· Этот, по-видимому, некогда красивый человек, сейчас выглядел безобразно;

· Этот человек, вероятно, недавно перенесший какую-то тяжелую болезнь, еле стоял на ногах.

Конечно, в такого рода предложениях, осложненных обособленными определительными оборотами, и субъективная, и объективная модальности получают свое выражение и в основном составе предложения. Так, глагольные сказуемые этих предложений, выражающих логико-грамматический предикат, имеют форму изъявительного наклонения глагола, которая совмещает в себе значения субъективной модальности простой достоверности и объективной модальности действительности, а указанные обороты сами по себе не имеют интонации предикативности – она также приурочена к основному составу предложения. Кроме того, нельзя не учитывать при этом, что как объективная, так и субъективная модальность получают свое полное выражение только в составе предложения и только предложения могут свободно образовывать законченный парадигматический ряд по выражаемым в них разновидностям объективной и субъективной модальности. В частности, как это показывают приведенные П.В. Чесноковым примеры на выражение объективной модальности в составе словосочетания, в этих случаях наблюдаются ограничения на выражение модальных значений и способов их выражения сравнительно со случаями, когда она выражается в составе предложения. Так, словосочетание спортсмен, переплывший реку не имеет коррелятивного с ним словосочетания, в котором выражалась бы модальность необходимости.

Можно полагать также, что и субъективная, и объективная модальность исторически получают свое развитие в составе предложения и лишь в дальнейшем в модифицированном виде и с известными ограничениями они начинают функционировать и в составе словосочетаний особого типа.

Характер соотношения синтаксического и логико-грамматического членения предложения зависит от типологических особенностей языка. Этим определяется также и та роль, которую играют субъективная и объективная модальности в конституировании структуры предложения[280]. В общей форме, по-видимому, будет справедливым положение о том, что в языках аналитическо-агглютинативных и синтетическо-агглютинативных субъективная модальность при своем выражении оказывает гораздо большее влияние на структуру предложения, чем в языках синтетическо-флективного типа. Так, например, в нивхском языке есть особые проблематическое и категорическое наклонения, в то время как в русском языке соответствующие значения выражаются модальными словами, которые не оказывают никакого влияния на характер (оформление) членов предложения. При несовпадении синтаксического и логико-грамматического членений предложения в нивхском языке показатели проблематической и категорической модальности отходят к тому члену предложения, который выражает логико-грамматический предикат, а глагол-сказуемое дается в изъявительном наклонении. В отличие от этого в русском языке при изменении субъективной модальности предложения глагольное сказуемое не претерпевает каких-либо изменений.

При изменении логико-грамматического членения предложения и субъективной модальности еще большую перестройку претерпевает предложение в языках аналитическо-агглютинирующего типа, как, например, в китайском. Иначе говоря, в языках различной типологии объективная и субъективная модальности, как и соответствующие уровни членения предложения, на которых они функционируют, играют различную роль в конституировании структуры предложения.

Между значениями субъективной и объективной модальности и способами их языкового выражения не существует резкой грани. Суждения о возможных, действительных и необходимых связях также могут фиксировать различные ступени человеческого познания одного и того же явления. Так, если до последнего времени мы могли высказывать о жизни на Марсе лишь суждения возможности (Жизнь на Марсе возможна), то не исключено, что результатом последующих исследований Марса будет уже суждение о действительных связях – На Марсе есть жизнь. Поэтому об одном и том же явлении действительности мы можем высказывать, например, как суждение возможности, так и проблематическое суждение.

Так, ср.:

Жизнь на Марсе возможна

и

На Марсе, возможно, есть жизнь.

Для выражения того и другого вида модальности нередко могут использоваться одни и те же языковые средства. Так, например, русское предложение Отец может завтра прийти в зависимости от контекста может означать:

1) ‘Отец в состоянии (имеет возможность) завтра прийти’ и

2) ‘Отец, может быть, завтра придет’.

Таким образом, в этом предложении слово может в первом случае выражает объективную модальность, а во втором – субъективную модальность проблематичности.

Аналогичным образом ведут себя модальные глаголы и в других языках. Так, например, в немецком языке модальные глаголы dürfen, können, sollen и müssen, обычно используемые для выражения объективной модальности, в некоторых случаях указывают на субъективную модальность проблематичности. Так, предложение Er kann hier sein в зависимости от контекста означает:

1) ‘Он имеет возможность быть здесь’;

2) ‘Он, вероятно, здесь’.

Предложение Er muß hier sein означает ‘Он, наверное, здесь’ и т.д.[281]

Выражая субъективную модальность, модальные глаголы выполняют уже чисто грамматическую функцию. Возможны и такие случаи, когда для выражения субъективной модальности проблематичности и объективной модальности возможности используется одно и то же модальное слово, например:

Возможно (может быть), жизнь на Марсе возможна.

В этом отношении представляет интерес также функция частицы бы (б) в русском языке. Обычно отмечается, что в сочетании с глагольной формой на -л(а) она образует сослагательное наклонение глагола, выражающее один из видов объективной модальности. Например: Он приехал бы домой уже вчера. Но вместе с тем частица бы (б) в русском языке используется в качестве средства выделения логико-грамматического предиката. Так, наряду с приведенным выше предложением, в котором логико-грамматический предикат выражен глагольным сказуемым, возможны следующие предложения:

Он бы приехал домой уже вчера;

Он домой бы приехал уже вчера;

Он уже вчера бы приехал домой.

В этих предложениях логико-грамматический предикат соответственно выражается подлежащим он бы, обстоятельством места домой бы и обстоятельством времени вчера бы.

Таким образом, частица бы (б) выступает не только в качестве компонента аналитической формы сослагательного наклонения глагола, одним из значений которого является объективная модальность возможности, но и может выполнять определенную функцию на логико-грамматическом уровне членения предложения, которое характеризуется модальностью простой достоверности. В предложениях, где выражается субъективная модальность проблематичности или категоричности, в соответствующих случаях частица бы (б) может сочетаться как с членом предложения (подлежащим, обстоятельством места или обстоятельством времени), выражающим логико-грамматический предикат, так и с глагольным сказуемым, не выражающим логико-грамматический предикат.

Так, ср. например:

Вероятно, он бы приехал домой уже вчера

и

Вероятно, он приехал бы домой уже вчера.

Такая синкретичность языкового выражения субъективной и объективной модальностей, как и возможность перехода одного вида модальности в другой в процессе человеческого познания, по-видимому, послужили одной из причин того, что они недостаточно четко разграничивались в истории логики и