Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 65

Эта женщина, возможно, была слишком снисходительна к своей дочери. Но в других случаях нереалистичные ожидания, предъявляемые к молодым людям, способны превратить их в юных трудоголиков. «Студенты… часто испытывают подобные трудности, когда пытаются «сделать как можно лучше», не имея реалистичного представления о том, каким должно быть это их «лучше», – пишет доктор медицины Джеймс К. Сэмз, адъюнкт-профессор психиатрии Вирджинского университета в Шарлоттсвилле, откликаясь на исследования д-ра Родса. Неправильное представление школьника, «и особенно студента колледжа о себе как о человеке, обладающем неисчерпаемой энергией и способном бесконечно восстанавливаться, может привести к тому, что невнимательный врач упустит из виду возможность перенапряжения, вызывающего в этой возрастной группе неопределенные симптомы, и ошибочно диагностирует мононуклеоз» («Журнал Американской медицинской ассоциации»).

Когда трудоголизм входит в привычку и проявляются более серьезные симптомы, его жертвам требуется дать новый настрой, чтобы они осознали свои физические и эмоциональные потребности и начали уделять им внимание. Для этого необходимо помочь им понять происхождение их тяги к работе, а также обговорить с ними другие паттерны трудового поведения.

«Скорее всего, виновата «трудовая этика», – говорит д-р Родс. – Поразительно, но в моей области мало кто занимается конкретно проблемой перенапряжения и, напротив, чрезвычайно много говорится о неспособности или нежелании работать. Очевидно, мы все настолько сходимся во взглядах, считая лень первородным грехом, что не обращаем внимания даже на обсессивные случаи перенапряжения».

Эта позиция хорошо иллюстрирована в комментариях некоторых трудоголиков, участвовавших в исследовании д-ра Родса. Один мужчина, 55-летний юрист, который никогда не работал меньше 65 часов в неделю и не брал отпуск в течение пяти лет, чувствовал себя виноватым, если ощущал усталость. Если он уходил с работы раньше или приходил не очень рано, его тоже мучила совесть. «Я чувствую себя грешником, если не работаю», – говорил он д-ру Родсу. Получив совет «расслабиться и устроить себе выходной», другой трудоголик ответил: «Чтобы научиться веселиться, нужно основательно постараться».

«В большинстве случаев трудоголик пытается решить свои жизненные проблемы с помощью непосильного труда, отвлекающего от них внимание, – объясняет д-р Родс. – Перенапряжение может символизировать усилия по поддержанию чистой совести. Трудоголик как бы говорит миру: «Видите, меня не за что осуждать. Я делаю все, что могу, даже работаю до полного изнеможения».

«Я понял, что нелишне сравнить их перенапряжение и все уменьшающуюся эффективность с превосходным мощным автомобилем, колеса которого крутятся в снегу. Необходимо не сжигать больше горючего, не гнать двигатель быстрее и зарываться все глубже, а отпустить педаль газа, чтобы можно было возобновить нормальное движение вперед», – говорит д-р Сэмз.

Отпускаем педаль газа

Но отпустить педаль газа – не то же самое, что позволить мотору работать вхолостую. Человек, который много работает, которому его работа доставляет удовольствие и который посвящает себя ей целиком, – не то же самое, что трудоголик. «Заболевание вызывает отнюдь не многочасовая работа, – говорит д-р Родс. – Если работа нравится, если при этом человек достаточно свободен, тогда нет почвы для болезни. Но решающий фактор – определенные черты характера, которые дают возможность справиться с ситуацией.

Наиболее разительное отличие здоровых много работающих людей от трудоголиков – то, что они знают, когда надо остановиться. Они могут заметить признаки усталости и сразу на них отреагировать. Скорее всего, они пораньше закончат работу или возьмут отгул. Они включают в свое трудовое расписание отпуск и получают от него удовольствие. Они проводят время со своими семьями, поддерживают связи с друзьями и регулярно занимаются физическими упражнениями. Короче говоря, у них есть куда вкладывать энергию помимо работы».

«Невроз свободного времени»

Один психиатр сказал о трудоголиках, что они страдают «неврозом свободного времени». «Это может показаться глупым, но некоторым людям не по себе без привычной трудовой рутины, – поясняет доктор педагогических наук Ричард Краус, профессор отдела изучения отдыха и досуга Университета Темпл. – Они не могут приспособиться к свободному времени и должным образом его использовать. На уик-эндах они фактически выходят из строя. В самом крайнем случае они могут отправиться в путешествие, но не успеет пройти и двух дней – даже если это два дня, проведенные в Европе, – как они удирают домой. Досуг подразумевает нечто вроде личной свободы, а они не умеют с ней обращаться. Они прячутся в безопасном укрытии рабочего распорядка. Работа для них – это структурированная, организованная, социально одобряемая деятельность с ясным результатом».

Перспектива незаполненного, нераспланированного времени может попросту вызвать панику. «Насколько может пугать вольное бездеятельное времяпрепровождение, видно из того, что в обществе, одержимом трудовой деятельностью – таком, как наше, – мы стремимся организовать даже досуг, – говорит д-р Краус. – Мы тщательно готовимся к свободному времени: мы ходим на занятия и изучаем «способы занять досуг», мы соревнуемся и играем для того, чтобы повысить статус. Нам крайне важно иметь обязанности: мы связаны обязательствами перед клубом, лигой боулинга и отрядом герлскаутов.

Но с другой стороны, изначальный смысл досуга в том, что это время для свободы, размышлений, выбора и ему нет необходимости быть структурированным, конструктивным и даже содержательным. Досуг не настолько однозначен, как работа, у него более широкий диапазон возможностей и результатов. Очень трудно ригидной личности – а именно таковы трудоголики – принять свободу».

Хотя время досуга может быть поистине «свободным временем» только в том случае, если оно остается нераспланированным, это не то же самое, что просто пребывание в покое или безделье. «Именно такое представление о свободном времени выработало общество, ориентированное на трудовую этику, – говорит д-р Краус. – Если вы не работаете, значит, вы либо бездельничаете, либо восстанавливаете силы, чтобы работать дальше. Но досуг – это нечто позитивное. Это время, когда вы можете раскрыть себя, когда вы можете исполнить самое большое свое обязательство перед жизнью и получить наибольшее удовольствие и удовлетворение».

Часть четвертая

Повышение самоосознания

Глава 21

Пусть вам это приснится: новые методики для повышения самоосознания

Фрейд называл их «королевской дорогой в бессознательное» – отчетливо обозначенным путем для исследования подспудной деятельности встревоженной психики. Патрисия Гарфилд, специалист по сну и автор книг «Креативное сновидение» и «Сны вашего ребенка», соглашается, что эти причудливые ночные странствия являются богатейшим источником информации о нас самих и о наших чувствах. Но, добавляет она, сон в действительности больше, чем просто карта внутренних путей нашего психического и эмоционального состояния. Это проводник для личностного роста. И вам незачем стараться слишком глубоко переживать их или анализировать, чтобы получить от них пользу.

«Сны помогают нам независимо от того, обращаем ли мы на них внимание, – говорит д-р Гарфилд, ссылаясь на исследования, в которых люди, систематически лишенные возможности видеть сны (их будили, как только они впадали в дремотное состояние), быстро теряли ориентиры и становились беспокойными. – Но я убеждена, что, научившись лучше осознавать свои сны и далее выводя их на «сознательный» уровень, мы можем расширить нашу жизнь за счет крайне важных аспектов».

Д-р Гарфилд, которая записывала свои сны в течение около четырех десятилетий, а также изучала сновидцев по всему миру, открыла, как можно опираться на силу снов и извлекать из них пользу. Она утверждает, что благодаря процессу, именуемому «креативным сновидением», мы можем по-новому взглянуть на собственные чувства и свойства своей личности, укрепить уверенность в себе, научиться более эффективно справляться со стрессом, найти решения тревожащих проблем и высвободить свои творческие силы.

Чтобы выяснить, как это сделать, мы поговорили с д-ром Патрисией Гарфилд. Наша беседа состоялась у нее дома, в Сан-Франциско.

Вопрос. Почему мы видим сны? Обслуживают ли сновидения какую-либо психологическую или физиологическую функцию?

Патрисия Гарфилд, д-р философии. Это вопрос, который продолжает быть источником многих спекуляций и научных изысканий. На физиологическом уровне, я думаю, сновидение является настолько же частью наших телесных ритмов, насколько и колебаний температуры тела, которые мы испытываем в течение суток. У нас нет абсолютной уверенности в том, каковы его функции. Некоторые думают, что видеть сны необходимо для того, чтобы мозг аккумулировал информацию. Есть множество других теорий. Но никто на самом деле не знает точно.

Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 65