Звоны

(Колокола и колокольный звон)

КОЛОКОЛ НА РУСИ И В РОССИИ занимал особое место. Звон колоколов был единственным публичным «звуковым» сопровождением человека, звон сопровождал человека всю жизнь. Колоколом созывали народ на богослужение, на вече, им звали на помощь, на битву, приветствовали возвращение воинов с поля брани и провожали своих близких «в путь всея земли». Колоколами давали знак заблудившемуся путнику, встречали высоких гостей, сообщали о важных событиях.

Колокол – единственный «музыкальный» инструмент, использовавшийся в литургической практике Восточнохристианской церкви (в Западной церкви во время богослужения применяется, помимо колоколов, орган). Когда именно колокола стали употребляться при христианском богослужении, установить невозможно, но первое применение колоколов при христианском богослужении (согласно преданию) – это IV в. Святитель Павлин Ноланский (353–431) во сне увидел ангела с колокольчиками, издававшими красивый и нежный звон. Эти колокольчики подсказали святому Павлину форму настоящих колоколов, которые были изготовлены и стали применяться при богослужении.

На христианском Востоке колокола появились во второй половине IX в., когда по просьбе императора Василия Македонянина (867–886) из Константинополя прислали 12 колоколов для вновь сооруженной церкви. На Руси колокола впервые появились с принятием христианства. Известно, что в Киеве были колокола при Успенской и Ирининской церквах. Арабский хронист ал Аль-Масуди (середина X в.) свидетельствовал: «Славяне разделяются на многие народы; некоторые из них суть христиане… Они имеют многие города, а также церкви, где навешивают колокола, в которые ударяют молотком, подобно тому как у нас христиане ударяют деревянной колотушкой по доске». Однако первое письменное упоминание о колоколах на Руси встречается в III Новгородской летописи под 1066 г., то есть только в XI в. Первый колокольный мастер появляется на страницах летописи впервые спустя столетие – в 1194 г. Древнейшие русские колокола лились небольшими и не имели ни надписей, ни украшений.

Этимология слова «колокол» объясняется по-разному. Многие лингвисты толкуют его как удвоение звукоподражательного корня, что дает основание вывести происхождение названия из колокольчика, который вешали на шею скоту (ботало). Звук ботала при движении животного двойной и его можно условно описать как «кол-кол» (настоящие колокола так не звучат). Использование ботал в повседневном обиходе известно с древнеславянских времен (существуют находки древних металлических ботал, представляющих собой цилиндр, один конец у которого запаян и к нему прикреплен толстый металлический стержень в качестве языка). Ботала были с древности широко распространены на Русском Севере и в Новгородской земле (в последней ботало называли «колоколка»), так что, возможно, именно там и оформилось слово «колокол».

Помимо ботал маленькие колокольчики, служившие подвесками, часто находят в славянских погребениях. Близ г. Никополя в знаменитом кургане Чертомлык были найдены 42 бронзовых колокольчика. У некоторых сохранились остатки язычков и цепочек, на них колокольчики подвешивались к бляхам. Колокольчики имеют разную форму, у некоторых есть прорези в корпусе. Судя по всему, такие колокольчики (как и широко распространенные в славянской и финно-угорской среде бубенчики) были средством оберегания себя от злых сил, возможно, они служили и атрибутом языческих молений.

Где находились колокола в храмах в период Киевской Руси, как они размещались? Нет никаких внятных свидетельств. Они могли размещаться на деревянных стойках, под кровлями храмов, на папертях. После начала нашествия татаро-монголов колокольное дело в Древней Руси остановилось и возобновилось только в XIV в. преимущественно в Москве. Когда московский князь Иван Калита подчинил Тверь, последняя в знак своей покорности выслала Калите соборный колокол. Как писал Н.М. Карамзин, «Константин и Василий Михайловичи уже не дерзали ни в чем ослушаться Иоанна и, как бы в знак своей зависимости, должны были отослать в Москву вещь по тогдашнему времени важную: соборный колокол отменной величины, коим славились тверитяне».

В XV в. в Москву прибыл знаменитый итальянский мастер, инженер и строитель Аристотель Фиораванти. Он построил Успенский собор в Московском Кремле и, помимо этого, устроил пушечный двор, где лили пушки и колокола. В начале XVI в. русские мастера уже очень хорошо освоили литейное дело. В это время формируются особый тип русских колоколов, система креплений, складывается состав колокольной меди. В 1478 г., после взятия Новгорода, великий князь Иван III снял и забрал в Москву знаменитый новгородский вечевой колокол, лишив город «голоса». По преданию, колокол разбился на пути в Москву в районе Валдая и из его осколков начали лить знаменитые валдайские колокольчики. Это всего лишь легенда – колокол был благополучно доставлен в Москву и только позднее перелит. Софийская вторая летопись сообщает: «8 февраля на соборе Князь Великий велел колокол вечный спустити и вече разорити… 5 марта на Москву пришел Князь Великий из Новгорода и колокол их вечной привезти в Москву; и привезен бысть, и вознесли его на колокольницу».

Вечевой колокол был также вывезен из Пскова. Решение московского князя забрать колокол стало для псковичей трагедией. Дьяку Долматову, который должен был забрать колокол, «псковичи, удариша челом в землю, и не могли против его ответа дата от слез и туги сердечныя. Токмо тые не испустили слез, иже младенцы, ссущие млеко. И бе тогда во Пскове плач и стонание во всех домех, друг друга обнимающе». Когда колокол спускали «начата псковичи, на колокол смотря, плакати, по своей старине и по своей воли и повезоша его на Святогорский двор к Ивану Богослову, где ныне Наместнич двор. Тоя же нощи повезе Третьяк вечной колокол к великому князю в Новгород». Но вместо этого колокола великий князь в 1518 г. прислал в качестве компенсации новый колокол.

При царе Иване Грозном и его сыне Феодоре колокольное дело в Москве быстро развивалось. Было отлито много колоколов не только для Москвы, но и для других городов. Мастером Немчиновым был отлит колокол «Благовестник» весом 1000 пудов. В это время в Москве при церквях насчитывалось уже до 5000 колоколов. Колокола в это время нередко преподносились в дар как дорогой и ценный подарок. Так, Печенгский монастырь получил от Ивана Грозного «колокола и церковную утварь». Последние Рюрикович, царь Федор Иоаннович, сам очень любил колокольный звон и подарил Соловецкому монастырю колокол в 150 пудов. Сам Иван Грозный любил звонить в колокола, находясь в Александровской слободе, «в четвертом часу утра ходил на колокольню с царевичами и Малютою Скуратовым благовестить к заутрени, братья спешили в церковь, кто не являлся, того наказывали осьмидневным заключением». С XVI в.