'Он купил кольцо. Думаешь, для тебя?" — высветился короткий текст. Его сопровождала фотография. Синяя бархатная коробочка лежала на столе в кабинете. Судя по темноте за окном, фото было сделано только что.

Прижав книгу к груди, я медленно опустилась на пол. Просто не знала, чему верить. Меня словно специально сводили с ума, чтобы затем представить психически нездоровой на суде.

Эта идея имела все шансы на существование.

Но даже если нет, я знала точно: цветы, письма, красивые слова о раскаянии и даже кольцо не залечат той дыры, что образовалась в моей душе, когда я увидела своего мужа с другой женщиной.

За окном зазвонили колокола. Через квартал располагалась ближайшая церковь.

Десять ударов.

Десять часов вечера.

Десятый день вне дома.

Я не только потеряла свою семью.

Я потеряла себя.

Глава 7. Неожиданный удар

Ворочаясь на диване, я пыталась поймать ускользающий сон. За окном снова бушевала гроза. Дождь хлестал по стеклу, а ветер подвывал через щель, оставленную мною для проветривания.

Когда я снова потянулась за телефоном, экран показывал 3:47. Я провела еще три дня без вестей от Максима и целых четыре дня без Кати.

Громкий стук в дверь раздался слишком внезапно. Испугавшись, я замерла на диване. Лена улетела в очередную командировку, новую любовь она себе пока не нашла, а соседи в такой час не должны были вообще беспокоить.

Я никого не ждала и решила прикинуться глухой.

Стук повторился. Теперь он звучал в странном ритме какого-то безумного марша.

— Алиса! Открой! — вдруг услышала я голос Максима.

Но он словно был каким-то чужим. Хриплым, сдавленным.

Он меня не интересовал. Меня волновала моя дочь.

Босиком подобравшись к двери, я специально не включала свет. Прильнув к глазку, убедилась, что на площадке и правда стоял Максим. Без куртки или пиджака. Его волосы выглядели растрепанными, а рубашка неопрятной. Один ее край торчал из брюк.

Серое лицо, красные глаза. В руке он сжимал наполовину пустую бутылку виски. Очень большую бутылку виски.

— Я знаю, ты там! — Он ударил ладонью прямо по дверному полотну.

Я медленно приоткрыла створку, не расстегивая при этом цепочку. Раньше и не догадывалась, зачем Ленке нужен был этот пережиток прошлого, а теперь хорошо понимала подругу.

Когда ты дома одна, а тебе в дверь стучит кто-то неизвестный или известный, но выглядит угрожающе, это по-настоящему страшно.

Смешанный с парфюмом запах алкоголя ударил в нос. Теперь это сочетание казалось отвратительным.

— Ты пьян, — сказала я ровно.

В этот момент я его, наверное, даже презирала.

Максим закатил глаза и неуверенно покачнулся на месте.

— Поздравь меня, — он горько усмехнулся, отчего его рот перекосило. — Я скоро снова стану отцом.

Мое бедное сердце в этот миг остановилось. Последняя фраза все повторялась и повторялась в моих мыслях как на заезженной пластинке.

— Ольга беременна, — Максим произнес это так, будто выплевывал яд. — Но я не хочу этого ребенка!

Как быстро меняется жизнь.

Вернувшись в собственные воспоминания, я будто снова держала на руках новорожденную Катю. На выписке Максим стоял рядом со мной, был бледен и никак не мог совладать с собой. Его руки тряслись от волнения.

— Она такая маленькая, — его голос натурально дрожал. — Аля, я боюсь ее уронить.

Поднося сверток к его груди, я смеялась и откровенно наслаждалась этой сценой. Знал бы он, как трясло меня саму еще несколько дней назад.

— Подержи головку. Вот так, — помогла я ему, показав, как меня научили. — Теперь ты папа, Максим, представляешь?

Его глаза наполнились слезами. Я навсегда запомнила, как он поцеловал Катю в крошечный лобик, пообещав мне, что станет лучшим отцом на свете.

Он и был лучшим. Какое-то время. А потом его поглотила работа.

— Ты приперся пьяным в три ночи, чтобы сказать мне это? — Сжав дверную ручку, я собиралась захлопнуть створку.

Но Максим вдруг съехал по стене, оседая на ступени лестницы. Бутылка выскользнула из его ослабевших рук, но не разбилась, а покатилась по плитке, оставляя за собой мокрый след.

Кажется, я знала, чем буду заниматься часть ночи.

— Я не спал трое суток. — Макс устало провел ладонями по лицу, почему-то решив, что после всего произошедшего имеет право жаловаться мне. — Эта стерва сказала: если я не уйду от тебя, она пойдет и сделает аборт.

Я почувствовала, как все внутренности сжались в ледяной ком.

— И что, ты пришел ко мне за советом? Ты вообще соображаешь, к кому ты пришел? — поразилась я его наглости.

— Я пришел… потому что больше некуда. — Он поднял на меня мутные пьяные глаза. — Аля, ну ты же всегда знала, что делать.

Гром неожиданно грянул прямо над домом. Ломаная лента осветила небо, и ее свет проник даже в подъезд, на мгновение дав мне как следует рассмотреть изможденное лицо пока еще моего мужа.

Удивительно, но я увидела его таким впервые. Униженным, разбитым и жалким. Не тем самоуверенным красавцем, что крутил роман с секретаршей и считал меня содержанкой, а затравленным зверем в дорогой рубашке.

— Уходи, — потребовала я.

— Что? — Макс заметно удивился моей реакции.

— Я сказала — уходи, — повторила я безапелляционно. — Вон.

Максим медленно поднялся. Его заметно шатало, но порыв поддержать мужа я задавила на корню.

— Алиса…

Я не знала, что он хотел мне сказать, но слушать больше не собиралась.

— Ты сделал свой выбор, — в моем голосе звучали нотки металла. — Вот теперь и живи с ним.

Дверь я захлопнула с таким грохотом, что соседская собака залаяла. Прислонившись к косяку с другой стороны, я чувствовала, как подкашивались ноги.

Мобильный телефон настойчиво завибрировал в руке. На экране мне игриво подмигивала Ленка.

— Ты в порядке? Мне соседка позвонила, — подруга говорила шепотом, видимо разбуженная звонком.

— Ольга беременна, — выдавила я из себя.

В трубке ненадолго повисла оглушающая тишина. Затем был долгий глубокий вдох и осуждающий шумный выдох.

— Черт. Аля, а ты уверена, что она залетела от него?

Я в ответ рассмеялась. Получилось горько и истерично. Нервы окончательно сдали, как если бы случился последний выстрел, что предназначался прямо в голову.

— Он сам приполз признаваться. Это он шумел на лестничной площадке, — сообщила я глухо.

—