Я исчезаю на кухне, чтобы взглянуть на остатки еды и посмотреть, что можно упаковать. Конец ночи быстро приближается, и скоро я смогу пойти домой и забыть, что вообще произошло этой ночью.

— Знаешь, — произносит низкий голос позади меня. — Тебе действительно следует больше уважать капо. Они делают все возможное, чтобы обеспечить твою безопасность. Если кто-то из них чего-то хочет от тебя, то тебе действительно нужно сделать все возможное, чтобы выполнить это требование. Держу пари, такая грязная маленькая шлюха, как ты, превращает игру в то, чтобы встать на колени перед капо.

Я не утруждаю себя тем, чтобы посмотреть на мужчину, вместо этого прислушиваюсь к звуку его шагов по кафельному полу. Он обходит пространство позади меня, становясь между мной и кучей ножей.

Сделав глубокий вдох, я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Я высоко держу голову, полная решимости не позволить этому мужчине увидеть страх, который пронизывает меня. Если он это сделает, все станет намного хуже.

Я должна держать себя в руках, если хочу выйти из этой кухни невредимой.

Он ухмыляется и делает шаг ко мне. — Я хочу услышать, как ты собираешься загладить свою вину. Тебе уже следовало бы научиться следить за своими манерами. Я знаю, твой отец научил тебя чему-то получше, чем этому дерьму.

— Ну, ты не прав, — говорю я сильным и ясным голосом. — Убирайся отсюда, пока я не заставила тебя пожалеть, что ты сюда вообще заходил.

Мужчина запрокидывает голову и смеется так, словно это самая смешная шутка, которую он когда-либо слышал. — Ты действительно думаешь, что можешь мне угрожать, малышка?

— Отвали.

Его глаза сужаются, и он делает медленные шаги ко мне, как хищник, выслеживающий свою добычу. Его руки сжимаются в кулаки. — Ты пожалеешь, что разговаривала со мной подобным образом. Ты действительно думаешь, что кто-нибудь войдет сюда и спасет тебя? Мы с парнями уже несколько недель обсуждаем, как ты распускаешь язык.

— Рада за тебя. Если ты подойдешь еще ближе, я позабочусь о том, чтобы у тебя никогда не могло быть детей.

Я оглядываю комнату, пытаясь понять, смогу ли я выйти из кухни, не дотронувшись до него. В тот момент, когда я попытаюсь дать отпор, это будет встреча с Алессио.

Я не знаю, как прошла бы эта встреча, но Алессио известен как не самый добрый человек на свете.

Он смеется и бросается на меня. Я отпрыгиваю в сторону, на ходу ныряя под его руку. Он врезается в стойку, когда я разворачиваюсь и тянусь за ближайшей вещью, которую могу найти. Я взвешиваю сковородку в руке, свирепо глядя на него, когда он встает.

— Ты сука. — Он одаривает меня дикой ухмылкой. — Ты пожалеешь об этом.

— Попробуй, черт возьми, — говорю я, слегка пригибаясь, готовая бежать или драться.

Он снова бросается на меня, и я сильно замахиваюсь сковородкой. Сковорода врезается ему в лицо, и комнату наполняет тошнотворный хруст ломающегося носа. Кровь приливает к его лицу, когда он отшатывается назад.

Мужчина сплевывает кровь на пол и качает головой. — Ты, черт возьми, пожалеешь об этом.

Он вылетает из кухни, заставляя свой нос вернуться на место. Я делаю глубокий вдох, держа сковородку в руке, когда подхожу к ножам. Я вытаскиваю из блока самый большой, на случай, если он вернется с кем-нибудь из своих друзей.

Шаги эхом отдаются за дверью, прежде чем Давиде входит в комнату в сопровождении мужчины, идущего за ним по пятам. Давиде выглядит измученным, когда останавливается передо мной и скрещивает руки на груди.

— Правда, Билли? Ты сломала ему нос?

— Ублюдок пытался напасть на меня. Ты чертовски прав, я защищалась.

Давиде вздыхает и пощипывает переносицу. — Ты знаешь, что любая драка должна вестись на глазах у Алессио. Пошли.

Я бросаю взгляд на мужчину, который пытался напасть на меня, прежде чем отложить нож и сковороду. Хотя я знаю, что это плохая идея, я показываю мужчине средний палец, прежде чем последовать за Давиде к боковой двери. Как только за нами закрывается дверь — мужчина все еще внутри, — Давиде поворачивается ко мне.

— Серьезно, Билли?

— Ты уже спрашивал об этом, — говорю я, продолжая проходить мимо него. Если мне придется встретиться с Алессио, я могу сделать это скорее раньше, чем позже.

— Неужели у тебя нет чувства самосохранения? Артуро в больнице. Страх перед тем, что он может сделать с мужчинами, их больше не остановит. В их глазах на данный момент он все равно что мертв.

— Давиде, я знаю, что делаю. Мы оба знаем, что я могла бы убить этого человека, если бы захотела. Все, что я сделала, это сломала ему нос.

Он идет в ногу рядом со мной, напряжение волнами исходит от его тела. — Я знаю, Артуро научил тебя быть такой же смертоносной, как он, но мне не нужны трупы, пока я исполняю обязанности советника. Пожалуйста, сведи насилие к минимуму.

Я бросаю на него свирепый взгляд. — Я сделаю все, что в моих силах, но я не позволю этим ублюдкам нападать на меня, потому что они думают, что могут. И, честно говоря, если я услышу, что они пытаются напасть на других женщин, я убью их. Мне похуй.

Глаза Давиде слегка расширяются, в них светится знакомый страх. Он качает головой, когда мы садимся в машину и едем к личному офису Алессио. Он держит свой дом и офис отдельно от главного здания комплекса, предпочитая быть как можно более изолированным.

Это подходит такому холодному и отстраненному мужчине, как он.

— Билли, тебе нужно быть осторожной. — Слова Давиде — предупреждение, к которому я вряд ли прислушаюсь.

— Я знаю, что ты желаешь мне добра, — говорю я холодным тоном, скрещивая руки на груди. — Но, как я уже сказала, я буду защищаться, если кто-то попытается что-либо предпринять против меня. Может, ты и исполняющий обязанности советника, и я ценю твою заботу, но я могу постоять за себя. И я убью, если придется.

Рот Давиде сжимается в тонкую линию, и он сжимает руль так, что костяшки пальцев белеют. Время от времени он смотрит в мою сторону, прежде чем сменить хватку на руле.

По крайней мере, он достаточно умен, чтобы понимать, что я имею в виду то, что говорю.

Глава 4

Алессио

Я не знаю, что я собираюсь делать с Билли. Звонка о ее ссоре с Романом, одним из старших капо, было достаточно, чтобы вызвать