Древние культуры обменивались не только музыкальными произведениями и стилями, но и инструментами. Например, кото и сякухати — два инструмента, которые сейчас ассоциируются с японской музыкой, — родом из Китая. Кото — потомок гучжэна, а сякухати — родственник сяо. И гучжэн, и сяо завезли в Японию в VII в.

Лучше всего процесс миграции музыкальных инструментов виден на примере валихи, мадагаскарской круглой цитры. Ее название происходит от наименования сорта бамбука, из которого делают и корпус, и струны инструмента (хотя сейчас струны преимущественно металлические). Валиха считается национальным символом Мадагаскара, но ее конструкция основывается на модели музыкального инструмента, который в VI в. привезли на остров переселенцы из Индонезии. Круглые цитры — их шейка-трубка одновременно служит и грифом, и резонатором — также встречаются во Вьетнаме, Камбодже и на Филиппинах. В XIX в., на закате мадагаскарского королевства Имерина, игра на валихе стала прерогативой доминирующего народа мерина, потомков тех, кто когда-то привез на остров этот музыкальный инструмент. Аристократический статус представителей этого народа подчеркивался длинными ногтями, которые отращивались специально для игры на валихе.

Сильвестр Рандафисон играет на валихе[9]

По распространенности цитре не уступала и лютня, музыкальный инструмент, разнообразные формы которого можно встретить в Азии, Африке и Европе. Лютни с короткой шейкой, которые обрели популярность при европейских королевских домах в XI в. и стали главным музыкальным инструментом эпохи Возрождения, впервые появились в Испании и на Сицилии вместе с арабами. Слово «лютня», как и арабское «уд», скорее всего, произошло от слова «аль-уд», которое означает «дерево», указывая на то, что дека музыкального инструмента была деревянной, а не сделанной из кожи.

Лютни с кожаными деками также существовали с древних времен в Азии и Африке. Японский сямисэн является разновидностью китайского саньсяня, и, возможно, оба этих инструмента произошли от древнеегипетской лютни, немного похожей на персидский тар. На Западе самой известной разновидностью лютни считается банджо. В XVII‒XVIII вв. его придумали рабы из Африки, работавшие на табачных и сахарных плантациях на юге современных Соединенных Штатов. Также известны разновидности банджо, созданные креолами, работавшими на плантациях на островах Карибского бассейна и северо-восточной части Южной Америки. Изначально этот музыкальный инструмент изготавливался из разрезанных пополам, очищенных от мякоти плодов калебасового дерева, которые обтягивали козьей или телячьей шкурой. Обтягивание плодов растений кожей — самый распространенный способ создания музыкальных инструментов в Африке (особенно в западной ее части), где придумали несколько прототипов банджо. Например, симбинг и кора, которые можно встретить в Гамбии, Мали, Сенегале и Гвинее, представляют собой нечто среднее между лютней и арфой. Их струны крепятся к струнодержателю (как на лютне) и протягиваются к самой вершине шейки. Но их шейка не выступает в роли грифа, а высоту звука можно изменить только путем настройки струн; помимо прочего, при игре инструмент держат вертикально, как арфу. Более близким родственником банджо может быть аконтинг, на котором играет народ диола, живущий в вышеупомянутых странах. Это двухструнный инструмент, который во время игры держат горизонтально, как банджо.

Музыкант из Гвинеи-Бисау с аконтингом в руках[10]

* * *

Если бы не рабство, у нас не было бы банджо. Но без менестрелей оно никогда не обрело бы популярность.

Рианнон Гидденс (род. в 1977 г.), американская певица, композитор, банджистка

История банджо в США одновременно увлекательна и не слишком красива, поскольку после века в качестве музыкального инструмента рабов на плантациях (наряду со стиральной доской и бас-корытом, которые тоже придумали африканцы) оно стало появляться в так называемых менестрель-шоу[11] с участием белых музыкантов, загримированных под негров. Однако позднее банджо пришлось по душе сельским жителям из предгорий Аппалачей, которые по большей части были потомками иммигрантов из Уэльса, Шотландии и Ирландии (из этих трех регионов Великобритании происходили и многие из их песен). Именно они вскоре, в 1940-х гг., придумали блюграсс — быстрый, броский стиль «белой» музыки, где главная роль принадлежит банджо. Однако афроамериканцы тоже продолжали играть на банджо, особенно в окрестностях Пидмонта, что восточнее Аппалачей. Более того, некоторые техники игры на банджо, активно использующиеся в блюграссе, имеют африканские корни.

Можно с уверенностью утверждать, что западноафриканские ритмы и музыкальные стили сильнее повлияли на развитие мировой музыки, чем традиции народов из других регионов планеты. Все североамериканские жанры популярной музыки, захватившие мир в XX в., — джаз, рок и хип-хоп — в той или иной мере связаны с Западной Африкой. Но этим влияние традиций Черного континента не ограничилось. В период между XVI и XIX вв. из Анголы, Конго, Бенина, Сьерра-Леоне и других бывших колоний в Западной Африке были насильственно вывезены более 12 млн человек — и это без учета миллионов погибших во время перевозки и пребывания в «пунктах временного размещения», куда новоприбывших отправляли для адаптации к новому климату, жестокому обращению и недоеданию. Почти половина выживших оказались в рабстве в португальской Бразилии. Примерно столько же попали на Карибские острова, колонизированные испанцами, англичанами и французами. И только 300 000 человек привезли в Соединенные Штаты — это примерно 2,5 % вывезенных из Африки рабов.

В колониях африканские ритмы переплетались с музыкой европейцев и иногда — коренного населения, и результатом стало появление таких самобытных танцевальных традиций, как кубинские румба, мамбо и сон кубано, колумбийская кумбия и бразильские самба и жонго. Эти стили не прекратили свою эволюцию: они по сей день продолжают изменяться. Например, румба (только на Кубе существует несколько ее разновидностей) имеет массу вариаций, некоторые из которых связаны с классической румбой лишь названием. Взять хотя бы так называемую «бальную румбу» и конголезскую румбу, которая появилась в Леопольдвиле (ныне Киншаса) в 1930-х гг., после того как местные услышали по радио записи сон кубано.

Африканцы оказали заметное влияние не только на структуру танцевальных ритмов народов Латинской Америки и Карибского бассейна. Например, возникший на Тринидаде и Тобаго стиль калипсо считается прямым потомком западноафриканского кайсо — пения, которым обычно сопровождался танец лимбо. Дальнейшее развитие кайсо получила на сахарных плантациях, где рабы пели песни в этом стиле во время боев на палках между соперничающими командами. Бойца от каждой стороны поддерживал чантвелл (или шантюэлль) — запевала, которому вторили его товарищи, выстраивая песню в респонсорной форме[12]. Помимо восхваления своего