В конце 1990-х гг. выходят первые труды по военной антропологии Е.С. Сенявской «Человек на войне. Историко-психологические очерки» (М., 1997) и «Психология войны в XX веке. Исторический опыт России» (М., 1999). Сенявская, исследуя психологию русских и советских участников вооруженных конфликтов XX в., выходит на сюжеты, составляющие непосредственно историю военной повседневности. В ее работах дается блестящая классификация параметров, по которым можно проводить анализ истории повседневности любой военной кампании. Пожалуй, это первый комплексный труд на бытовую тематику, в котором четко проработана методология подобных исследований, отмечена специфика их источников. Однако, в силу обширных хронологических рамок исследования, описанию локальных военных кампаний недостает наполнения конкретным историческим материалом, в частности, истории повседневности Русско-японской войны уделен незначительный объем. «Человеческому измерению» войны, теоретическим вопросам изучения войн как своеобразного культурного феномена посвящены исследования В.В. Лапина по военной антропологии Кавказской войны[2].
В 2000—2010-х гг. интерес к изучению истории повседневности, или, как ее называет исследователь Н.Л. Пушкарева, темы «человеческой обыденности», значительно возрос. Были опубликованы прежде всего работы по актуальным проблемам истории советской повседневности. Можно отметить теоретические работы Л.П. Репиной и С.В. Журавлева[3]. Как справедливо отмечал академик Ю.А. Поляков, «чтобы понять исторические события и явления, надо решить двуединую задачу – показать и человека, и обстановку»[4]. Работы современных исследователей истории повседневности А.Г. Григорьевой, ГВ. Андреевского, С.Е. Панина, В.Б. Аксенова, О.В. Ольневой, Е.И. Косяковой, М.С. Жулевой, Н.Б. Лебина, А.Б. Каменского, В.Б. Безгина и целого ряда других охватывают широкие хронологические и географические рамки, затрагивают различные слои российского общества[5]. Хотя они и не посвящены непосредственно Русско-японской войне, ценность их для нашего исследования заключается в разработке методологии, исследовательского инструментария и понятийного аппарата для изучения истории повседневности как таковой.
Отдельно нужно отметить работу Н.В. Манвелова «На вахте и на гауптвахте. Русский матрос от Петра Великого до Николая Второго». (М., 2014), в которой автор комплексно рассматривает сюжеты, связанные с бытом нижних чинов флота на протяжении 200 лет, уделяяя особое внимание специфическому военно-морскому жаргону.
Выделяется на фоне современных исследований работа И.В. Зимина, вышедшая в 2015 г., «Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796–1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора». В ней подробно рассматриваются и теоретические вопросы истории повседневности, продумана структура и разработана классификация, которую можно использовать, пожалуй, для анализа повседневной истории людей любого круга и любого периода.
Непосредственно тему военной повседневности Русско-японской войны и повседневной истории Дальневосточного региона в рассматриваемый период в последние годы развивали А.В. Гущин, М.А. Сорокина, А.В. Новичков, Л.А. Чернов, И.В. Лукоянов и Д.Б. Павлов[6].
Можно уверенно констатировать, что история повседневности (или следуя классическому определению из немецкой историографии – Alltagsgeschichte) прочно заняла свою нишу в современной российской истрической науке.
Подчеркнем еще раз, что все перечисленные статьи и монографии не являются специальными исследованиями по истории военной повседневности русского Порт-Артура в 1904 г. В большинстве из этих работ интересующая нас тема затрагивается попутно и не является основным предметом исследования. Признавая ценность немногочисленных работ по истории повседневности русской армии и флота конца XIX— начале XX вв., выходивших в разное время, отметим, однако, что ни в одной из них не дается анализа всего комплекса аспектов, входивших в понятие военной повседневности Русско-японской войны в целом и русского Порт-Артура в частности.
Источниковую базу исследования составили пять видов источников: нормативные акты, делопроизводственные документы, материалы периодической печати, публицистика, а также источники личного происхождения. В рамках исследования были выявлены и использованы материалы 83 дел из 12 фондов двух архивов: Российского государственного архива Военно-Морского флота (РГА ВМФ) и Российского государственного исторического архива (РГИА).
Материалы, хранящиеся в РГА ВМФ, можно условно разделить на две группы. К первой группе относится делопроизводственная документация Военного, Морского и гражданских ведомств Порт-Артура (приказы, циркуляры, продовольственные, вещевые, денежные ведомости, списки, отчеты). Так, материалы о личном составе эскадры содержатся в Ф. 315 (Материалы по истории русского флота. Коллекция). Вопросы гигиены на судах и на берегу освещает Ф. 408 (Управление санитарной частью флота при Морском министерстве). Сведения о денежном довольствии моряков встречаются в документах Ф. 427 (Главное управление кораблестроения и снабжения Морского министерства). Так, например, Д. 1340. Оп. 4 этого фонда («Дело по применению правил приема в судовые кассы сбережений чинов заграничного плавания») содержит документы денежной отчетности моряков-тихоокеанцев.
Ф. 448 (Комиссия для рассмотрения претензий торгового дома «М. Гинсбург и Кº» по поставкам для Порт-Артура и 2-й Тихоокеанской эскадры под председательсвом генерал-лейтенанта Н.Н. Ивекова) содержит информацию о недвижимости и имуществе, использовавшихся для военных целей и, в частности, при расквартировании и налаживании быта чинов Морского и Военного ведомств.
Комплекс мероприятий по улучшению быта нижних чинов гарнизона и эскадры можно проследить по материалам Ф. 467 (Временный морской штаб наместника на Дальнем Востоке). В этом фонде содержатся машинописные и рукописные тексты копий приказов, распоряжений, а также подлинники документов нижних чинов (Д. 451. Оп. 1 «Дело об улучшении быта и отдыха личного состава в Порт-Артуре»).
В Ф. 650 (Эскадра Тихого океана (1888–1904)) собраны все распоряжения флагманов и штабов 1-й Тихоокеанской эскадры. Это как подлинники (например, Д. 615 «Циркуляры штаба врид. командующего эскадрой Тихого океана; штаба командующего Отдельным отрядом броненосцев и крейсеров в Порт-Артуре»), так и копии документов, связанных непосредственно с военным бытом (например, Д. 606 «Приказы врид. старшего флагмана и командующего эскадрой Тихого океана; циркуляры штаба»).
Фонды РГА ВМФ содержат также обширную информацию по бытовой жизни сухопутного гарнизона Порт-Артура. Наиболее полно эта информация представлена в Д. 517 («Приказания начальника гарнизона Порт-Артура») Ф. 650. Сведения о продовольственных запасах крепости и порта можно найти в документах личного фонда адмирала И.К. Григоровича (Ф. 701). Содержащиеся в делах этого фонда ведомости и переписка заставляют по-новому взглянуть на уровень и источники питания чинов Военного и Морского ведомств в блокированном Порт-Артуре (например, Д. 20 «Приказы и отношения нач-ка Квантунского Укрепленного района генерал-адъютанта Стесселя и коменданта Порт-Артура генерал-лейтенанта Смирнова, ведомости боевых запасов минных и артиллерийских складов, переписка главноуполномоченного Красного Креста и другие документы, связанные с обороной Порт-Артура»).
Информацию о расквартировании войск, бытовых удобствах и строительстве в городе Порт-Артур дают материалы фонда Управления строителя Порт-Артура (Ф. 907). Например, содержащиеся
