Он чуть сильнее сжимает моё плечо, как бы намекая на свою правоту, и чуть улыбается одними кончиками губ. Вздыхаю, отворачиваюсь, о чём с ним говорить.

Автобус виляет по разметке, доезжает до трапа, толпа волной выливается из автобуса в направлении самолёта. Мы тоже в общем потоке, проходим небольшое расстояние, поднимаемся по ступеням, заходим в самолёт и, наконец, усаживаемся на свои места.

Демидов галантно пропускает меня к иллюминатору, я открываю шторку на овальном окошке и устремляю взгляд вдаль. Пусть идёт как идёт. Машка говорила, что в нашей жизни никогда ничего не происходит просто так, и если что-то вразрез с твоими планами, значит, так нужно, такая судьба и кто мы, чтобы с ней бороться. Я фыркала на неё, считая неправой, но сейчас… Сейчас, похоже, придётся согласиться.

Стюардессы ходят по проходу между рядами, проверяют посадку, предлагают свою помощь, успокаивают тревожных пассажиров. Вскоре суета успокаивается, все на местах, объявляется взлёт, и самолёт начинает катиться по полосе, стремительно набирая скорость.

Павел Семёнович

Этот саммит в Турции нарушил все планы, можно было бы его проигнорировать, но я не я буду, если упущу такую возможность. Столько нужных людей в одном месте нечасто встретишь. За счёт новых знакомств можно будет построить новые сети, организовать сотрудничество, найти более лояльных поставщиков фурнитуры, а то наш старый совсем припух от наглости. Пришлось даже провести разъяснительную работу в кафе аэропорта, Кузнецова, похоже, в шоке была от моей манеры общаться.

Вообще, если бы не это дебильное условие прибытия на слёт парой, никогда бы не обратил внимания на эту девчонку. Обычная серая мышка в бухгалтерии, ответственная, неконфликтная. В отделе кадров сразу указали на неё, все остальные с детьми и на неделю выпадать из жизни не могут. Пришлось соглашаться.

«В принципе она симпатичная, не секретарь, конечно, но я объясню как надо, справится», — наивно думал я сначала, до того как эта строптивица заявилась ко мне в кабинет с наездом, — не хочет ехать она, ишь деловая.

Не хочешь — заставим! Когда сталкиваюсь с непредвиденными трудностями — у меня сразу упрямство вперёд вылезает, непременно хочется дожать и сделать, так как я хочу. В смысле она не полетит со мной в Турцию? Ага, сейчас, ещё как полетишь, милая, иначе уволю.

Но привычный стереотип управления подчинёнными, разбивается о её принципиальность. Нежная она очень, не допускает к себе неуважительного отношения. Ладно. Так ещё интереснее. Поднимаю ставки, хочу купить, мои вложения ещё никогда не оказывались холостыми, назначаю цену в несколько раз превышающую ожидание, чтобы купировать отказ на начальном уровне. Получаю согласие (даже не думал, что будет по-другому) и маленькое условие. Ерунда, уважительное отношение и запрет перехода границ, ХА! Меня таким не напугаешь. Только интереснее становится. Азарт включается.

Это девочка ещё не знает, что нам неделя в одном номере предстоит. Уж не знаю, что переклинило в голове у этих организаторов, но, похоже, кому-то очень хотелось украсить деловые будни эдакой изюминкой. Прикольно. Я не против. К тому же попка у молодой бухгалтерши очень даже ничего, может, и не зря мне её посоветовали в сопровождающие.

Проблемы возникают тогда, когда эта дурочка начинает метаться и отказывается лететь прямо в аэропорту, приходится проявить настойчивость и знание психологии таких типов женщин. Берёшь её, загоняешь в осуждающие рамки, и она не сопротивляется: стесняется, боится, всё что угодно, но зато делает так, как мне нужно.

Теперь сидит рядом со мной на кресле возле иллюминатора, личико отвернула, гордую из себя строит, а я не обижал её по факту, просто у меня манера такая — спрашиваю, что интересует в лоб, не люблю танцы с бубном.

Ладно, отойдёт, нам ещё предстоит скандальчик у дверей номера в гостинице, интересно, куда она там побежит? Другая страна, вдали от аэропорта. Какой же я злодей, аж самому страшно.

Ухмыляюсь своим мыслям, откидываюсь на спинку кресла, смакую предвкушение от предстоящей недели. В голове складывается чёткий план сломать эту девочку и развести на нечто большее, чем сопровождение на конференциях. А что? Зря, что ли, я ей семь окладов пообещал?

глава 8

Полёт проходит без эксцессов. Как только взлетаем, я сразу же отключаюсь и сплю до самой посадки. В аэропорту нас уже встречают и на минивэне бизнес-класса в комфорте доставляют в Мармарис. Наконец-то можно спокойно принять душ и растянуться на матрасе. Таблетки Кузнецовой не помогли, сон только хуже сделал, жбан раскалывается так, что из глаз искры, надо будет на ресепшен попросить что-нибудь обезболивающее.

— Один номер на двоих? Вы издеваетесь! — если бы голова не болела, я бы сейчас поржал над ней, но вместо этого, просто отмахиваюсь, касаясь пальцами пульсирующего виска.

— Бери карту и иди, Кузнецова. Там две кровати, не переживай, — обращаюсь к администратору на своём ломаном английском, пытаюсь объяснить, что мне нужно.

— Могли бы и предупредить, я даже пижаму не взяла, — бурчит она, стреляя в меня злобным взглядом.

— Я не знал, — зачем-то вру я, — и если ты так переживаешь за свою неприкосновенность, признаюсь честно — ты не в моём вкусе, успокойся.

Юная бухгалтерша с недовольным лицом стоит рядом и слушает мой недовольный рык, обращённый к работнице на ресепшен. Я уже пытаюсь изъясняться жестами, когда Кузнецова совершенно легко и просто переводит мою просьбу сотруднице отеля.

– Ты знаешь английский? — мои брови удивлённо взлетают вверх.

– Да, — коротко отвечает она, берёт у девушки за стойкой пакетик с лекарством и протягивает мне в руки.

– Благодарю, — в моём голосе чётко обозначается уважение, этот грёбаный язык, сколько я не пытался его учить, совершенно мне не давался, а эта пигалица так просто всё объяснила и получила желаемое. - А почему ты при устройстве на работу не указала это в резюме? — следует от меня следующий, вполне логичный вопрос.

– Чтобы не летать с капризными боссами в командировки, — огрызается она, — был уже опыт, не понравилось.

– На предыдущем месте работы? — уточняю я.

– Да, — по голосу кажется, что она крепко на меня обиделась.

Чёрт, да если бы я знал, что она калякает на иностранном, я бы ей предложил совсем другие условия, а не вёл себя, как мудак. Вот я лоханулся, она же мне так