— Неправильный ответ. — Он несет меня по ступенькам крыльца в дом.

Как только он опускает меня на землю и включает свет, я вижу, что нас окружают несколько мужчин.

Один из них обходит нас, запирает дверь и встает перед ней, пока Кристиан опускает меня на землю.

— Я собираюсь быть честным с тобой, Зои. — Кристиан кивает мужчине с небольшой книгой в руках. — Ты можешь либо выйти за меня замуж сейчас, либо я найду какой-нибудь другой, менее приятный способ вернуть долг твоего отца передо мной. Это твой выбор.

Мир резко останавливается, когда у меня отвисает челюсть. Он угрожает убить моего отца? Может ли он это сделать?

Мне не нужно спрашивать, потому что я знаю ответ на этот вопрос.

Слезы наворачиваются на мои глаза, но я не собираюсь плакать. Не из-за него.

Я стискиваю зубы и киваю, засовывая руки в карманы.

Если брак с этим монстром — это то, что нужно, чтобы сохранить моего отца в безопасности, живым, то это то, что я собираюсь сделать.

Я уже должна была выйти замуж, чтобы помочь своему отцу, не так ли?

— Хорошо. Теперь, когда мы с этим разобрались, давайте начнем эту свадьбу.

Мужчины вокруг нас наблюдают, как священник открывает свою книгу.

Я пытаюсь оцепенеть, повторяя слова, которые я должна сказать, заглушая весь остальной мир. Если я позволю себе думать о том, что происходит прямо сейчас, я знаю, что сломаюсь.

Я не могу сломаться. Моей семье нужно, чтобы я была сильной. Я должна защищать их.

Даже если это уничтожит меня.

Кристиан не выглядит довольным своим браком, и это, пожалуй, самая шокирующая часть.

Для человека, который предпринял попытку похитить меня, чтобы жениться на мне, он тоже не выглядит так, как будто это то, чего он хочет.

Гнев охватывает меня, когда я смотрю на него.

Мой вечер должен был пройти не так. В баре я познакомилась с симпатичным незнакомцем. Я целовалась с тем симпатичным незнакомцем в баре, думая, что у меня должен быть хороший вечер.

И вот так заканчивается моя ночь.

Папа сказал, что сделка расторгнута, что брак расторгнут.

Так почему же он все-таки женится на мне? Или это другой мужчина, который использует меня из-за моего отца?

Боже, что происходит?

— Теперь вы можете поцеловать невесту, — говорит священнослужитель.

Кристиан наклоняется ко мне, поцелуй короткий и целомудренный.

Это совсем не похоже на то, как он поцеловал меня в баре.

Я ненавижу то, как разочарование пронзает меня, когда он отстраняется.

Через несколько минут свидетельство о браке подписано, и я остаюсь одна в незнакомом мне доме с мужчиной, который меня обманул.

— Ну, теперь это наш дом, — говорит Кристиан, кивая на длинный коридор справа от себя. — В конце этого коридора есть лестница, которая ведет в твою комнату. Я уже распорядился, чтобы твои вещи доставили туда, пока мы женились.

Я качаю головой, отступая от него на шаг. — Почему? Зачем ты это делаешь?

— Ты думаешь, что я хотел, чтобы все было именно так? Ты думаешь, я действительно хочу заставлять тебя выйти за меня замуж? — Он горько усмехается и скрещивает руки на груди.

— Давай проясним одну вещь, Зои. Если бы это зависело от меня, я бы никогда не женился на тебе. К сожалению, нужно принимать решения, которые важнее нас обоих. Я сделал то, что должен был.

— Ты ублюдок.

Я поворачиваюсь и направляюсь по коридору, мне нужно убраться от него подальше, пока я не взорвалась.

Мое тело словно вибрирует от гнева, когда я поднимаюсь по лестнице на второй этаж дома.

Я заглядываю в открытые двери и вижу огромную комнату с моими сумками, стоящими возле дверей на большой балкон.

Захлопнув дверь, я улучаю минуту, чтобы попытаться собраться с мыслями.

Я хочу кричать и вопить, но это ни к чему хорошему не приведет. Вот на что сейчас похожа моя жизнь.

Позволь себе разозлиться хоть раз. Слова Авы эхом отдаются в моей голове, пока я осматриваю свою новую комнату.

В моей голове слишком много всего происходит, чтобы вместить это. Гнев всплывает на поверхность, когда я позволяю себе впервые по-настоящему почувствовать его.

Мне нужно что-нибудь сломать. Мне нужно закричать и заставить что-нибудь выглядеть так, как я чувствую себя внутри. Все, что мне нужно, это отвлечься от того, насколько беспомощной и злой я себя чувствую.

Оглядывая комнату, я замечаю белую вазу, стоящую на прикроватном столике.

Я поднимаю ее, на мгновение ощущая ее вес, прежде чем закричать и швырнуть в стену на противоположной стороне комнаты. Часть гнева покидает мое тело, когда эта штука с грохотом разлетается на куски, повсюду разлетаются зазубренные кусочки.

Я беру с книжной полки стеклянную статуэтку и бросаю ее тоже. Стекло дождем осыпается на темный деревянный пол.

Когда я смотрю на причиненные мной разрушения, гнев начинает угасать, уступая место усталости и печали. Но возникает более сильное чувство.

О боже. Что я наделала?

Слезы катятся по моим щекам, когда я спешу к куче стекла и керамики.

Мне нужно прибраться, пока Кристиан не зашел сюда и не увидел беспорядок. Я не знаю, что он со мной сделает, если узнает, что я уничтожаю его вещи.

Я опускаюсь на колени, и острая боль проходит вверх по моей ноге, заставляя меня закричать.

Слезы начинают течь, когда я откидываюсь на спинку стула и смотрю на большой кусок стекла, застрявший у меня в ноге.

Дверь в мою комнату распахивается, и вбегает Кристиан с пистолетом в руке.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — Он оглядывает комнату, прежде чем его взгляд останавливается на мне.

Он засовывает пистолет за пояс и качает головой. — Знаешь, если ты хочешь, чтобы что-нибудь разбилось, у меня специально для этого припасен целый набор посуды. Моя младшая сестра тоже любит кидать все подряд, когда злиться.

— Откуда мне было знать? — Я откидываюсь на спинку стула и вытягиваю ногу перед собой.

У меня начинает кружиться голова, когда я смотрю на кровь, стекающую по моей ноге. — У тебя есть бинты?

— Иди сюда, — говорит Кристиан, наклоняясь и подхватывая меня на руки. — Ты выглядишь так, словно тебя вот-вот стошнит.

— Я плохо переношу вид крови.

Он не произносит больше ни слова, пока несет меня в примыкающую ванную комнату и усаживает на край огромной ванны.

Я смотрю в окно на лес, окружающий задний двор.

Это потрясающий вид, и я знаю, что мне не надоест любоваться им, сколько бы я здесь ни