«член предложения с частным отрицанием, как правило, является ремой».

Наконец, отмечается, что при наличии противопоставления

«частный характер может иметь отрицание и при сказуемом (Он не ходил в библиотеку, а ездил)»

и что в этом случае глагольное сказуемое также

«выполняет функцию ремы»[294].

Как это следует из вышеприведенных высказываний, вопрос о роли отрицания в конституировании структуры предложения решается здесь в рамках концепции так называемого семантического синтаксиса, для которой характерно прямолинейное соотнесение семантической структуры предложения со структурой той ситуации, по поводу которой высказывается предложение. При этом упускается из виду, что одна и та же ситуация может быть по-разному отражена мыслью человека и что даже одна и та же мысль может быть выражена различными по своей структуре предложениями, хотя бы и имеющими один и тот же лексический состав. Говоря о роли отрицания в этой связи, прежде всего следует заметить, что отрицание есть компонент мысли и выражающего ее предложения и потому неправомерно утверждать, что если отрицание находится перед каким-либо членом предложения, то отрицается обозначаемый им компонент ситуации (или вся ситуация в целом). Так, например, предложение Брат не ходил в библиотеку вчера при выделении посредством логического ударения слова вчера будет эквивалентно по выражаемой им мысли предложению

Не вчера брат ходил в библиотеку

(Брат ходил в библиотеку, но не вчера),

хотя в первом из них отрицание находится при глагольном сказуемом и, таким образом, если следовать точке зрения автора, оно должно рассматриваться как общеотрицательное, а во втором отрицание находится при обстоятельстве времени и, следовательно, оно является частноотрицательным. Говоря о ремовыделительной функции отрицания, автор этого раздела академической грамматики не учитывает также, что в данной функции в каждом языке используется совокупность самых разнообразных средств, так что в функции ремы (логико-грамматического предиката) может выступать не тот член предложения, при котором находится отрицание, а другой член предложения, маркируемый в этом качестве каким-либо иным предикато-выделительным языковым средством. Так, например, в предложении Только он не вчера, а сегодня пришел к нам в функции логико-грамматического предиката выступает подлежащее он, маркером чего является выделительно-ограничительное слово только. Аналогичным образом, в предложении, приводимом автором раздела как пример общеотрицательного предложения, поскольку частица не находится перед входящим в состав сказуемого служебным глаголом (Из всего экипажа только один водитель не был ранен) на самом деле логико-грамматическим предикатом является группа подлежащего один водитель, о чем свидетельствует наличие при нем того же выделительно-ограничительного слова только.

Если учитывать, что отрицание может функционировать на двух уровнях членения предложения – синтаксическом и логико-грамматическом (актуальном), то анализируемая в академической грамматике совокупность фактов о роли отрицания в конституировании структуры предложения получит иную трактовку. Так, из приведенных выше примеров только предложение Брат не ходил вчера в библиотеку, определяемое в академической грамматике как общеотрицательное, является отрицательным как на уровне синтаксического, так и логико-грамматического членения, поскольку оба этих его уровня членения совпадают. Что же касается предложений (1), (2), (3), то на уровне синтаксического членения и структуры суждения как пропозициональной функции они являются утвердительными. В самом деле, как уже отмечалось, синтаксическое членение предложения коррелирует со структурой суждения как пропозициональной функции, а во всех трех предложениях предикат этого уровня структуры суждения выражается сказуемым, при котором нет отрицания. Если же соотносить структуру предложения и выраженной им мысли с ситуацией, о которой высказывается предложение, как это делает автор данного раздела академической грамматики (а с ситуацией коррелируют указанные уровни структуры суждения и предложения, которые на этих уровнях являются утвердительными), то соответствующие предложения рассматривать как частноотрицательные нет оснований. Что же касается логико-грамматического (актуального) членения предложения, то оно, как уже отмечалось, фиксирует ход, направленность познавательного процесса, отражающего ту или иную ситуацию, ввиду чего его субъектно-предикатная структура может выражаться различными компонентами предложения, хотя бы оно и высказывалось по поводу одной и той же ситуации. Именно на этом уровне членения предложения функционирует отрицательная частица не в предложениях (1), (2), (3). В этих предложениях синтаксическое и логико-грамматическое членения расходятся и отрицательная частица не, маркируя в каждом из этих предложений логико-грамматический предикат, который не совпадает со сказуемым, находится перед соответствующим членом предложения (не брат, не вчера, не в библиотеку).

Следует также отметить, что нельзя считать удачными и термины общеотрицательные и частноотрицательные предложения. В логике под общеотрицательными суждениями имеют в виду такие суждения, в которых предикат отрицается в отношении всего объема субъекта, т.е. они являются отрицательными по качеству и общими по количеству

(Все советские граждане не хотят войны;

Ни один советский человек не хочет войны);

частноотрицательными же являются суждения, в которых предикат отрицается в отношении части объема субъекта

(Некоторые птицы не летают).

Таким образом, в академической грамматике эти же термины при классификации предложений употребляются совсем в другом значении, чем в логике. Это едва ли оправдано, если учесть соотносительность терминов предложение и суждение.

Выше было рассмотрено функционирование отрицания в повествовательных предложениях, выражающих суждения в собственном смысле этого слова, или, как их определяют некоторые логики, суждения-сообщения. В вопросительных предложениях, выражающих суждение-вопрос, в этом отношении отмечаются некоторые специфические особенности. Так, в вопросительных предложениях, где логический предикат выражается сказуемым (группой сказуемого), противопоставление между отрицанием и утверждением нейтрализуется[295].

Ср.:

1) Ты пойдешь домой?

2) Ты не пойдешь домой?

Применительно к такого рода случаям положение, выдвигавшееся в традиционной формальной логике, согласно которому суждение-вопрос в отличие от суждения-сообщения не содержит в себе утверждения или отрицания, кажется оправданным. Однако оно оказывается ошибочным, если иметь в виду случаи, когда логический предикат выражается не сказуемым, а каким-либо другим членом предложения и в этом качестве маркируется, например, логическим ударением или модальным словом со значением той или иной степени достоверности или выделительно-ограничительным словом.

Ср.:

1) Ты не пойдешь домой? Ты пойдешь домой?

2) Только ты не пойдешь домой? Только ты пойдешь домой?

3) Вероятно, ты не пойдешь домой? Вероятно, ты пойдешь домой?

В отрицательном и утвердительном предложениях каждой пары логический предикат выражается не сказуемым, а подлежащим, которое маркируется логическим ударением (1), выделительно-ограничительным словом только (2), модальным словом вероятно со значением проблематичности (3). При этом в каждой из приведенных пар отрицание функционирует только на уровне синтаксического членения предложения; на уровне же логико-грамматического членения предложения, включающие отрицательную частицу не, будут утвердительными, как и предложения, не включающие ее. Таким образом, во всех трех случаях первое предложение каждой пары противопоставляется как отрицательное второму как утвердительному лишь на синтаксическом уровне их членения, коррелирующему со структурой суждения-вопроса как пропозициональной функции. Иначе говоря, здесь