class="p1">Ещё 3 тысячи лет назад люди проявляли живой интерес к интеллектуальным машинам и искусственному интеллекту, а также к их способностям выполнять различные служебные задачи. В произведениях Гомера, созданных примерно в VIII веке до н. э., можно найти упоминания о Гефесте – греческом боге кузнечного дела, который использовал автоматические механизмы для выполнения простой монотонной работы. В этом ему помогали девушки-служанки из золота, обладающие способностью двигаться, воспринимать окружающий мир, рассуждать и разговаривать. В «Одиссее» Гомер также рассказывал о кораблях, которые, по его словам, беспрекословно повиновались своим капитанам, могли обнаруживать препятствия и угрозы и легко их обходили, двигаясь «со скоростью мысли». Несколько столетий спустя, около 400 года до н. э., в литературных источниках встречается упоминание о Талосе – гигантском бронзовом великане, созданном Гефестом для защиты берегов Крита от нападений захватчиков.
Приведённые выше примеры имеют общий смысл: искусственные создания существуют для того, чтобы исполнять желания других, более могущественных существ – либо богов, либо людей. В то же время, даже если они и наделены разумом, им не хватает самостоятельности. За тысячи лет до того, как Карел Чапек ввёл в обиход термин «робот» для обозначения механических рабов, мы находим их описание у Гомера. Примерно в III веке до н. э. александрийские учёные и конструкторы создавали трактаты о разработке автоматических устройств. Эти механизмы-роботы настолько глубоко проникли в художественную культуру греческого мира, что другие народы воспринимали их как символ эллинизма.
В буддийских преданиях, распространённых на северо-востоке Индии в IV–III веках до н. э., рассказывается об армии автоматов, охранявших реликвии Будды. Роботы эти были изготовлены на основе технологий, тайно ввезённых из грекоязычного мира. О механических устройствах также упоминается и в китайских летописях, например при дворе правительницы династии Тан императрицы У Цзэтянь (около 624–705 гг. н. э.).
Эти истории свидетельствуют о том, что идеи о создании интеллектуальных машин и автоматов были широко распространены и глубоко укоренились в культурах разных народов на протяжении тысячелетий. Они также отражают длительный и сложный процесс взаимодействия между человеческим воображением и технологиями, подчёркивая неизменную тягу людей к созданию искусственных существ, способных выполнять сложные задачи и повышать качество их жизни.
В средневековой христианской мифологии тоже фигурирует образ механического человека, хотя в то время люди ещё не обладали достаточными знаниями для создания сложных механизмов. В старофранцузской версии «Энеиды» (ок. 1160 г.) золотой робот-лучник охраняет могилу павшей в бою королевы-воительницы, а в истории Александра Македонского (ок. 1180 г.) правитель сталкивается с золотыми роботами-убийцами, стерегущими мост в Индии, и вооружёнными медными роботами, охраняющими усыпальницу «вавилонского эмира».
В IX веке при дворе Аббасидов в Багдаде были переведены на арабский язык руководства по созданию автоматов, которые были написаны в эпоху эллинизма. Эти трактаты оказали значительное влияние на создание механических устройств в исламском мире. Такие механизмы – музыкальные автоматы, программируемые часы, фонтаны и механических животных – устанавливали во дворцах и мечетях. Мастера исламского мира использовали новшества Александрийской школы и создавали всё более сложные механизмы, хотя некоторые из этих изобретений восходят к гораздо более древним временам. Так, в работах придворного инженера Аль-Джазари (1136–1206) встречаются рисунки виночерпиев и слуг на колёсах, напоминающие тех, что обслуживали богов на горе Олимп.
В художественных произведениях изысканные механические слуги Аль-Джазари и стражники-убийцы имеют общую связь с идеей наблюдения, предвосхищающей ещё одну цель, которой часто служат искусственный интеллект и роботы. Часовые и стражники следят за происходящим и отличают друзей от врагов, в то время как дворцовые слуги действуют в строго регламентированной среде, где люди находятся под постоянным контролем. Подобные устройства были распространены по всей территории исламского мира и Восточной Римской империи, однако их создание или копирование было невозможно на христианском Западе до конца XIII века. Тем не менее ранее они уже упоминались в литературных произведениях как предметы роскоши в элитной обстановке, воплощающие собой фантазии о совершенном контроле и абсолютном подчинении.
По преданию, римский поэт Вергилий создал серию анимированных деревянных статуй, каждая из которых олицетворяла одну из провинций Римской империи и держала в руках колокол, который начинал звонить, если возникала угроза восстания. Бронзовый всадник указывал направление, откуда исходила угроза. В старофранцузском «Романе о Трое» («Истории Трои») рассказывается о шести золотых автоматах. Среди них были четыре человекоподобных робота, которые патрулировали троянский дворец и следили за поведением, нарядами, манерами, речами и даже мыслями обитателей дворца. Благодаря этому придворные могли быть уверены, что не совершат оплошности, а правители могли расслабиться, зная, что никто из их окружения не распространяет наветы и не замышляет против них заговор.
Филипп III Добрый, герцог Бургундский (1396–1467; правил в 1419–1467), потратил часть своего огромного состояния на создание и установку многочисленных автоматов, фонтанов-трюков и прочих механических приспособлений в своём замке в Артуа (ныне – Северная Франция). Гостей подвергали испытаниям в длинной галерее, заполненной автоматами и другими устройствами, которые неожиданно обливали людей водой, осыпали их грязью и мукой, били палками и оскорбляли, в то время как герцог или его доверенные лица тайком наблюдали за происходящим. Трюковые фонтаны были установлены по приказу Филиппа и эксплуатировались под его личным контролем.
К XV веку такое сочетание любопытства и наблюдения прочно вошло в средневековую латинскую культуру. Помимо уже упомянутой имперской системы сигнализации, Вергилию также приписывали создание «Уст правды» (bocca della verità) – механизма, способного определить, была ли женщина целомудренной, который мог откусить ей пальцы, если она утратила девственность. Слежка за женщинами, связанная с заботой о сохранении благородства крови, фигурирует во всей средневековой литературе. Один из примеров – история искусственного музыканта, который с помощью музыки сообщал каждому гостю, была ли входящая женщина девственницей или нет. В конечном счёте эти фантастические устройства отражают беспокойство относительно естественного поведения женщин и убеждение в том, что это поведение имеет смысл и должно подлежать строгому контролю.
За тысячу лет до того, как Айзек Азимов сформулировал свои знаменитые «Три закона робототехники», реальные и вымышленные автоматы начали появляться в европейских судах, на религиозных церемониях и в литературных произведениях. Средневековые роботы обретали самые разные облики – от говорящих статуй и механических животных до безмолвных металлических стражей. Некоторые из них предназначались для увеселений или обучения, в то время как другие выполняли дисциплинарные или надзорные функции. В эпоху Средневековья эти чудесные изобретения, чьё происхождение порой объяснялось гением ремесленников, таинственными космическими силами или даже вмешательством тёмных сил, поднимали важные вопросы о знаниях, природе и божественном замысле.
Э. Р. Трюит исследовал различные формы самоходных или автономных технических устройств, начиная с их первого появления на латинском Западе и заканчивая
