Советские представители старались убедить югославских собеседников, что не поощряют антиюгославскую пропаганду Тираны, а сами испытывают неудобства от проблем с албанским партийным руководством. Они советовали югославам сделать жест доброй воли и направить в Тирану посла как демонстрацию готовности развивать добрососедские отношения[633]. В Белграде же, напротив, полагали, что в атмосфере частых и жестких обвинений нет смысла направлять посла, которому бы пришлось регулярно покидать мероприятия в знак протеста против того, что говорится о его стране, Белград же не отвечает на каждодневные выпады албанцев, чтобы не подогревать конфликт. Подобное терпение было высоко оценено советскими представителями, которые выразили недоумение относительно причин неприязни албанцев к югославам. В ответ югославские собеседники предположили, что, вероятнее всего, дело в чувстве вины после ликвидации выдающихся албанских партийных руководителей в первые послевоенные годы. В случае нормализации отношений между Тираной и Белградом данный вопрос был бы неминуемо поднят[634].

Москва регулярно информировала Белград о развитии своего конфликта с Албанией. При этом поначалу советское руководство надеялось на скорое урегулирование противоречий при посредничестве Пекина, который хотя и поддерживал Тирану, но не безоговорочно. Со своей стороны югославские дипломаты в беседах с советскими коллегами рекомендовали великим державам держать дистанцию с Албанией. Что касается улучшения югославско-албанских отношений, то не только Белград, но и Тирана должна продемонстрировать свою добрую волю в этом вопросе[635].

За разрывом советско-албанских дипломатических отношений, произошедшим 9 декабря 1961 г., в Югославии следили с особым вниманием. Советник посольства ФНРЮ в НРА и временный поверенный в делах Бойко Здуич, руководствуясь соображениями безопасности, сразу перебрался в Охрид и передал в ГСИД, что Советы начали возвращать в СССР служащих диппредставительства, а советский генерал, находившийся в Тиране в качестве представителя ОВД, уже уехал. Здуич сообщал о тяжелом положении в Албании, о военной мобилизации и выдвижении войск к греческой и югославской границам. Он просил Белград прислать ему в помощь какого-нибудь опытного дипломата, а также школьного учителя из Титограда для детей югославских дипломатов, так как Советы закрыли свою школу в Тиране[636]. Югославское правительство не поддержало действия Кремля, полагая, что разрыв дипломатических отношений с международной точки зрения выглядит как неуместная, нецивилизованная мера. Югославская дипломатия также полагала, что западное общественное мнение не упустит представившейся возможности развязать кампанию против СССР, посчитав его аргументы неубедительными, в частности утверждение, будто Албания подрывала целостность восточного блока. В итоге Москву обвинили в использовании силы в международных отношениях с целью подчинения своей воле одной из самых маленьких и слабых стран в мире[637]. Югославская позиция основывалась на том предположении, что советский конфликт с Албанией подстегнет интерес к ней со стороны Запада. В частности, Греция попробует реализовать озвученные ранее претензии. Советские представители ответили, что в случае такого развития событий СССР все-таки выступит в защиту Албании[638].

Столкновение Албании и Советского Союза породило ряд политических проблем. При этом речь шла не только об идеологических противоречиях и конфликте по линии Москва — Тирана. В описываемых событиях важную роль играл Китай, стремившийся выйти из прежде единого блока. При этом, добиваясь самостоятельности, Китай выступал с предельно бескомпромиссных, радикальных идеологических позиций. Данное обстоятельство также усугубляло отношения между Албанией и СССР, еще с середины 1950-х годов обремененных рядом менее значительных противоречий. КНР стала новым покровителем Албании, что хоть и усилило ее позицию в противостоянии с Советским Союзом, но повлекло за собой разрыв со всем восточным блоком. Фактический выход Албании из ОВД в 1961 г. и сближение с Китаем привлекли внимание западных держав к положению Албании, а также к новой геостратегической ситуации на Балканах. Особую заинтересованность выразила Греция, долгие годы находившаяся в состоянии острого конфликта с соседней державой, а также Италия, видевшая в новом обострении возможность реализации старых интересов на территории Албании.

В результате советско-албанского конфликта Югославия оказалась в весьма специфическом положении. С одной стороны, она стремилась к нормализации отношений с СССР, а с другой — критиковала его за контрпродуктивные шаги на албанском направлении, выглядевшие анахронизмом. Западные державы следили за реакцией Белграда, ожидая от него прояснения собственной позиции. Югославскими планами относительно Албании больше всех интересовались Италия и Греция, каждая исходя из собственных соображений. Со своей стороны югославское правительство старалось не реагировать на придирки и оскорбления Албании. При этом поддерживавший Тирану Пекин также крайне жестко разоблачал югославский вариант построения социализма. В ситуации соперничества великих держав Югославия старалась держаться в стороне. Двусторонние контакты с Албанией были сведены к минимуму. Поддерживался лишь ограниченный товарообмен. Не прекращая антиюгославской пропаганды, албанское руководство часто, имея в виду свой конфликт с СССР и его союзниками, пыталось пойти на сближение с Югославией. Белград отвергал подобные инициативы, не желая ни поддерживать режим Ходжи, ни портить отношения с СССР, а также с Западом, в котором албанское руководство совершенно не видело надежного и серьезного политического партнера. Ориентация на Китай, самоизоляция от соседних государств, стран и восточного, и западного блоков на долгие годы обусловили исключительно плохие отношения Албании с Югославией, которая, присоединившись к странам третьего мира, все откровеннее лавировала между Востоком и Западом.

Глава 8

СССР, Югославия, Албания и потрясения в социалистическом содружестве (1959–1961 гг.)

Вначале 1960-х годов последствия идеологического и политического конфликта, возникшего между Югославией и Советским Союзом в 1958 — начале 1959 г.[639], постепенно сглаживались, а межгосударственные отношения стабилизировались. В то же время началось резкое ухудшение советско-албанских отношений. В СССР все больше критиковали курс руководства АПТ и его ошибки в управлении национальной экономикой, а албанцы все сильнее сближались в идеологическом и политическом отношении с Китаем. Югославия, с одной стороны, пыталась противостоять жесткой антиюгославской кампании албанцев, а с другой — снова нормализовать свои отношения со странами восточного блока, что неизбежно влекло за собой сокращение весьма интенсивного политического и экономического сотрудничества с западными странами.

Подготовка к совещанию представителей 81 коммунистической партии в Москве и к IV съезду придала особый импульс антиюгославской кампании в Албании. Постоянно подчеркивалось, что главной задачей внешней политики НРА является борьба против югославского влияния