщина подошла ближе, взяла Розу за руки, заставила ее встать и сказала, что ей предстоит сделать. «Ты должна пойти к отцу Пио», — сказала она (речь идет о падре Пио, которого недавно канонизировали). Вскоре кто-то доставил деньги и одежду. Мама Роза отправляется к падре Пио, который просит ее посвятить свою жизнь уходу за больными. Через два с половиной года падре Пио просит ее оставаться у себя дома и ждать большого события. 16 октября 1964 года во время чтения молитвы мама Роза слышит чей-то голос, который зовет ее выйти на улицу. «Я вышла и увидела на небе большое белое облако, усеянное множество золотых и серебряных звезд и розами всех цветов. Из облака вышел шар — красный шар, который опустился на грушевое дерево. Из шара вышла Небесная Матерь, окруженная великим светом. На ней был большой покров и звездный венец, а над головой сиял великий свет. „Моя маленькая девочка, — сказала она мне, — Я пришла издалека. Возвести миру о том, что все должны молиться, ибо Иисус больше не может нести свой крест. Я хочу, чтобы все были спасены, добрые и злые, ибо я — Мать любви“… Затем Святая Дева исчезла, но в тот же день грушевое дерево, полное плодов, внезапно в изобилии покрылось цветами, да так и оставалось в течение трех недель, несмотря на проливные осенние дожди» (66).
В дальнейшем видения повторяются довольно регулярно, и паломники уже знают, что Дева появляется на грушевом дереве по пятницам около двенадцати сорока пяти, а также по праздничным дням, особенно в ее собственные праздники. Часто они собираются накануне и усиленно молятся до поздней ночи, а иногда и всю ночь напролет, что видно по их усталым лицам. Другие прибывают утром. Они собираются в ограде, которой обнесена груша, и стоят перед второй решеткой. Часто они приносят с собой четки, какие-то изображения или статуэтки для благословения. Они развешивают их на ветвях груши, а многие заботливо устанавливают магнитофоны, которые, как они считают, позволят записать весть Девы Марии, переданную через маму Розу. С одиннадцати часов в небольшом «райском саду» собирается целая толпа. Обычно кто-нибудь из присутствующих начинает громким голосом читать розарий. Кроме того, очень часто читают Символ веры, а также литании Деве Марии и святым.
В это время мама Роза принимает паломников в своей частной молельне: они приходят к ней за советом, ободрением и утешением. Ближе к полудню она тоже идет к груше и вместе с несколькими священниками проходит за вторую ограду. Там она становится на скамеечку для молитвы, уже приготовленную кем-то из присутствующих, и сразу начинает читать розарий. «И тогда — чаще всего во время третьей молитвы, когда предаешься раздумьям о достославных таинствах, мама Роза вдруг останавливается. Что значит этот миг для всех, кто его чувствует? Каждый знает, что Святая Дева уже появилась. Мама Роза смотрит вверх, но не в экстазе: ее глаза просто полны света, как глаза ребенка, устремленные на того, кто захватил его сердце».
Она начинает говорить о том, что видит: да, перед ее взором Святая Дева, но она не одна — рядом с нею целый сонм ангелов, архангелов, святых, апостолов и пап. Начинается весть, которую слышит только мама Роза, но она повторяет ее слово в слово: «Мои маленькие дети…». Собравшиеся нередко начинают просить о какой-нибудь милости для себя и всего мира, и Святая Дева отвечает на их просьбы. Наконец, «Мария» благословляет всех своих детей «во имя Отца и Сына и Святого Духа». На этом видение заканчивается. Мама Роза вновь начинает читать розарий, иногда добавляет молитву «Ангелус», а затем сразу начинается крестный ход. Обычно все это происходит в пятницу — привычный день для таких благочестивых молитв.
Как видите, программа весьма насыщенная, и как замечает один автор, к которому я и обратился, рассказывая обо всем этом, «порой просто падаешь в изнеможении»!
У событий, которые происходят в Сан Дамиано, есть еще одна сторона. «Как у всех пророков, — замечает все тот же автор, — у мамы Розы кроме внешней миссии, заключающейся в том, чтобы передавать слова, сказанные Богоматерью, есть и внутренняя: она лично участвует в Искуплении. Здесь мы находимся на пороге тайны, которую нам не надо разгадывать. Мы только догадываемся, что мама Роза несет крест — и несет его в покорности и любви. „Я готова понести страдания, которые тебе угодны“, — говорит она. В эти мгновенья тишины, столь впечатляющие и значимые, — какой незримый разговор совершается в эти мгновенья? Это тайна души. Только лицо мамы Розы внезапно выдает тревогу страдания. Она тяжело вздыхает, и этот вздох говорит о всей тяжести ее испытания, она готова зарыдать, и подавленное рыдание говорит о том, что ее боль безмерна» (67).
Но, выполняя свою «внутреннюю миссию», она порой получает и некоторое утешение.
Однажды, когда она резала помидоры, чтобы приготовить салат, в ее дверь постучался священник лет тридцати. Он просто хотел помолиться вместе с нею перед статуей Святой Девы, которую мама Роза установила у себя дома перед небольшим алтарем. Они вместе начали читать розарий, а потом она осмелилась спросить его, откуда он пришел. «Я назареянин», — ответил он. Тут внимание мамы Розы на какой-то миг отвлекла ее кошка, а когда она снова повернулась к священнику, тот, оказывается, уже исчез!
Добавим сюда многочисленные фотографии, сделанные простыми паломниками: на них мы видим светящиеся кресты в небе, совершенно четкий силуэт Святой Девы и другие необычные явления. Некоторые из них были исследованы в лаборатории, но никакой фальсификации не обнаружили.
Тем не менее история мамы Розы, какой бы прекрасной она ни была, основана на лжи, хотя бы частичной. Она никогда не встречалась с падре Пио, а тот никогда не возлагал на нее никакой миссии и не говорил, что ей надо ждать какого-то важного события. Он сам сказал об этом Иоахиму Буфле. Когда же последний спросил его, что тот думает обо всем происходящем в Сан Дамиано, святой монах ответил: «Opera diabolica. Ci sono opere diaboloche».
«Ну а как же мама Роза?», — спросил Иоахим.
«Ho nulla da fare con lei. Non l’ho mai vista. Prega per lei» (68).
Итак, мама Роза лгала — и не раз. Она часто ссылалась на свой разговор с падре Пио, внушая, что не теряет с ним связи. На самом же деле однажды она целых три недели пробыла около его монастыря в надежде встретиться с ним, но, в конце концов, ее просто силой
