В походе в Среднюю Азию приняли участие частично или полностью ряд крупных племён из состава бывшего левого крыла улуса Джучи. «Мы не имеем полного списка названий родов и племён, которые покинув Дешт-и-Кипчак, откочевали в Мавераннахр. До настоящего времени не совсем ясно также количество и состав ушедших из степи родов и племён. Были ли это части разных родов и племён или же миграцией охватывались отдельные рода в их полном составе»[778]. В любом случае это была масштабная миграция, целый ряд названий племён полностью исчезает из истории Дешт-и-Кипчака, число некоторых из них сильно сократилось. В Шейбани-наме Бенаи «приводятся названия только тех (племён), которые поддерживали Шейбани-хана и ушли с ним на современную территорию Узбекистана. К ним относятся следующие: кушчи, найман, уйгур, курлеут, дурмен, кият, туман, мангыт, кунграт, кытай, тангут, чимбай»[779]. К этому списку можно добавить ещё племена минг, юз, однако важно ещё раз отметить, что переселение племён было связано с их политической ориентацией на представителей семьи чингизидов-шибанидов. Точно так же, как ориентация части племён на чингизидов из числа потомков Урус-хана стала основополагающим принципом их самоидентификации. При этом принятие общего названия узбеки для тех, кто ушёл в Среднюю Азию, и казахи для тех, кто остался в степи Дешт-и-Кипчак, выполняло роль дополнительного идентификационного признака. На этом историческом этапе оно носило вторичный характер по отношению к политической ориентации. Впоследствии ситуация изменилась, и по мере развития кризиса монгольской традиции данные обобщающие определения вышли на первый план.

Кроме ухода в Среднюю Азию значительной части племён, лояльных Мухаммеду-Шейбани, процесс миграции затронул и большую часть моголов. Они также активно участвовали в политических процессах на территории тимуридских государств, как под руководством собственных ханов, так и на службе у различных Тимуридов. Так, у самостоятельного правителя Кундуза Хосров-шаха на службе находилось большое число моголов, которые в момент появления у границ Кундуза войск Мухаммеда-Шейбани вместе с семьями примкнули к Бабуру и затем вместе с ним направились в Индию[780]. Многие моголы входили также в состав и узбекской армии. В любом случае отток моголов из степного Моголистана, расположенного в юго-западных районах современного Казахстана, был весьма внушительным. Возможно, что это и было главной причиной того, что военно-политическое объединение моголов постепенно сошло с политической сцены и потеряло степную часть исторического Моголистана. Поражение в борьбе за Среднюю Азию имело для них весьма тяжёлые последствия.

К 1507 году Мухаммед-Шейбани добился максимального успеха. Однако к этому моменту сразу с двух стратегических направлений у него появились влиятельные противники. С одной стороны, с севера активизировалось Казахское ханство. С другой стороны, с запада, с территории Ирана, давление на Шибанидов стали оказывать представители военно-политического объединения тюркоязычных племён, известных под именем сефевидов.

Практически всё время, пока Шибаниды вели в Средней Азии войны за наследство Тимура, старшим среди потомков Урус-хана был хан Бурундук, сын Гирея. За время его правления из-под его власти ушёл целый ряд племён, ранее входивших в состав левого крыла улуса Джучи, затем государства Абулхаира, а впоследствии признававших власть Джанибека и Гирея. Часть из них вошли в состав нового объединения ногаев. Многие другие отправились в Среднюю Азию вместе с Шибанидами. Это не могло не сказаться на военных возможностях государства потомков Урус-хана. Кроме того, внутри Казахского ханства наверняка продолжалась внутриполитическая борьба между потомками Джанибека и Гирея, что в итоге привело к вытеснению Бурундука из степи. Все эти факторы привели к тому, что потомки Урус-хана не только не участвовали наряду с могольскими ханами и Мухаммедом-Шейбани в борьбе за тимуридское наследство, но также не имели возможности угрожать их тылам на севере Средней Азии. Не смогли они воспользоваться и сложным положением моголов. В результате их поражения принадлежавший им Ташкент перешёл в руки Мухаммеда-Шейбани.

Следующим шагом Мухаммеда-Шейбани стала организация весной 1509 года похода на север, в степи Дешт-и-Кипчак. Находившийся при нём персидский историк Фазлаллах ибн Рузбехан Исфахани оставил подробное его описание. Больше всего историка интересовал вопрос об отношениях между враждующими друге другом чингизидами, имея в виду Шибанидов и потомков Урус-хана. Исфахани, обращаясь к шибаниду Убейдуллах-султану, спрашивает его: «Казахские войска, хотя поступки их несогласны с установлениями божественного закона, тем не менее имеют с вами внешний вид родства и примыкают к вам по общему происхождению и по крови»[781]. Ответ Убейдуллах-султана весьма показателен: «Внимание, которое сейчас обратили в сторону войны с казахами, возможно, каким-нибудь образом связано с отражением и истреблением этого народа (казахов) потому, что во время наступления на кизыл-бурков (кызылбашей. — Прим. авт.) и похода в их страну имеется опасность набега и нападения этого народа на области Туркестана и Мавераннахра»[782]. Здесь влиятельный шибанидский султан фактически сформулировал политическую программу.

Она включала в себя превентивные действия для защиты вновь приобретённых владений в Средней Азии от нападений с севера. Такое нападение могло произойти в момент организации Шибанидами похода в Иран против Сефевидов. Одновременно он определяет племена, которые противостоят Шибанидам во время этого похода, как отдельный народ и называет его казахами и добавляет, что «источник родственных чувств совершенно иссяк. Войны и распри между нами так осыпали прахом (взаимного) неудовольствия (наши) души, что мы стряхнули с полы сердца пыль взаимной любви»[783]. При этом для Исфахани ситуация не выглядит особенно понятной и далее при описании одного из сражений он пишет, что «узбеки из рода казахов отбивались от войск узбеков-шибанитов»[784]. Указанная история наглядно демонстрирует, что основная причина разделения племён Дешт-и-Кипчака на две группы, получивших идентификационные названия казахи и узбеки, связана с острой политической конкуренцией между Шибанидами и потомками Урус-хана. При этом после завоевания Средней Азии конкурентная борьба между двумя семьями чингизидов перешла на иной качественный уровень. Те племена, которые теперь назывались узбеки, или узбеки-шибаниды, заняли место чагатаев в военном сословии государств в Средней Азии. В этом качестве они противостояли оставшимся в степи племенам, которые теперь назывались казахи.

Таким образом, в начале XVI века в восточном Дешт-и-Кипчаке окончательно оформились три главных центра притяжения для племён бывшего улуса Джучи. По их поводу весьма образно высказался всё тот же Исфахани. «Три племени относят к узбекам, которые суть славнейшие во владениях Чингиз-хана. Ныне одно из них шибаниты и его ханское величество (Мухаммед-Шейбани. — Прим. авт.) после