С папой я была повсюду, даже посещала нудистский пляж с ним и его друзьями. Хорошо помню свои детские впечатления от этого. Я не понимала, почему женщины ходят голые, а также почему у них растут волосы на лобке. Моя старшая на пять лет сестра Настя обращала мое внимание на других людей на пляже, и я уже тогда понимала, что вокруг происходит то, что мне не нравилось, хотя еще не понимала почему.

Папины друзья постоянно общались с сестрой, и она жаловалась мне на них, а не папе. Я не хотела это слушать.

Примерно после моих четырнадцати мы с папой начали отдаляться друг от друга. Я не помню, как именно это произошло, но, подозреваю, что в подростковом возрасте мне захотелось быть больше девушкой, чем папиным «дочка-другом». Мы практически перестали общаться, да и на самом деле я начала закрываться от обоих родителей. Много училась, подрабатывала официанткой и занималась танцами, которые стали для меня целым миром.

В глубине души мне очень хотелось почувствовать папину поддержку в те редкие моменты, когда я оголяла душу и показывала ему свои танцевальные видео. Однако в ответ я получала не комплименты, а постоянные комментарии из разряда: «Тебе бы капоэйрой позаниматься», «Не, ну индийские танцы подошли бы тебе больше, там такие руки интересные, и танцы древние», «Что вы танцуете на этих копытах, кроссовки – нормальная обувь» и так далее. Мне было дико больно это слышать, долго переживала, но не плакала. Я запретила себе плакать. Постепенно я выработала стратегию не делиться с родителями ничем для меня важным вообще.

Папа постоянно говорит про спокойствие ума, что это основа всего, сам практически никогда не выходит из себя, либо всячески скрывает свои эмоции. Какое-то время назад он ходил к «психологу», которая меняет ДНК через слова. Потом делал прижигание энергетических точек на теле на занятиях кунг-фу. Папа увлекается Таро и делает расклады на рабочие и жизненные ситуации, следит за лунным календарем и бреется только в подходящие дни. Он ходит в буддистский храм на молебны, ритуалы, а также вешает в храме «коней удачи», хочет вылечить катаракту иглоукалыванием, гимнастикой для глаз и мантрами.

Отец постоянно сожалеет об упущенных возможностях: «Вот если бы я раньше начал, тратил бы больше времени на…», «Были бы финансы, то сейчас бы был…». При этом он многое откладывает на потом, «когда будут деньги, здоровье, время» и так далее. Папа наивный и добрый.

В период с шестнадцати до девятнадцати лет я очень много выступала, но ни разу не смогла позвать родителей на концерт, поскольку чувствовала, что эту часть меня они не принимают.

Сейчас мне двадцать семь лет, и папу я вижу, скорее, как маленького ребенка, чем взрослого мужчину и надежную опору для его жены, моей мамы. Он ударился в буддизм, работает изредка в командировках, за копейки. То папа хочет обучиться тибетскому массажу за шесть дней и лечить людей массажем и мантрами, то решает, что нужно стать инструктором по скандинавской ходьбе, выучиться за месяц и работать в центре ЛФК. Главное – быстро, в удовольствие, и чтобы «про здоровье» в папином понимании. Его не беспокоит, что мама вынуждена зарабатывать деньги, поддерживать быт и отвечать вообще за все. Он еще и упрекать может, что один за всю семью молится Всевышнему…

Из-за того, что вскрылись такие факты, как неоднократные измены отца, я вообще перестала его уважать. Также, будучи уже во взрослом возрасте, меня поразило, что свою дочь от первого брака, оставшуюся без мамы, покончившей с собой, он отдал на воспитание своей маме, нашей бабушке, а сам начал строить семью с моей мамой, когда старшая дочь жила в другом городе, никому не нужная…

Как итог, не знаю, связано ли это напрямую с отношениями с папой, но в свои двадцать семь лет у меня ни разу не было серьезных отношений. Я чувствую себя недостаточно красивой, стройной, зарабатывающей, успешной, интересной – можно использовать любое прилагательное, всего недостаточно, чтобы мужчина, если и не замуж взял, то хотя бы просто пригласил погулять или на кофе.

Сейчас перспектива стать «сильной и независимой» кажется мне куда более реальной, чем «просто любимой», да и в целом, со своими тремя работами, я будто уже и определилась. Нет времени в моей жизни такой нагрузке, как мужчина, не хватит сил ни психических, ни физических.

Взгляд специалиста

В основе нарушений сексуальности Регины лежит детский блок на возбуждение при виде обнаженного тела. Папа не может вызывать сексуальное возбуждение у девочки, это же папа. И для того, чтобы не было чувств, которые неизбежно вызывает вид обнаженных тел, их нужно подавить, отправить куда-то в «неосознаваемое», иначе поссоришься с отцом.

С этого момента формируется отношение к мужчинам как к «папе» – ими можно восхищаться, но не заниматься сексом. Желание не возникает, поэтому нет флирта и потребности выстроить отношения.

Впрочем, и семейные отношения выглядят для Регины малопривлекательно: мама работает, содержит семью и жалуется на жизнь, но не уходит от мужа, а папа обесценивает все, что делает супруга, идеализируя собственный вклад – молится за заблудшие души.

Виктор реализует свою значимость в мировом масштабе, очевидно, не имея влияния на работе и в семье. К специалисту он вряд ли обратится, поскольку его психологические защиты, включая мистифицированное мышление, помогают ему оставаться в образе своего всемогущества, а «всемогущество» не требует коррекции, точнее, в ней нет потребности.

Рекомендации

Регине предстоит длительная работа с психотерапевтом. Изменение привычных, часто малоосознаваемых установок по отношению к миру и к себе, требует длительного времени. Прежде чем чувствовать себя привлекательной девушкой, не достаточно об этом услышать. После того как установки, мешающие ее осознанной сексуальности, будут приняты как деформирующие, необходимо научиться думать и жить, используя новые убеждения. Это совместная работа Регины и психотерапевта – найти оптимальное для девушки отношение к себе и к другим.

Желание танцевать – это неосознанный путь к своему телу, легальный способ выразить свои чувства, поэтому танцы на пилоне (Pole dance) были выбраны не случайно, хотя и бессознательно.

Регине следует не только освободить свою сексуальность и научиться ее проявлять, но и понять, какой вариант отношений ей подходит, что она хочет получить и дать в супружестве.

Роль матери

Мама Регины дала дочери красивое имя, но не показала, какой прекрасной может быть жизнь. Ее собственный взгляд на жизнь пессимистичен. Она злится на мужа и дочь за то, что те позволяют себе иметь собственные интересы, вместо