— Пожалуйста. — Это шепот, мольба о чем-то. О чем угодно, кроме этого. Я знаю, что по ту сторону этой пустой двери меня ждет смерть. Это обман, иллюзия. Дверь в ад. — Пожалуйста, не делай этого.

Чья-то рука толкает меня вперед. Спотыкаясь, я подхожу к двери и задерживаю дыхание, когда тянусь к ручке.

Я открываю ее.

Мой взгляд останавливается на мужчине, привязанном к стулу, с мешком на голове.

Дольф стоит рядом с ним, скрестив руки на груди, и смотрит на меня бесстрастными темными глазами.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но с губ срывается только писк.

Меня заталкивают внутрь, и дверь захлопывается за мной. Я смотрю на Хранителя времени и вижу на его лице выражение чистого восхищения.

Затем я снова смотрю на мужчину.

Его голова склонена, обе руки связаны за спиной толстой веревкой. Грязные джинсы обтягивают две длинные ноги, ступни голые, лодыжки прикованы к ножкам стула. К его мускулистому торсу прилипла темно-синяя футболка, изодранная в клочья и испачканная засохшей коричневой кровью.

У меня дрожит подбородок.

— Кто это?

Мужчина вскидывает голову — каждый мускул напрягается, вены вздуваются.

— Эверли.

Мои глаза расширяются, и из меня вырывается весь воздух.

Я не могу дышать.

Звучит песня, сердце замирает, и мое тело подается вперед.

— Айзек!

Он жив.

Он жив.

Слезы льются еще сильнее, когда я бросаюсь к нему, отчаянно пытаясь сорвать мешок с его головы. Мне нужно увидеть его лицо. Но в тот момент, когда я оказываюсь на расстоянии вытянутой руки, меня хватают за волосы.

— Нет!

Айзек дергает с цепи и веревки, раскачивая стул так сильно, что он чуть не опрокидывается.

— Не трогай ее, мать твою.

— Айзек, — кричу я, удерживаемая крепкой рукой, пока я пытаюсь освободиться. — Отпусти меня. Отпусти меня, блядь!

Хранитель времени вздыхает.

— Милая, вульгарность тебе не к лицу. — Затем он прищелкивает языком. Дольф неторопливо подходит ко мне, вырывает из хватки похитителя и держит двумя крепкими руками.

Я продолжаю бороться, брыкаться, кричать.

— Я сдеру с тебя кожу живьем, — рычит Айзек, его слова заглушает мешок.

— Такие драматичные. Вы оба. — Он отстегивает от пояса песочные часы и держит их на ладони, склонив голову набок и задумчиво изучая их. — Говорят, жизнь похожа на песочные часы. Поэтический бред, если хотите знать мое мнение.

Айзек с яростным рычанием дергает и натягивает веревки, его мышцы вздуваются от ярости.

Я кусаю руку Дольфа, заставляя его толкнуть меня на колени, и он сжимает мою шею в смертельной хватке.

Насвистывая припев песни «The Scientist», наш похититель подходит к Айзеку и устанавливает часы перед ним, достаточно далеко от ножек его стула.

Песок мягко сыпется сверху вниз.

Я всхлипываю, сердце с каждой секундой все больше сжимается в груди.

— Видите ли, у меня есть клиент, — продолжает он, расхаживая взад-вперед и изображая самообладание. — Охотник на крупную дичь, если хотите. Он ищет соперника. Достойную добычу.

У меня кровь стынет в венах.

Охотник.

На людей.

Я беспомощно смотрю на Айзека, понимая, к чему все идет.

— Возьми меня, — выпаливаю я, извиваясь в руках Дольфа. — Я сделаю это.

— Ты. — Хранитель времени улыбается, оценивая меня. — Как благородно. Я восхищаюсь этим.

— Я маленькая. Быстрая. Сообразительная. — Мой желудок сжимается от невыносимого беспокойства. — Я… я могу быть достойным соперником.

— Ни единого гребаного шанса, — рычит Айзек. — Эверли, хватит болтать. — Стул дергается и трясется, скребя по полу. — Давай. Давай покончим с этим.

— Нет, пожалуйста, позвольте мне сделать это, — умоляю я сквозь слезы.

— Вы так быстро готовы принести себя в жертву. — Монстр поджимает губы, переводя взгляд с меня на Айзека. — Однако у меня есть идея получше. Я предоставлю тебе выбор, Эверли. Ты сама решишь, кому достанутся эти песочные часы.

Я замираю, ожидая развязки.

— Я же сказала, что сама сделаю это…

Хранитель времени жестом указывает на дверь. Дольф крепче прижимает меня к себе, отступая назад, а затем открывает ее.

Повернувшись, я в замешательстве наблюдаю, как двое охранников затаскивают в комнату еще одного мужчину.

Брюки цвета хаки. Бордовая рубашка на пуговицах. Черные носки.

Его голову прикрывает мешок из рогожи, такой же, как у Айзека.

Я хмурю брови, а сердцебиение учащается.

Кто это?

Незнакомец без сознания, и его забрасывают в комнату, как мешок с рисом. Он лежит на белой плитке в нескольких футах от меня, в то время как двое охранников захлопывают дверь. Воцаряется тишина, не считая песни, звучащей над головой. Она начинается сначала, звучат вступительные аккорды.

Я тяжело сглатываю.

— Я не понимаю.

— Не беспокойся. Я объясню. — Хранитель времени наклоняется, чтобы поднять песочные часы, и подходит ко второму мужчине. Он делает паузу, прежде чем вернуться к Айзеку, стеклянный предмет поблескивает в свете лампочек. — У меня есть к тебе предложение, Эверли. До недавнего времени ты была послушной заключенной. Никаких хлопот. Я ценю это. — Он зловеще усмехается. — Я решил вознаградить тебя за годы хорошего поведения.

Адреналин подскакивает, и мой желудок сводит судорогой.

— Как я уже сказал, мой клиент ищет следующего соперника, и эти двое подходят. Но мне нужен только один. — Его глаза встречаются с моими. — Я позволю тебе выбрать, кого я освобожу. Твоего нового друга, Айзека… или этого мужчину.

Мой взгляд мечется между ними.

Нет.

— Я не буду выбирать, — шиплю я. — Это ненормально.

— Тогда они оба умрут, и я найду кого-то еще. — Он пожимает плечами. — По крайней мере, так на твоей прекрасной совести не будет двух бессмысленных убийств. — Он прикладывает ладонь к груди. — Я отпущу второго домой. Даю слово.

Боже мой.

Слезы застилают мне глаза.

— Нет… пожалуйста, я не могу.

Руки Айзека напрягаются, ноги пытаются вырваться, грудь вздымается.

— Выбери меня, — хрипит он. — Выбери меня, Пчелка. Я оторву его гребаную башку и вытащу нас всех отсюда. Ты знаешь, что я это сделаю.

Мои широко раскрытые, полные слез глаза не отрываются от него, а по венам разливается тепло.

Конечно, я должна выбрать его.

Это же Айзек.

Он сделал бы то же самое для меня. Не задумываясь.

Он уже сделал.

Я мотаю головой туда-сюда, ногти впиваются в кожу Дольфа с такой силой, что кровь просачивается на поверхность.

— Айзек, — говорю я, подавляя чувство вины. — Я выбираю Айзека.

На губах Хранителя времени появляется улыбка.

— Ты уверена?

— Уверена. Отпусти его.

Наш похититель шагает вперед, приближаясь к неподвижно лежащему передо мной телу, грудь которого слегка вздымается при каждом неглубоком вдохе.