того, в означенном крае попадаются и другие местные названия, которые встречаются и в Финляндии, и именно в финском языке находят себе объяснение. Реку Енисей татары зовут Кемь, а этим самым именем называются многие реки как в Финляндии, так и в русской Корелии. Слово это в наших наречиях является в различной форме: Кемь, Кеми, Кюми, и означает по-фински большую реку или мать-реку. К системе Енисея принадлежат побочные реки: Сим, Ия, Июс — названия удивительно сходные с именами финляндских рек: Симо и Ийоки, встречающимися тоже в стране, где протекает Кеми, в северной Остроботнии. В числе других притоков Енисея заслуживают внимания Оя, имя, на финском языке означающее ручей; Яга, сходное с финским Йоки и лапландским йога (река); Колва, название, встречающееся также в Финляндии, в Пермской и Архангельской губ., и значащее по-фински рыбистая вода. При истоках Енисея возвышаются одна над другой две горные вершины. Высшую вершину татары зовут Кюрку, а низшую Аля, — названия, невольно напоминающие финские слова: коркиа, высокий, и аля — низкий. Если которое-нибудь из этих названий и может быть выводимо из татарских языков, то, во всяком случае, существование однозвучных слов в Финляндии и на Алтае доказывает, что между языками финскими и алтайскими есть родство, и что, следовательно финны, на занимаемые ими ныне жилища, пришли с Алтайского хребта. Оставляя в стороне разные другие доказательства, которые можно бы привести в подкрепление моего мнения о выходе финнов из Алтайского края, упомяну только одно важное обстоятельство: отдельные отрасли финского племени можно еще и ныне найти вблизи первобытных его жилищ. Их обыкновенно означают именами остяков и вогулов, но иногда дают и общее название угров или югров. В настоящее время эти народы занимают все низовье рек Оби и Иртыша, но еще и в верховьях Иртыша встречаются явные следы их. Самое название угров или югров они получили, вероятно, во время жительства по верхнему течению Иртыша. Здесь исстари обитал турецкий[17] народ, называвшийся Огур или Йогур[18], и близость финского племени, вероятно, была причиной, что иноземцы стали смешиваться с турецкими уграми. Впрочем, не одни остяки и вогулы получили это название: имя венгров (угров], данное мадьярам, произошло таким же образом, да и самый народ венгерский должен ближайшими соплеменниками своими считать остяков и вогулов.

Как бы в ответ на эти слова, г. Европеус говорит в своей статье «о народах в средней и северной России до славян, что во всем приалтайском крае, по самым подробным картам, нет никаких собственно венгерских, ни другого рода финско-венгерских названий местностей.

Есть еще мнение о первоначальном пребывании некоторых финнов, именно лопарей, в Западной Европе. По разным вещественным памятникам быта ученые открыли, между первобытными народами, племя, весьма приближающееся своими антропологическими особенностями к лопарям. Это племя, по мнению некоторых ученых, кочевало по Западной Европе со своими стадами оленей. Но мнение о финском происхождении упомянутого племени разделяется не всеми учеными, как увидим впоследствии.

Самое достоверное мнение о лопарях и финно-венгерцах то, которое составлено на основании названий местностей, и по которому местопребывание лопарей и других финнов определяется только в пределах Северной Европы. Оно указывает положительно только на пребывание лопи несравненно южнее теперешних мест жительств её: по всей Финляндии, возле Онежского и Ладожского озер, на движение её к северу, во время переселения финнов, и навстречу последним остаткам древнейших обитателей севера Югры.

Посмотрим же, что говорят названия местностей о географическом распределении и о движениях Югры, по исследованиям г. Европеуса и других ученых.

Самый конечный предел Архангельской губ. служит первым указателем пребывания там югры. Мы говорим о Югорском шаре, ныне главном пункте меновой торговли русских с отдаленными самоедами. Между местными жителями Запечорского края существует предание, что название свое этот пролив получил именно от народа югры, обитавшего близ берегов его, до переселения самоедов из-за Урала в Большеземельскую тундру. В грамотах ХVII ст. мы находим название югорских самоедов. Конечно, это имя дано от кочевания у Югорского шара, может быть, после югры. Часть южного берега Царского моря, против Югорского шара, носит тоже название Югорского, равно как и вся северная часть Уральского хребта, известная и поныне под именем Югорских гор.

Как самоедские тундры, так и весь вообще Мезенский уезд, изобилует названиями местностей югорской Чуди. Уже Кастрен пришел к убеждению, что многие из названий этого уезда не самоедского происхождения, а заимствованы из языка древней Чуди, хотя он под Чудью разумел не Югру, а другой народ, как видели выше. Многие из тамошних местностей имеют по два имени: самоедское и чудское. Так Канин- ская и Тиманская тундра, названия чисто чудские (по-фински тунтури) у самоедов известны под именем Sal je, т. е. нос, и lude-ja, т. е. средняя земля. Большая земля по-самоедскн Arka-ja (буквальный перевод), а по-фински будет Isomaa, которое сохранилось в названии реки Ижма: как в слове Ижма, так и в названии Тимань, последний слог есть не иное что, как чудское maа, земля.

О югорском происхождении имени реки Печоры мы уже говорили. Другие реки, несущие воды свои в океан, в Мезенском уезде также получили имя свое от югорского народа, а не от самоедов. Так. название реки Коротайки или Коротаихи должно быть югорское. Это мы основываем на мнении г. Европеуса, который такие названия рек, как Кузбойка, Кузнобойка и пр., встречающиеся в Новгородской губ., объясняет югорским происхождением, производя окончание их «йка» от венгерских folyo (фольо) и foini — что значит река, от глагола folym — течь. По-самоедски Коротайка называется Едей-яга, или Недей-яга. Река Индига, впадающая в Чешскую губу, чисто древнее чудское название; у самоедов она известна под именем: Пай-яга, т. е. камень-река. В Мезенском уезде на Зимнем берегу близ деревни Майды имя народа, о котором у нас идет речь, сохранилось в названии ручья; там есть Югрин ручей.

Древнее Заволочье, т. е. нынешние Пинежский, Архангельский, Холмогорский и Шенкурский уез. особенно изобилуют югорскими названиями мест. Так, имена рек в этих уездах: Кершеньга, Мехреньга, Ваенга, Шилинга, Пукшеньга и т. п. Несомненно югорские. Окончание этих названий еньга или енга происходит от югорского слова йенк — вода. Здесь же множество рек с окончанием уга, юга, ега и т. п. напр. Вавчуга, Чуга, Мудьюга, Пинега, Онега и пр.; в остяцком же языке река называется сага, йога, в вогульском в усеченной форме ие, иа, в старпну иега, иага, в зырянском иу, в лопарском иога, в финском йоки. Есть еще речки с окончанием «егда», напр. Рочегда в Устьважской волости,