Габи небрежно отмахнулась от слов сестры:

— Никакую территорию он не метит. Он сказал, что она важна для него. А ты ему что ответила?

— Я ответила: «Хорошо». А потом отправилась в постель одна, потому что у меня все-таки был грипп.

Мне наш разговор представлялся не таким романтичным, как Габи, но полностью отмести романтику я не могла. Потому что он и вправду не просто обозначал свою территорию. Он на самом деле сказал, что я для него важна. А я уже очень долго не чувствовала себя особенной для кого бы то ни было.

— Так что, значит — это все? — Хилари стирала след от помады с кофейной чашки, не глядя на меня. — Больше никаких поисков мужа? Никаких «наверное, я хочу ребенка»? Будешь просто приятно проводить время с Тайлером и забьешь на все остальное? Тебе не кажется, что это немного опрометчиво?

Почему-то новости сильно огорчили Хилари, но почему, я не понимала.

— Да нет, это не значит, что я отказалась от поисков мужа. Я просто решила отложить на какое-то время мысли о свадьбе и детях. Я ждала столько времени, что лишние несколько месяцев ничего не изменят. Да даже и год. Кто знает, сколько продлится наш с Тайлером роман.

Она печально посмотрела на меня:

— А что, если он затянется? Представь, что и через пять лет вы все еще будете вместе. И все это время ты будешь мечтать о детях. Я понимаю, с моей стороны это чисто эгоистическое желание, но мне бы хотелось, чтобы мои дети играли с твоими. И не знаю, как тебе, но мне кажется, что забеременеть в сорок лет — невелика радость.

— Быть сорокалетней — вообще невелика радость, — проворчала Габи, заслужив от нас обеих по свирепому взгляду. Мы с Хилари все-таки ближе подошли к границе, маркированной неприличным словом на букву «С»: к сорокалетию.

— Если честно, Хил, в настоящий момент у меня нет ответа. Для меня это неизведанная территория. Я просто согласилась не крутить параллельно романов с кем-то еще, а это было нетрудно, потому что мне и не хочется.

Габи подняла руку:

— Можно я тогда заберу себе Криса Бомонта? Я теперь свободна.

Она довольно быстро оправлялась после разрыва с Майком. Даже перекрасила волосы в теплый медово-каштановый цвет. Больше никаких розовых кончиков. И если разбитое сердце вряд ли доставило ей много радости, оно хотя бы пошло на пользу ее волосам.

Копия личного дела Бомонта до сих пор валялась где-то у меня на столе. Я нашла ее и протянула Габи:

— Да ради бога. Он любит итальянскую кухню и боится собак. Но в общем очень мил.

Я почувствовала крохотный укол разочарования, когда она забрала бумаги, — не потому, что хотела встретиться с Крисом еще раз, а потому, что у меня не было веской причины не влюбиться в него. Кроме одной, которую метко обозначила Хилари: Тайлер первым залез мне в трусы. Оставалось лишь надеяться, что истинная причина не столь прозаична.

— Но, наверное, я все же должна позвонить Крису, — неуверенно предположила я, глядя на них. — Хотя бы для того, чтобы сказать: «Я больше не буду тебе звонить». Каков вообще протокол для таких случаев?

Я совершенно не знала, как нужно действовать в данных обстоятельствах. Мне не хотелось показаться невежливой и самонадеянной. Я могла бы просто подождать, не позвонит ли он сам.

Хилари покачала головой:

— Не смотри на меня. Я не была на свидании с тех пор, как вышла замуж за Стива. Не уверена, что могу сказать о нем то же самое.

Я взглянула на Габи, и она закатила глаза к потолку. Мы обе подталкивали Хилари к откровенному разговору с мужем, но воз был и ныне там. Она ограничивалась язвительными комментариями и не желала слушать никаких советов.

— Значит, на свадьбу к родителям ты пойдешь с Тайлером? Она ведь уже скоро, правда? — спросила Габи, уводя разговор в другую сторону.

— О, спасибо, что напомнила! Мне нужно позвонить матери насчет своего платья. — Я схватила листок бумаги и нацарапала себе записку. — Я его еще не спрашивала. Это серьезный шаг: представить его родителям и взять в качестве спутника к ним на свадьбу. Они вряд ли придут в восторг от его прошлого.

— Или от его будущего, — проворчала Хилари.

Сегодня ее язвительность была заметна, как отросшие корни волос у крашеной блондинки, но из вежливости я решила ее игнорировать. Просто у нее такой период, это пройдет. Я точно знаю.

Я оставила эти соображения при себе и сказала:

— Пока мы с Тайлером идем к Джасперу и Бет — праздновать предстоящее рождение их ребенка. Джаспер нас пригласил. А вскоре после этого я переезжаю в новый дом. Я там ни разу не была с тех пор, как начался ремонт. Мой дизайнер сказал, что хочет устроить грандиозный показ.

— Ты, кажется, говорила, что твой дизайнер — Фонтейн Бейкер?

Я кивнула.

— Хорошо, будем надеяться, что, когда он говорил «грандиозный показ», он все-таки имел в виду твой дом.

Глава 25

Дом Деза Макнайта был расположен всего в нескольких милях от моего, на уютной улочке с живописными домиками, окруженными идеальными лужайками и клумбами.

Тайлер пришел ко мне намного раньше назначенного времени, но я копалась до тех пор, пока он не настоял, что нам пора выходить. Мы отправлялись на вечеринку в честь пока не родившегося ребенка Джаспера и его жены.

Вечеринку, где будет полно больничного персонала, кузин и кузенов Габи и Хилари и бог весть кого еще.

Понятно, что ничего со мной не случится. Все будет в порядке. Но если честно, я жутко нервничала: мы ведь появимся там вдвоем. Я не могла себе представить, что в Белл-Харборе остался хотя бы один человек, который не знает о нас с Тайлером. Несомненно, жители города и раньше обсуждали мою личную жизнь. Но одно дело, когда о тебе шепчутся за спиной. Смело ступить на красную дорожку на виду у всех папарацци Белл-Харбора — совсем другая история. Мне предстояло сделать публичное заявление. Да, у меня официальные отношения с Тайлером Конелли. Его ультиматум, выдвинутый две недели назад, скрепил это решение.

Мы стояли на кирпичном крыльце перед домом доктора Макнайта, когда дверь распахнулась и