d)

Наконец, мы приходим и к равновесию идеи и образа в осуществленном факте и личности. Кроющуюся здесь категорию я понимаю как красивое, которое, таким образом, отличается мною и от прекрасного и от изящного. Прекрасное есть специально интеллигентная категория. Изящное есть специально выразительная категория.

Красивое занимает среднее место между прекрасным и изящным.

Для красивого прекрасное слишком глубоко, а изящное слишком поверхностно. Вдумываясь в то значение, которое имеет слово «красивое» в языке, мы замечаем, что оно – действительно нечто среднее между прекрасным и изящным. Красиво – то, что хорошо осуществляет свою идею как факт. В красивом я мыслю жизненно красивое, биологически красивое. Чахоточная и умирающая дева может быть прекрасной; если хотите, допустим даже, что она может быть изящной. Но едва ли ее можно назвать красивой. Красивое предполагает добротность факта (не обязательно тела), совершенство фактического, личностного осуществления. И, может быть, тут будут спорить о термине (его я охотно заменил бы другим, если бы таковой был более подходящим), но сама категория и ее положение посредине между прекрасным и изящным, по-моему, бесспорны [75].

7. Резюме и система модификаций

На этом кончается анализ модификационно-персонных форм, и мы должны теперь лишь подвести итоги всей этой сложной и доставляющей огромный логический труд исследователю диалектике.

Руководства по эстетике полны всяких описаний этих «эстетических модификаций», но почти нигде невозможно найти их диалектической обоснованности и такой связанности, чтобы ясен был их вывод из единого принципа. Это, в сущности, очень тонкие категории, как бы часто ими ни оперировал обыденный язык, и формулировать их во всей их смысловой методике и системе – задача чрезвычайно трудная и тонкая.

Чтобы дать резюмирующее изложение всей этой проблемы «эстетических модификаций», или, как я выражаюсь, модификационно-персонных категорий, я, однако, не стану повторять всей изложенной выше систематики (так как она прозрачна и ясна сама собой, если усвоена основная диалектика тетрактиды), а попытаюсь все это выразить несколько иначе, надеясь внести еще бóльшую ясность понимания и удобство изложения этой сложнейшей проблематики.

I. Идея (т.е. тетрактида, в интеллигентном, вне-интеллигентном, выразительном и гипостазирующем плане, или,

1) эйдос,

2) интеллигентно

3) выраженный, воплощенный

4) в факте, или личности)

может быть рассматриваема с точки зрения способа своего осуществления, или гипостазирования, в инобытии (этот способ назовем «образом»).

Идея может быть больше своего образа, меньше его и равняться ему.

· a) Идея больше образа – это значит, что идея есть действующий фактор, от которого зависит определение образа, но который определяет и себя и образ идейными же, т.е. смысловыми, умно-созерцательными способами.

· b) Идея меньше образа – это значит, что действующий фактор есть образ, и от него зависит определение идеи, так что идея определяется уже не идейными, но образными, вещными, фактными способами.

· c) Идея равна, или тождественна, образу – это значит, что безразлично, чтó именно считать действующим фактором, идею или образ; тут идея определяется вещественно, от вещей и фактов, и образ, т.е. эти вещи и факты, определяются от идеи.

Возникающие отсюда формы назовем модификационно-персонными формами и запомним, что в них идет речь, след., не о самой идее и не о самом образе, но только о способе, методе и форме их равновесия. Идея как такая может оказаться и выраженной слабо, плохо, равно как и образ, фактическое выражение. Но тут не в этом дело. Выражается форма равновесия.

II. Так как художественная форма есть абсолютное совпадение идеи и образа, несмотря на их возможное неравновесие, то к форме равновесия необходимо прибавить синтез равновесия, т.е., при данном условии противоборства обоих элементов, должен быть тут же решаем вопрос о том, как же происходит их отождествление. Последнего не может не быть, так как художественная форма – абсолютна, индивидуальна и единична. Поэтому:

· a) задание «идея > образа» может быть разрешено средствами идеи;

· b) задание «идея > образа» может быть разрешено средствами образа;

· c) задание «идея < образа» может быть разрешено средствами идеи;

· d) задание «идея < образа» может быть разрешено средствами образа.

Идейное разрешение конфликта, очевидно, есть перенесение его в смысловую сферу и тем самым как бы обезвреживание его, уничтожение в нем его фактической и реальной интересности и серьезности, так что самый конфликт мыслится только как утверждающий себя в чисто смысловой сфере. Конфликт уничтожает себя как конфликт реальный и тем утверждает себя лишь в качестве конфликта смыслового и идеального, умно-созерцательного.

Образно-вещное разрешение конфликта, напротив того, есть перенесение его в образно-вещную, «фактическую», «реальную» сферу и тем самым как бы принижение его, делание его действительным уродством и ущербом, уничтожение в нем его идейно-смысловой силы, так что самый конфликт есть гибель, уничтожение или порча идейного богатства и силы, и только в этой фактической неудаче и проявляется (косвенно) все идейное содержание долженствовавшего проявиться так же идейно и идеально.

III.

· Идея как эйдос > образа в идее (и в бразе) = схема.

· Идея как эйдос < образа в образе (и в идее) = аллегория.

· Идея как эйдос ∞ образу в идее и образе = символ.

IV.

· а) Идея как выражение > образа в идее = наивное.

·· Идея как выражение > образа в образе = ирония.

· b) Идея как выражение ∞ образу в идее и образе = изящное.

· c) Идея как выражение < образа в идее = комическое.

·· Идея как выражение < образа в образе = напыщенное.

V.

· a) Идея как миф и личность > образа в идее = возвышенное.

·· Идея как миф и личность > образа в образе = трагическое.

· b) Идея как миф и личность ∞ образу в идее и образе = прекрасное и красивое.

· c) Идея как миф и личность < образа в идее = юмор.

·· Идея как миф и личность < образа в образе = безобрáзное.

VI. Эта таблица модификационно-персонных форм требует некоторых пояснений.

a)

Эйдетическая модификация (схема – аллегория – символ), конечно, не имеет специально персонного характера, потому что ее сфера лежит вне интеллигенции. Однако поместить ее сюда заставляют и удобства внешней архитектоники и то, что она есть формальное